Элизабет мгновенно перестала улыбаться, приподняла подбородок и с присущим ей величием медленно обернулась, чтобы вопросительно чуть вскинуть бровь и выжидающе взглянуть на толпу, из которой тут же отделился высокий пожилой мужчина с длинной наполовину седой косой и очень суровым лицом.

— Мири! — Резко обратился он, и сейчас я отчётливо уловила ту разницу, про которую говорил мне Оркоми — этот лекарь, ну или не знаю, кто он тут, просто и без зазрения совести назвал мою Лиз женщиной.

Более того, он к ней так и обратился: «Женщина!».

И Элизабет тоже поняла это.

— Мири Элизабет Райви, будущая супруга айэра Айяна Оркоми. И, прошу вас, просто поверьте: вы не хотите ругаться со мной.

Она говорила вежливо, почти ласково, тонко улыбаясь и отчётливо проговаривая каждый звук, и от её тона и слов мужик заметно побледнел прямо у нас на глазах, но всё равно выпрямил спину до отчётливого хруста, от которого даже не поморщился, и выдал:

— Ваш статус не имеет никакого значения. Я…

— Вы уходите, — ласково перебила Лиз.

Улыбнулась куда любезнее и резко махнула рукой — настолько резко, что я даже испугалась, как бы у неё запястье не сломалось.

Но оно не сломалось.

Зато дверь палаты, повинуясь магическому всплеску, с грохотом захлопнулась, пустив по стенам пару трещин и заставив лекарей возмущаться уже там.

И лишь только после этого Элизабет позволила себе устало опустить плечи и сгорбить спину, повернуться в мою сторону и улыбнуться уже искренне, но очень, очень устало.

— Я так переживала за тебя, — ещё одна честность с её стороны.

— Как давно ты практикуешься в магии? — Встревожилась я, невольно внимательно оглядывая её запястья на предмет наличия… даже не знаю, что боялась увидеть на светлой коже.

Синяки? Порезы? Открытые переломы? Я помню, какую боль магия здесь причиняла мне, как выворачивало запястья и как выть хотелось. Какова вероятность, что у Лиззи нет всего этого «замечательного» набора?

— Дай-ка подумать, — показательно задумалась подруга, обратив взор к потолку и подходя ближе, чтобы осторожно устроиться на краешке моей не то чтобы большой постели. — М-м-м, одиннадцать дней. С того самого момента, как моя лучшая подруга получила за меня стрелу в грудь, а глупая охрана Айяна попыталась оттащить меня от твоего тела.

Я, конечно, расслышала укор и осуждение, направленные на меня, но названные ею одиннадцать дней… что, правда одиннадцать? Это лишь второй день, как я в сознании…

— Я была в отключке девять дней? — Не поверила, нахмурившись.

И увидела, как Лиззи стремительно бледнеет. Глаза перестают сверкать и гаснут, румянец сходит со щёк… руки начинают мелко подрагивать.

— Йэхар утащил тебя, — грустно проговорила она, опустив взгляд на свои ладони и не глядя на меня, словно… обвиняя себя в произошедшем. — И пропал. Следом за ним пропал и Оркоми, велев сидеть дома и никуда не высовываться. Их… Ада, вас не было слишком долго. А потом Айян вернулся почти четыре дня спустя и сказал, что нам нужно пожениться. Вот прямо сейчас.

В паре фраз с трудом сдерживаемыми эмоциями было столько всего…

Я уже думала о том, что, лёжа здесь, я пропустила её свадьбу. Такое важное для нас обеих событие… судьбоносное, я бы сказала.

Но опустив взгляд на её ладони, я не удержала непонимающего:

— А где же кольцо? Или здесь они не в почёте?

Лиззи посидела, помолчала, повернула голову и посмотрела мне в глаза и вроде бы даже извиняющимся тоном сказала:

— Я сбежала.

Я так и села. Игнорируя тупую боль в груди, потрясённо округлила глаза, в конце концов, имея на это полное право, потому что… что? Что она сделала?

— Ты шутишь. — Я не спрашивала, я была уверена в этом.

И тем удивительнее было услышать немного обиженное:

— Я сказала ему, что не выйду замуж без тебя — живой, здоровой, весёлой и с каким-нибудь безумным подарком. А он… Айян сказал, что ты уже сделала подарок нам на свадьбу: получила за меня стрелу. Ну, в общем… как-то так.

