— Что дальше? — улыбнувшись, спросила Пейдж, когда они вышли из трамвая.

— Нам предстоит прогулка в экипаже. Через десять минут они уже сидели в конном экипаже, который провез их от Набережной рыбаков через площадь Жирарделли в Норт-Бич. По пути Джейсон рассказывал о достопримечательностях, и Пейдж поймала себя на том, что ей очень хорошо в его обществе. «Не позволяй себе слишком увлекаться», Потом они поднялись на «Койт Тауэр», чтобы осмотреть город, а когда спустились вниз, Джейсон поинтересовался:

— Вы не проголодались?

От свежего воздуха у Пейдж действительно разыгрался зверский аппетит.

— Да, — призналась она.

— Отлично. Я отведу вас в один из лучших в мире китайских ресторанов — «Томми Тойз».

Обед превратился в настоящий банкет. Они начали с омаров под соусом «чили» и горячего супа из даров моря, за этим последовало филе цыпленка с белым горохом и плодами ореха-пекана, потом телячье филе под сычуаньским соусом и жареный рис с четырьмя приправами. На десерт заказали персиковый мусс. Вся еда была превосходной.

— Вы часто бываете здесь? — поинтересовалась Пейдж.

— При каждом удобном случае. В Джейсоне было что-то такое мальчишеское, что очень привлекало Пейдж.

— А скажите, вы всегда хотели быть архитектором?

— У меня не было другого выбора. — Он усмехнулся. — Моими первыми игрушками были конструкторы. Это здорово — мечтать о чем-то, а потом видеть, как твои мечты воплощаются в бетоне, кирпиче, камне, вздымаются в небо и становятся частью города, в котором ты живешь.

«Я построю тебе Тадж-Махал. И меня не интересует, сколько времени это займет!»

— Я счастливый человек, Пейдж, потому что занимаюсь тем, что люблю. Кто это сказал: «Большинство людей несчастны в жизни»?

«Как многие мои пациенты», — подумала Пейдж.

— Я не хотел бы заниматься ничем другим или жить в каком-нибудь другом месте. Это потрясающий город! — Голос Джейсона был полон возбуждения. — В нем есть все, что может желать человек. Я никогда не устаю от этого города.

Пейдж нравился его энтузиазм.

— Вы не были женаты? Джейсон пожал плечами.

— Один раз. Но мы были слишком молоды, и из этого ничего не вышло.

— Мне очень жаль.

— Не стоит жалеть. Она вышла замуж за очень богатого экспортера мяса. А вы были замужем?

«Когда я вырасту, то тоже стану врачом. Мы поженимся и будем работать вместе».

— Нет.

Они катались по заливу, под мостом «Золотые ворота». Джейсон снова заговорил голосом гида:

— А вот, леди и джентльмены, знаменитая тюрьма «Алькатрас», бывшее прибежище некоторых знаменитых в мире преступников — Пулемета Кели, Аль Капоне и Роберта Штрауда, известного как Птицелов. «Алькатрас» по-испански значит «пеликан». Поначалу остров так и назывался — «Остров пеликанов», потому что они были его единственными обитателями. А вы знаете, почему в этой тюрьме преступники ежедневно принимали горячий душ?

— Нет.

— Чтобы они не привыкли к холодной воде залива, если попытаются бежать вплавь.

— Это правда? — удивилась Пейдж.

— А разве я вас когда-нибудь обманывал?

Уже вечером Джейсон спросил:

— Вы бывали когда-нибудь в Долине Ноя? Пейдж покачала головой.

— Нет.

— Мне бы хотелось показать вам это место. Раньше там были только фермы и ручьи, а теперь долина заполнена яркими, разноцветными домами в викторианском стиле и садами. Дома там очень старые, потому что это единственная зона, не пострадавшая во время землетрясения 1906 года.

— Звучит заманчиво. Джейсон замялся.

— У меня там дом. Не хотите посмотреть на него? — Он заметил реакцию Пейдж. — Но я же люблю вас, Пейдж.

— Но мы едва знакомы. Откуда вы можете?…

— Я понял это в тот самый момент, когда вы сказали: «Разве вы не знаете, что на обходы следует надевать белый халат?» Вот тогда-то я в вас и влюбился.

