Она попыталась закричать, но не смогла даже вздохнуть, попыталась вырваться…, и внезапно проснулась. Пейдж лежала одна на постели в своей комнате. Она села, чувствуя, что вся дрожит.

Остаток ночи Пейдж не спала, ожидая звонка инспектора Бернса. Он позвонил в десять утра.

— Доктор Тэйлор?

— Да. — Она затаила дыхание.

— Я только что получил от патологоанатома третий отчет.

— И что? — Сердце Пейдж готово было выскочить из груди.

— В организме доктора Хантер не обнаружено никаких следов хлоралгидрата или других транквилизаторов. Никаких.

Но этого не могло быть! Должны остаться следы. Ведь не обнаружено никаких следов удара, от которого Кэт могла бы потерять сознание. И никаких синяков на горле. Бессмыслица какая-то. Кэт наверняка находилась без сознания, когда Мэллори убил ее. Патологоанатом ошибся.

Пейдж решила сама поговорить с ним.

Визит Пейдж не обрадовал доктора Долана.

— Мне не нравится, когда меня вот так расспрашивают. Я проверял три раза. И сказал инспектору Бернсу, что не обнаружил никаких следов хлоралгидрата, ни в одном органе.

— Но…

— У вас что-нибудь еще ко мне, доктор? Пейдж беспомощно посмотрела на него. Рухнула ее последняя надежда. Кен Мэллори ускользнет от ответственности за убийство.

— Наверное…, нет. Если вы не обнаружили в ее организме никаких химикатов, то тогда…

— Я не говорил, что не обнаружил никаких химикатов.

Пейдж моментально вскинула на него взгляд.

— Значит, нашли что-то?

— Только следы трихлорэтилена. Пейдж нахмурилась.

— А что это значит? Доктор Долан пожал плечами.

— Ничего. Это обезболивающее. От него никто не уснет.

— Понимаю.

— Очень жаль, но ничем не могу помочь. Пейдж кивнула.

— Спасибо.

Она пошла по длинному, обработанному антисептиком коридору морга, подавленная, с ощущением потери. Ведь она была абсолютно уверена, что Кэт усыпили хлоралгидратом.

«Он обнаружил только следы трихлорэтилена. От него никто не уснет. Но почему в организме Кэт оказался трихлорэтилен? Ведь Кэт не принимала никаких лекарств». Пейдж остановилась посередине коридора, лихорадочно размышляя.

Приехав в больницу, она направилась прямиком в медицинскую библиотеку, расположенную на пятом этаже. Ей понадобилось меньше минуты, чтобы отыскать в справочнике трихлорэтилен. В описании говорилось: «Бесцветная, прозрачная, летучая жидкость, удельный вес 1,47 при температуре 59 градусов по Фаренгейту. Галогенсодержащий углеводород, химическая формула: Cl2C=CHCl».

И в последней строчке Пейдж нашла то, что искала: «Трихлорэтилен образуется как побочный продукт в результате метаболизма хлоралгидрата».

— Инспектор, пришла доктор Тэйлор, она хочет поговорить с вами.

— Опять? — Инспектору Бернсу захотелось послать ее куда подальше. Она была просто одержима своей хлипкой версией. Пора было положить этому конец. — Пригласите ее.

Как только Пейдж вошла в кабинет, инспектор Бернc заявил:

— Послушайте, доктор, по-моему, вы зашли слишком далеко. Мне звонил доктор Долан и жаловался…

— Я знаю, как Кен Мэллори сделал это! — Голос Пейдж дрожал от возбуждения. — В организме Кэт обнаружен трихлорэтилен.

Инспектор кивнул.

— Доктор Долан говорил мне об этом. Но он также сказал, что этим никого нельзя усыпить. Он…

— Хлоралгидрат превращается в трихлорэтилен! — торжествующе воскликнула Пейдж. — Мэллори лгал, когда говорил, что не заходил в квартиру вместе с Кэт. Он подмешал хлоралгидрат в выпивку. Он не пахнет, будучи смешанным с алкоголем, а действует через несколько минут. Кэт потеряла сознание, он убил ее и представил все как неудачный аборт.

— Вы меня извините, доктор, но это просто игра вашего воображения.

— Нет, это не так. Он выписал рецепт для пациента по имени Спирос Леватис, но хлоралгидрат ему не давал.

