Я слышала, как из спальни вышла Лиззи, прошла, села на краешек углового дивана и молча позволила мне закончить.

Изолирующая любые звуки, как извне, так и изнутри, магия нехотя расползлась по стенам, потолку, полу и схлопнулась воедино на стене у меня за спиной.

Тяжело. Удивительно тяжело оказалось воспроизвести такое простое заклинание. Определенно, нужно что-то делать со своей частичной беспомощностью.

Постояв немного ещё, не отнимая руки и не открывая глаз, чтобы Лиззи думала, что я всё ещё колдую и не волновалась за меня, я кое-как привела себя в чувство, обернулась и посмотрела на свою подругу мрачно. Вот просто очень мрачно.

— Всё плохо, — сходу поняла она, помолчала и добавила то, что являлось отличительной чертой её оптимистичного характера: — Мы умрём.

Да, оптимисткой Лиззи была ещё той.

— Мы — вряд ли, — меланхолично заметила я, проходя и с ногами забираясь на диванчик рядом с ней, — а вот у местного населения шансов нет. И первый в списке — раэр Йэхар.

Стянув с головы шляпку, я бросила её на диван рядом с собой. Туда же полетел стянутый белоснежный фартук, платье я решила пока не снимать — не думаю, что будет разумно ходить полуголой по коридорам чужого дома, даже если пройти нужно всего два шага до двери напротив.

— Не переоценивай себя, Ада, — мягко, но настойчиво велела Лиззи, выразительно посмотрев мне в глаза. — Они военные, по ним сразу, с первого взгляда видно, плюс они опытнее и это их территория. Мы в невыгодном положении, Ада.

— И что предлагаешь? — Ворот платья неприятно стягивал шею, создавая странное ощущение того, что меня душат, поэтому избавиться от него хотелось как можно скорее, но вместе с тем совершенно не хотелось оставлять Лиззи одну.

Хоть и придётся… Хотя бы на время моего визита в кухню. Почему в кухню? Потому что нападение на Элизабет ожидается во время ужина, а как проще всего избавиться от человека? Правильно, отравить его.

А моя подружка тем временем тяжело вздохнула, скинула туфельки на пол и тоже с ногами на диванчик забралась.

— Ну, — произнесла она в итоге, — убивать их точно не вариант.

У меня на этот счёт было иное мнение.

— Или мы их, или они нас, — пожала плечами, стараясь даже самой себе не показывать, как пугает мысль о том, что придётся кого-то убивать.

Но я сказала правду. Если выбор будет между Лиззи и всеми остальными, я знаю, что выберу правильно. И не потому, что меня с детства растили для этого, а потому, что Лиззи была в числе самых дорогих для меня людей. Честно говоря, после того, как безумный брат императора уничтожил всю мою деревню вместе со всей моей семьёй, а сама я оказалась в детском доме, Лиззи и вовсе была единственным важным для меня человеком. Единственным на все миры.

Лиз тяжело вздохнула, посмотрела на меня с искренней печалью и с надеждой спросила:

— А без убийств можно?

— Надеюсь, — ответила честно, — но я хочу, чтобы ты понимала, что такое развитие событий тоже возможно. К слову, сегодня за ужином тебя попытаются убить.

Я сказала это беззаботно и вообще улыбнулась, но Лиззи всё равно побледнела. Я же, улыбаясь, но уже скорее кровожадно, добавила:

— Обе сволочи об этом знают, сделали всё, что было в их силах, и уверены, что на тебя всё равно нападут.

Испуганная леди Райви могла спросить о многом, но выдохнула лишь:

— Как? — Голос ощутимо дрогнул.

— Собираюсь это выяснить, — заверила её совершенно серьёзно и тут же велела: — Паниковать прекрати. Мы знали, на что подписываемся и что нас ждёт, так что у нас с тобой один вариант — выжить любой ценой.

Подруга кивнула, кивнула ещё раз, а после со стоном распустила свои золотистые волосы, сверкающими длинными локонами рассыпавшиеся по плечам. Зарывшись в них длинными пальчиками, обхватила голову руками, прикрыла тёмно-зелёные глаза и замерла. Просто замерла без движения, делая то, что до этого делала много-много раз — убеждала себя в моей правоте.