— Джейсон…

— Я твердо верю в любовь с первого взгляда. Мой дед увидел бабушку, когда она проезжала по парку на велосипеде, поехал за ней, а через три месяца они поженились. Они прожили вместе пятьдесят лет, до самой его смерти. А мой отец заметил мать, когда она переходила улицу, и понял, что она станет его женой. И вот они женаты уже сорок пять лет. Понимаете, у меня это семейное. Я хочу жениться на вас.

Это был момент истины.

Пейдж посмотрела на Джейсона и подумала: «Он первый мужчина, на которого я обратила внимание после Альфреда. Он замечательный, умный, искренний. В нем есть все, чего женщина может желать от мужчины. Что же со мной такое? Я продолжаю цепляться за призрак». В глубине души она все-таки надеялась, что однажды Альфред вернется к ней.

Она еще раз взглянула на Джейсона и приняла решение.

— Джейсон…

И в этот момент зажужжал ее бипер, было что-то срочное, тревожное в этом звуке.

— Пейдж…

— Мне нужен телефон. — Спустя две минуты она уже разговаривала по телефону с больницей. Джейсон увидел, как лицо Пейдж побледнело. Она закричала в трубку:

— Нет! Ни в коем случае! Передайте им, что я сейчас приеду. — Она швырнула трубку.

— В чем дело? — обеспокоенно спросил Джейсон. Пейдж повернулась к нему. Ее глаза были полны слез.

— Это Джимми Форд, мой пациент. Они собираются отключить ему кислород. Они хотят позволить ему умереть.

Когда Пейдж прибыла в палату Джимми Форда, там находились Джордж Ингланд, Бенджамин Уоллис и адвокат Сильвестр Дэймон.

— Что здесь происходит? — решительным тоном потребовала ответа Пейдж.

— Утром состоялось заседание комиссии по этике, — проговорил Бенджамин Уоллис. — Комиссия пришла к выводу, что положение Джимми Форда безнадежно. Мы решили перекрыть…

— Нет! — воскликнула Пейдж. — Вы не посмеете! Я его лечащий врач, и я заявляю, что у него есть шанс выкарабкаться! Мы не позволим ему умереть.

В разговор вмешался Сильвестр Дэймон.

— Не вам решать это, доктор.

Пейдж вызывающе посмотрела на него.

— Кто вы такой?

— Я адвокат его семьи. — Он вытащил из кармана документы и протянул их Пейдж. — Это завещание Джимми Форда. В нем специально подчеркивается, что в случае если он получит угрожающую жизни травму, то не желает, чтобы его жизнь поддерживали искусственными средствами.

— Но я все время слежу за его состоянием, — взмолилась Пейдж. — Уже несколько недель его состояние стабильное. Он в любой момент может выйти из комы.

— Вы можете это гарантировать? — спросил Дэймон.

— Нет, но…

— Тогда вы будете делать то, что вам прикажут, доктор.

Пейдж опустила взгляд на неподвижную фигуру Джимми.

— Нет! Вы должны еще немного подождать. Адвокат смягчил тон:

— Доктор, я понимаю, что больнице выгодно как можно дольше держать у себя пациентов, но его семья не может позволить себе и дальше оплачивать расходы. И я приказываю вам отключить кислород.

— Но хотя бы еще день или два! — отчаянно воскликнула Пейдж. — Я уверена…

— Нет, — отрезал Дэймон. — Сегодня. Джордж Ингланд повернулся к Пейдж.

— Мне очень жаль, но боюсь, у нас нет выбора.

— Благодарю вас, доктор, — произнес адвокат. — Вверяю все это вашим заботам. А я предупрежу семью, что кислород будет отключен сегодня, так что пусть готовятся к похоронам. — Он повернулся к Бенджамину Уоллису. — Спасибо за сотрудничество. До свидания.

Он вышел из палаты, а оставшиеся проводили его взглядами.

— Мы не можем сделать этого с Джимми! — закричала Пейдж.

Доктор Уоллис прочистил горло.

— Пейдж…

— А что, если мы заберем его отсюда и спрячем в другой палате? Вдруг мы что-то упустили… Заговорил Бенджамин Уоллис.

— Пейдж, это не просьба. Это приказ. — Он повернулся к Джорджу Ингланду. — Может быть, вы?…

— Нет! — воскликнула Пейдж. — Я…, я сделаю это.

— Очень хорошо.

— Но если вы не возражаете, я хотела бы остаться с ним одна.