Горечью во рту осела мысль о том, что я даже не думала о подарке на свадьбу. Это же логично и правильно, а я… даже не подумала. Ни одного раза.

Не подумала о том, как важно это для Лиззи, и что для неё это действительно счастье — выйти замуж не просто по расчёту, а с искрами в глазах и сладким сиропом в венах.

Я была так занята собственным горем, что не думала о её счастье.

Тьма, почему я поняла это только сейчас? Словно у меня впервые за долгое время открылись глаза и я смогла осмысленно взглянуть на этот мир. На то, что происходит прямо у меня под носом. Всегда там было.

Я такая жуткая эгоистка, что от самой себя дурно стало.

Но…

Возможно, у меня ещё есть время всё исправить? Подарить моей Элизабет праздник, а потом просто молча отступить? Я всё ещё не знаю, что буду делать после их свадьбы, но… наверно, я что-нибудь придумаю.

В конце концов, Дэмис Йэхар практически послал Смерть ради меня — это что-то да значит.

Точно значит.

Хороша же я буду, если в благодарность за его мучения сброшусь на морские скалы или придумаю ещё чего похуже.

— И что ты думаешь делать? — Я не сразу поняла, что задала этот вопрос вслух, потому что именно он сейчас крутился у меня в голове.

Что я буду делать?

— Я бы предложила сбежать, — я так рот и приоткрыла, отказываясь верить, что это сказала моя Лиз.

Грустно улыбнувшись, она с недовольством добавила:

— И если бы это могло помочь, то я украла бы тебя прямо сейчас, но…

Громкий тяжёлый вздох, пас рукой и воздух в двух шагах слева, что тускло замерцал и словно пеленой тумана подёрнулся.

И в этом тумане я с быстро растущим страхом разглядела больше трёх лиц — человеческих… вроде бы, бледных, вытянутых, с выступающими костями и светящимися провалами глаз.

Если эти существа и были живыми людьми, то очень-очень давно.

— Теневой взвод, — пояснила Лиззи с грустью, развеивая жуткие образы в воздухе. — Скрыться не получается, преследуют везде.

А мне вот очень интересно стало:

— И как далеко ты ушла?

Лиз изобразила искреннее нежелание отвечать, но под моим требовательным взглядом всё же сдалась и нехотя призналась:

— Мне рассказали про одного хорошего лекаря, который и мёртвых поднимает… и так уж вышло, что я только на другом конце планеты нашла его и поняла, что мужик на самом деле не лекарь, а некромант.

Я не поняла вот вообще ничего.

— Зачем ты его искала? — Этот вопрос, пожалуй, был самым важным.

— Думала, Йэхар тебя к нему уволок, — ничуть не виновато пожала Лиз худенькими плечиками.

Мы переглянулись, дружно представили себе эту картину и не очень слаженно и совсем невесело рассмеялись, немного сбрасывая обнимающее за плечи напряжение.

За последующий час мы поговорили обо всём, о чём только могли.

Так я выяснила, что Дэмиса после моего «спасения» никто больше не видел, и эта новость по непонятным причинам очень сильно тревожила.

Динэра тоже никто не видел, его вообще нигде найти не могли, хотя искали и Оркоми со своими людьми, и Красви со своими — его Лиз лично попросила о помощи.

Мужика нигде не было. И мы с ней обе подозревали, что эти двое пропавших мужчин как-то связаны друг с другом.

Лиззи искала меня последние шесть дней, ради чего научилась открывать местные странные порталы и даже обошла всю планету. И в итоге была немного разочарована тем, что я оказалась буквально у неё под носом — на границе столицы.

— Ада, извини, но ты та ещё дура, — заявила подруга, когда мы снова вернулись к неприятному разговору о покушении на Элизабет. — Я, конечно, рада, что осталась жива… кстати, Айян сказал, что без твоей защиты та стрела, увешанная магией и обмазанная ядом, убила бы меня за пару секунд. Да и любого при прямом попадании, а твоё заклинание, оно… вроде как перенесло ранение тебе, но без магической подпитки и значительно ослабив влияние яда. Так что я обязана тебе за своё спасение, но, Ада… ты дура. Вот просто дура.