— Не говорите так.

— Но это правда. Хейзл вышла за меня замуж исключительно ради денег. Но, сказать по правде, мне на это наплевать. Я прекрасно развлекался с ней в постели, но ей с братьями постоянно не хватало денег, они хотели все больше и больше.

Некоторое время Пейдж и Кронин молчали.

— А я говорил вам, что мне много пришлось путешествовать?

— Нет.

— Я был в Швеции… Дании,., Германии. А вы были в Европе?

Пейдж вспомнила, как они посетили туристическое агентство. Давайте поедем в Венецию! Нет, лучше в Париж! А как насчет Лондона?

— Нет, не была.

— Вы обязательно должны съездить в Европу.

— Может, когда-нибудь и съезжу.

— Думаю, вы не очень много зарабатываете в этой больнице, да?

— Мне хватает. Кронин кивнул.

— Вы должны поехать в Европу. Сделайте мне одолжение. Поезжайте в Париж…, остановитесь в отеле «Крийон», пообедайте у «Максима», закажите большой, толстый бифштекс и бутылку шампанского. И я хочу, чтобы, когда вы будете есть бифштекс и пить шампанское, вы вспомнили обо мне. Вы сделаете это?

— Сделаю когда-нибудь, — медленно произнесла Пейдж.

Джон Кронин внимательно посмотрел на нее.

— Прекрасно. А теперь я хочу отдохнуть. Вы придете завтра поговорить со мной?

— Приду, — пообещала Пейдж. Джон Кронин уснул.

Кен Мэллори твердо верил в свою госпожу Удачу, а после знакомства с Харрисонами еще более убедился в том, что она на его стороне. Ведь шанс, что такого состоятельного человека, как Алекс Харрисон, привезут в окружную больницу «Эмбаркадеро», был ничтожно мал. «И именно я спас ему жизнь, а теперь он хочет отблагодарить меня», — радостно думал Мэллори.

Он расспросил своего друга о Харрисонах.

— Ужасно богат, — сообщил тот. — Владеет десятками миллионов. У него очень симпатичная дочь, была замужем три или четыре раза. Последний раз за графом.

— А ты когда-нибудь встречался с ними?

— Нет. Они с такой мелюзгой не общаются. В субботу утром, когда Алекс Харрисон выписывался из больницы, он спросил:

— Кен, как вы думаете, я буду в состоянии устроить вечеринку через неделю? Мэллори кивнул.

— Если воздержитесь от перегрузок, то почему бы и нет.

Алекс Харрисон улыбнулся.

— Прекрасно. Вы будете моим почетным гостем, Внезапно Мэллори почувствовал легкую дрожь. «А ведь старик говорит совершенно искренне».

— Благодарю вас.

— Мы с Лореной будем ждать вас в следующую субботу в половине восьмого. — Он назвал Кену адрес своего дома на Ноб-Хилл.

— Непременно приду, — ответил Кен. «Непременно!»

В этот вечер Мэллори обещал Кэт сводить ее в театр. Но это легко можно было отменить. Он уже собрал свой выигрыш. И теперь наслаждался любовью с Кэт. Несколько раз в неделю им удавалось заняться сексом в одной из пустых дежурок или больничных палат, иногда у нее или у него дома. «Ее страсть долго тлела, — думал Мэллори, — и теперь, когда она вспыхнула…, это просто потрясающе! Жаль, но вскоре мне придется расстаться с ней».

В тот день, когда он собирался на ужин к Харрисонам, Мэллори позвонил Кэт.

— Плохие новости, детка.

— Что случилось, дорогой?

— Заболел один из врачей, и меня попросили подменить его. Боюсь, нам придется отменить наше свидание.

Кэт не хотелось, чтобы он догадался, как она расстроена, как сильно ее тянет к нему. Поэтому она непринужденным тоном сказала:

— Что ж, такова доля врача, не так ли?

— Да. Но мне неудобно перед тобой.

— Не думай об этом, — ласково успокоила его Кэт. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

— Кен, а когда мы поговорим о нас?

— Что ты имеешь в виду? — Он прекрасно знал, что она имела в виду. Свадьбу. Все они одинаковые. «Пользуются своими прелестями, чтобы подцепить на крючок какого-нибудь простофилю и заарканить его на всю жизнь». Но с ним этот номер не пройдет. Когда наступит подходящий момент, он скажет, что очень сожалеет, и откланяется, как делал раньше уже десятки раз.