Она верила мне в той же степени, что и я верила ей — абсолютно. Но вся эта ситуация… убить, чтобы выжить? Не наш метод. Не наш, но…

— В общем, план следующий, — начала я, дождалась, пока Лиззи поднимет голову и посмотрит на меня и продолжила, — мы выясняем, как и почему умерли все остальные семнадцать принцесс и спасаем тебя от их участи, дальше действуем по обстоятельствам.

— Это по каким? — Подозрительно прищурилась она и даже спину выпрямила.

Моя обворожительная улыбка была ей неутешительным ответом, но я всё же сказала:

— Идеальный исход — вернуться домой живыми и невредимыми. И без смертельных врагов, которых мы вряд ли переживём.

— И без замужнего положения? — Моя Лиззи всегда была умной девочкой.

Не став ничего ей отвечать, я поднялась, подхватила детали нагло уворованной у прислуги формы, не очень аккуратно всё это скомкала и пошла к себе. Переодеваться.

Но у самой двери всё же остановилась, обернулась к Лиззи и сказала:

— Не выходи из комнаты.

Блондинка просто молча кивнула.

— И лучше никому не открывай без меня, — сказала и тут же скривилась.

Мы обе понимали, что вот это она вряд ли выполнит, если к ней заявится, например, айэр Оркоми.

— Я быстро, — пообещала в итоге и вышла.

Едва вошла в выделенные мне комнаты, в дверь постучали. Я только что была в абсолютно пустом коридоре, и дойти за такое короткое время до моей двери можно было или бегом… или это раэр Йэхар со своей напрягающей привычкой появляться прямо из стен.

И вот если это он, то… пошёл он на пешую прогулку во Мрак!

— Меня нет, — сообщила на местном айэрском.

Вообще этот язык назывался иначе, но там такое зубодробительное длиннющее название, что я бы его при всём желании не запомнила, а желания в принципе-то и не было.

В дверь снова постучали. Молча. Йэхар молчать бы не стал.

Чуть замявшись, я всё же пошла и открыла.

А на пороге обнаружились служанки, целых четыре. И все четверо держали в руках болотно-зелёного цвета свёртки, перевитые лентой, которая по цвету была лишь чуть-чуть светлее.

— Эм? — Встретила я их делегацию не особо многословно.

Мне без слов вообще разом все четыре свёртка и протянули. И взглядов, опущенных в пол, даже не подняли.

— И от кого это? — Спросила, наверно, напрасно, раз уж тут словообмен не практиковался.

Но мне всё также в абсолютном молчании протянули прямоугольник бумаги — плотной и почему-то тёмно-зелёной, практически чёрной. И вот на ней идеально правильными крючковатыми символами слева направо на моём родном языке было написано: «Наряды данного типа — единственно приемлемая одежда для вас. Переодевайтесь, остальное будет готово к вечеру».

И подпись: «раэр Дэмис Йэхар».

Мрачно глянув на послание, я испытала практически неконтролируемое желание самой кого-нибудь послать. Куда-нибудь очень далеко. И у меня даже был кандидат на эту роль.

Посмотрев на безмолвных, не смотрящих на меня и до сих пор держащих на вытянутых руках свёртки женщин, я недовольно сказала им:

— Я не приму, унесите обратно.

Ни одна даже не дрогнула… зато вздрогнул листок бумаги у меня в руках. Недоуменно глянув на него, с лёгким таким потрясением обнаружила приписку ниже подписи, появившуюся буквально вот только что.

И написано там белыми, лишь с лёгким намёком на зелень чернилами было: «Слуги простоят так до тех пор, пока вы не примете послание».

— А чтоб тебя! — Откровенно психанула я, отступила и с раздражением, которого даже не попыталась скрыть, разрешила: — Проходите и оставьте все на диване.

А сама думала о неприятном. Неприятного было много.

Первое: раэр не только сквозь стены ходит, он ещё и следит за мной вот прямо сейчас, иначе как он услышал мой ответ?

Второе: я — жалостливая дура. Не удивлюсь, если меня однажды убьют из-за того, что я какую-нибудь старушку пожалею. Вот вообще не удивлюсь.

Третье и, наверно, самое неприятное: раэр Йэхар принёс мне одежду. Не сам, конечно, но он озаботился этой проблемой и решил её, причём не в единичном варианте, а «остальное будет готово к вечеру». Значит, у меня проблемы.