— Откуда вы знаете?

— Он просто не мог это сделать. Я проверила, у Спироса Леватиса эритроцитная порфирия.

— Что это такое?

— Генетическое нарушение обмена веществ. Вызывает повышенную светочувствительность, гипертонию, тахикардию и ряд других неприятных симптомов. Результат мутации генов.

— Я все-таки не понимаю.

— Доктор Мэллори не мог дать своему пациенту хлоралгидрат, потому что это убило бы его! Хлоралгидрат категорически противопоказан при порфирии. Он моментально вызовет апоплексический удар!

Впервые слова Пейдж действительно произвели впечатление на инспектора

Бернса.

— А вы, похоже, здорово потрудились. Пейдж продолжала давить на него:

— Почему Кен Мэллори поехал в отдаленную аптеку и выписал для пациента лекарство, которое тому категорически противопоказано? Вы должны арестовать его!

Инспектор забарабанил пальцами по столу.

— Это не так просто.

— Вы должны… Бернc вскинул руку.

— Хорошо. Я вот что сделаю. Я поговорю с людьми из конторы окружного прокурора, посмотрим, что они скажут.

Пейдж поняла, что она сделала все, что могла.

— Спасибо, инспектор.

— Мы еще с вами увидимся.

После ухода Пейдж инспектор Бернc сидел за столом, обдумывая только что состоявшийся разговор. Серьезных улик против доктора Мэллори не было, только подозрения настойчивой женщины. Инспектоp сложил имевшиеся у него факты. Доктор Мэллори был обручен с Кэт Хантер. Через два дня после ее смерти он обручился с дочерью Алекса Харрисона. Любопытный факт, но ничего противозаконного.

Мэллори утверждал, что подвез Кэт до дома, но в квартиру не заходил. В ее организме обнаружили слепы спермы, однако он дал этому вполне приемлемое объяснение.

Но был еще хлоралгидрат. Мэллори выписал рецепт на наркотик, который мог бы убить его пациента. Так виновен ли он в убийстве Кэт? Или невиновен?

Бернc вызвал по селектору секретаршу.

— Барбара, позвони окружному прокурору, я хочу встретиться с ним сегодня после обеда.

Когда Пейдж вошла в кабинет, там находилось четверо мужчин: окружной прокурор, его помощник, человек по фамилии Уоррен и инспектор Бернc.

— Спасибо, что зашли ко мне, доктор Тэйлор, — сказал окружной прокурор. — Инспектор Бернc рассказал мне о вашем участии в расследовании смерти доктора Хантер. Я понимаю, доктор Хантер жила вместе с вами и вы хотите, чтобы восторжествовало правосудие.

«Значит, они все-таки намерены арестовать Кена Мэллори!»

— Да, — ответила Пейдж. — У меня нет никаких сомнений, что ее убил доктор Мэллори. Когда вы арестуете его, он…

— Боюсь, мы не сможем арестовать его. Пейдж удивленно посмотрела на окружного прокурора.

— Что?

— Мы не можем арестовать доктора Мэллори.

— Но почему?

— У нас нет доказательств.

— Да есть они у вас! — воскликнула Пейдж. — Трихлорэтилен доказывает, что…

— Доктор, в правосудии ошибка недопустима, а вот в медицине как раз допустима.

— Я не понимаю вас.

— Все очень просто. Доктор Мэллори может заявить, что он ошибся, не знал, какой эффект способен оказать хлоралгидрат на его пациента, больного порфирией. И никто не сможет доказать, что он лжет. Это может послужить доказательством того, что он плохой врач, но не доказательством того, что он убийца.

Потрясенная Пейдж посмотрела на него.

— И вы позволите ему ускользнуть от наказания? Окружной прокурор тоже посмотрел на Пейдж.

— Я скажу вам, что намерен делать, я уже обсудил это с инспектором Бернсом. С вашего позволения мы пошлем к вам на квартиру наших людей забрать стаканы из бара. Если мы обнаружим следы хлоралгидрата, то предпримем следующий шаг.

— А что, если он их вымыл? Вмешавшийся в разговор инспектор Бернc заметил сухим тоном:

— Не думаю, что он запасся каким-нибудь специальным моющим средством. Если он вымыл стаканы просто водой, мы обнаружим следы хлоралгидрата.