Я отгадала две загадки, но откуда это чувство, как будто... я уже проиграла?

- Хочешь услышать последнюю загадку? - спросила одна из русалок, улыбаясь жуткой улыбкой от уха до уха.

А другая добавила:

- Отгадаешь - получишь подарок. Но если не отгадаешь...

Вынырнув из воды и хлестнув большим рыбьим хвостом, русалка взвилась в воздух и снова нырнула, а, вынырнув... оказалась всего в метре от каменной косы, на которой я стояла.

Близко. Даже кровь в жилах как будто замедлилась - до того близко.

- Под дном колодца океан. Спустись на дно и дальше - вниз. В том океане хоровод знакомых смутно взглядов, лиц, - произнес тонкий детский голосок.

Вторая нырнула и вынырнула рядом с ней:

- Спустись на дно, тебя там ждет то, что потеряно давно. И отраженье оживет, коснуться сможешь вновь его.

Третья вошла в воду и вынырнула ближе:

- В колодце, высохшем в былом, забьет живой воды фонтан. Ты вспомнишь наконец о том...

За ней последовала и четвертая:

- Под дном колодца океан... Под дном колодца океан...

Вошла в воду последняя, и вот уже все пять лишь в метре от меня: их улыбки скалятся острыми концами акульих зубов, их глаза налиты кровью.

- Успей до рассвета. Скажи нам: что это?

Действительно, подумала я. Что это?

В этот раз загадка подозрительно напоминала перевертыш первой.

В первой говорилось о том, что дно колодца (памяти) незримо, вторая же загадка утверждала, что можно достичь дна, более того - под ним целый океан.

Первая загадка говорила, что упавшее в воду - потеряно навсегда, а в колодце живут только отражения, и это правда - что осталось в прошлом, нельзя вернуть, а воспоминания не имеют плоти, они лишь призраки, живущие в голове человека.

Но вторая загадка внезапно обещает, что потерянное может быть найдено, а отражение... оживет.

И последние строки... Колодец памяти пересыхает со смертью человека, так что же, в таком случае, могут означать слова второй загадки: «В высохшем колодце вновь забьет живой фонтан»?

Да как эту загадку вообще трактовать?! Это возможно? О чем она?! Неужели русалки просто насмехались надо мной, загадав мне две такие легкие загадки, чтобы последней поставить в тупик?

Или они насмехаются надо мной сейчас, загадав загадку, у которой нет разгадки?

Я скользнула взглядом по детским личикам с акульими улыбками. Вопреки моим ожиданиям, они не хихикали, как перед этим - смотрели выжидающе, а еще...

Их взгляды показались мне очень... голодными.

Ну, что, Сусанка, кажется, приплыли?

Ответа у меня не было. Хуже! У меня даже вариантов не было!

Стоп-стоп-стоп.

Может, они просто хотят меня запутать, и последняя загадка нарочно построена, как перевертыш первой, чтобы сбить с толку, но на самом деле между ними нет ничего общего?

Глядя на хищные улыбки русалок, я улыбнулась.

- А-а-а... а как насчет еще одной подсказки?

Клац!

Щелкнула зубами одна из русалок.

Клац!

Вторила ей вторая.

Клац!

- Ну нет, так нет, - миролюбиво произнесла я, и тут мне пришла в голову мысль.

А я ведь сейчас в другом мире.

Что я о нем знаю, если задуматься? Да ничего ровным счетом. Ну, помимо того, что здесь есть магия, темные божества, привидения, проклятия и демон...

Нет, демон сам товарищ неместный, пришел сюда из другого мира, как и я.

Так вот. Раз это другой мир, то здесь могут существовать явления, о которых я попросту ничего не знаю. И очень похоже, что так и есть, потому что в этот раз загадка кажется мне полной бессмыслицей.

Под дном колодца океан... Что это?

Не знаю. Если под колодцем подразумевается память, то... в этом действительно нет смысла. По крайней мере, для меня.

Выражение детских лиц с жуткими акульими улыбками говорило мне о том, что русалки ждут - ждут ответа. А это значит, что он есть.

Только не для меня. Явление, скрытое в загадке, мне просто незнакомо. А значит, эту загадку мне не отгадать. Даже до рассвета.

Похоже, пора искать другой выход. Какой? О, это выход известен всем. О нем вспоминают, когда ничего другого не остается...