— Тебе не кажется, что нам надо назначить дату свадьбы, Кен? Мне ведь необходимо подготовиться.

— О, конечно же. Обязательно назначим.

— Что ты думаешь насчет июня? «Тебе незачем знать, что я думаю. Если я правильно поведу игру, то свадьба состоится, но не с тобой».

— Мы еще поговорим об этом, детка. А сейчас мне надо идти.

Дом Харрисонов представлял собой особняк, какие нередко показывают в кино. Он располагался на огромной территории среди ухоженных садов и лужаек. В просторной гостиной собралось около тридцати приглашенных, играл небольшой оркестр. Когда Мэллори вошел в дом, навстречу ему поспешила Лорена. На ней было обтягивающее фигуру шелковое платье. Она протянула Мэллори руку.

— Добро пожаловать, почетный гость. Я очень рада видеть вас здесь.

— Я тоже рад. Как себя чувствует ваш отец?

— Очень хорошо, благодаря вам. Вы настоящий герой в этом доме.

Мэллори застенчиво улыбнулся.

— Я просто выполнял свою работу.

— Наверное, и Господь каждый день говорит эти слова. — Лорена взяла Мэллори под руку и начала представлять гостям.

У Харрисонов собрались прямо-таки сливки общества: губернатор штата Калифорния, посол Франции, судья Верховного суда, известные политики, артисты и бизнесмены. Мэллори буквально ощущал витавшую в воздухе власть, и это возбуждало его. «Я должен вращаться в этом обществе, среди этих людей», — подумал он.

Ужин был роскошным. В конце вечера, когда гости уже начали расходиться, Харрисон обратился к Мэллори:

— Не спешите, Кен. Я хочу поговорить с вами.

— Буду рад.

Харрисон, Лорена и Мэллори уселись в библиотеке. Алекс сидел в кресле рядом с дочерью.

— Когда в больнице я сказал вам, что вас ожидает блестящее будущее, я говорил вполне серьезно.

— Мне приятна ваша уверенность, сэр.

— Вам следует заниматься частной практикой. Мэллори горько усмехнулся.

— Боюсь, что это не так просто, мистер Харрисон. Чтобы создать свою практику, требуется время, а я…

— Это обычно. Но ведь вы необычный человек.

— Не понимаю вас.

— Отец хочет после того, как вы окончите ординатуру, помочь вам организовать свою практику, — пояснила Лорена.

Мэллори на мгновение лишился дара речи. Все получалось слишком просто. Ему показалось, что он видит какой-то чудесный сон.

— Я…, я даже не знаю, что сказать.

— У меня масса богатых друзей, и с некоторыми из них я уже поговорил о вас. Обещаю, что вы навсегда запомните ту минуту, когда повесите свою вывеску.

— Папа, это адвокаты вывешивают вывески.

— Какая разница. В любом случае я буду рад помочь вам в финансовом плане. Вы меня поняли? Мэллори почувствовал, что ему трудно дышать.

— Вполне. Но я…, не знаю, когда смогу рассчитаться с вами.

— Значит, все-таки не поняли. Это я рассчитываюсь с вами. Вы мне ничего не должны!

Лорена устремила на Мэллори ласковый взгляд.

— Прошу вас, соглашайтесь.

— С моей стороны было бы глупо отказаться, не так ли?

— Совершенно верно, — нежным голоском подтвердила Лорена. — А я уверена, что вы не глупец.

По пути домой Кен Мэллори пребывал в состоянии эйфории. «Все хорошо, — думал он, — лучше не бывает». Но он ошибался. Дела его пошли еще лучше.

Ему позвонила Лорена.

— Надеюсь, вы не против совместить дела с удовольствием.

Кен улыбнулся про себя.

— Вовсе нет. Что вы задумали?

— В следующую субботу состоится благотворительный бал. Не хотите пойти со мной? «Ох, детка, конечно же, хочу».

— С удовольствием. — Он дежурил в субботу вечером, но вполне мог сказать, что заболел. Ему найдут замену.

Мэллори был из тех людей, кто строит планы на будущее, но то, что происходило с ним сейчас, превосходило все его самые смелые мечты.

В течение нескольких последующих недель он вошел в круг знакомых Лорены. И светская жизнь закрутила его. Ночи напролет он танцевал с Лореной, а днем влачил жалкое существование в больнице. Стали даже поступать жалобы на его работу. Но Мэллори это не волновало. «Скоро я уйду отсюда», — убеждал он себя.