«Пора сматываться», - сказала я себе.

- Девоньки-девоньки! - воскликнула я громко и показала рукой в глубь пещеры: - Смотрите, а там сам Кархен Восьмирукий!

Налитые кровью глаза «девонек» округлились удивленно, и они все разом повернули головы в том направлении, куда я показывала.

«Беги, Сусанка!», - мысленно пнула я себя и, воспользовавшись тем, что русалки отвлеклись на мою детскую уловку, подхватила юбки, развернулась и рванула к лодке, которая оказалась ближе, чем я думала.

Я успела пробежать всего ничего, как в спину мне ударил разъяренный визг. Обернувшись, я увидела, как девочки-русалки, опираясь ладошками о поверхность каменной косы, вылезают из воды. Их хвосты яростно лупили по поверхности пещерного бассейна, а детские личики были перекошены от гнева.

Кажется, я их сильно разозлила.

Однако дороги назад не было. В лодку, Сусанка! Пока эти детишки со своими рыбьими хвостами будут переползать каменную косу, я...

Что-то скользнуло по щиколотке, ступня в чем-то запуталась. Глянув вниз, я заметила край шелковой ленты, соскользнувшей на камень, но не успела остановить собственную ногу, наступила на нее и...

Потеряв равновесие, я начала падать вперед, а через секунду мои руки уже были по локоть в воде.

«На что я рассчитывала, что с моими мозгами? - опираясь о камень под водой ладонями, я пыталась привстать. - В лодке же нет весел...»

Зажмурив один глаз и недоумевая, почему меня еще не съели, я повернула голову.

Девочки-русалки смотрели не на меня. Их взгляды были устремлены на каменный пол за моей спиной, и я невольно посмотрела туда же.

По камню были рассыпаны булавки и шпильки - они сверкали, освещенные светом, который шел от воды. Размотались, змейками извиваясь от моих ног, шелковые ленты.

Жадные взгляды русалок сказали мне о многом.

«Девочки любят украшения, да? - подумала я. - Даже если у девочек зубки, как у акул».

Булавки, украшенные серебряными цветочками и бабочками, сверкали на каменном полу пещеры. Как и жемчуженки шпилек. Шелковые ленты художественно извивались змейками у моих ног.

Лепота, в общем.

Глазки русалок больше не напоминали ни кругленькие черные пуговки, что было довольно жутко, ни сияющие алым сигнальные огни, предупреждающие об опасности.

Девочки глазели на рассыпавшуюся бижутерию в точности так же, как Альвина Мизан - на Марая. Я почти видела порхающие в воздухе сердечки, да.

Глянешь - ну почти нормальные девочки, не такие уж жуткие. Если бы еще не акульи зубки, конечно...

«Помните, соэллы! - произнес у меня в голове голос подлеца Гранвиля. - Первое! Все мы здесь в руках Кархена Восьмирукого! Второе! Найдите ключ к сердцу!»

Ключ к сердцу, говорите?

Да кто ж знал.

Если бы не Лотти...

Поднявшись на ноги, я вытерла руки о платье. Не сильно помогло - ткань рукавов все равно оставалась мокрой. Подняв юбки, отвернула шелковые чулки до колен, высыпав все оставшееся там припрятанное богатство на камень. Глаза девочек загорелись еще сильнее.

А как же! Еще больше блестящих цацок!

Деловито подтянув чулки, но продолжая придерживать юбки, я ножкой аккуратно подвинула к себе несколько булавок.

Клац!

Клац!

Клац!

Подняла взгляд на девочек, помедлила немного, чтоб они успели успокоиться, и... еще несколько булавок со шпильками ножкой - раз! - и к себе.

Клац!

Клац!

Клац!

О, как зубками нервно защелкали. Хотят. Очень хотят блестяшек. Съедят, если не дам. Девочки такие девочки.

Нет, я, конечно, не жадная. Я дам. Но...

А поторговаться?

- Милые мои, - начала, вздыхая, я. - Смотрю я на вас, и сердце кровью обливается.

Была у меня сотрудница в агентстве, Танечка Алексеевна (так мы ее называли), дама лет под шестьдесят, она любила приговаривать: «Девочки, милые, смотрю я на вас, и сердце кровью обливается: с утра до вечера, как пчелки. Такие молоденькие, такие красавицы, а все работа, работа... Вам бы каждой по миллионеру, чтоб на руках вас носил».