— Я слышал, та экспедиция так и не состоялась? — поинтересовался Райво, до этого момента не участвовавший в разговоре.

— К сожалению, но подводники были против. Для них моря рядом с этими островами священны, туда не пускают посторонних, а по воздуху добраться можно только без снаряжения и провианта. Слишком тяжёлый перелёт с неизвестным финалом. Кто знает, может там и земли пригодной нет, а одна сплошная лава да камень, — согласно кивнул Артан.

— Туда отправляются драконы, навсегда сменившие облик?

— Да, дорогая. Для нас эти острова, в какой-то степени, тоже священны, — ответил муж, прижимая к себе.

В этой карете ход движения был намного плавнее, чем у той, в которой совершила своё первое путешествие. Но я всё равно ловила бесконечное дежавю от ситуации: тот же самый путь с теми же ощущениями.

Становится легче, когда подъезжаем ко дворцу со стороны служебных построек, не как гости, нет, — тени, прячущиеся среди слуг. Такими же путями нас вели внутри, и хоть Райво отвлекал разговорами об изменениях во дворце, о полной перестройке женского крыла и реконструкции зала собраний, чувствовали себя неуютно. А меня накрыли воспоминания, когда прошли тот самый коридор, в котором был убит Владис.

Чувство беспомощности овеяло холодными мурашками, и Арт, почувствовав эхо, приобнял за плечи и дальше шли в обнимку.

Наши покои оказались весьма приятными и светлыми, и состояли из нескольких комнат, включая небольшой кабинет и гостиную. Нас уже ожидали горничные, которые помогли смыть макияж, подготовили ванную для процедур, и подобрали подходящую одежду.

А когда закончили, в гостиной уже был сервирован на двоих стол. Артан отпустил девушек, и мы остались наедине — Райво ушёл сразу, как передал нас слугам, напоминая, что завтра к полудню придёт за нами.

Ели в тишине, каждый погружённый в свои мысли. Я переваривала стремительный марш-бросок от долин к столице, а Артан раздумывал о столичных делах. Мы оба избегали нашу небольшую размолвку, случившуюся накануне отъезда.

Нанизав на вилку кусочек говяжьей вырезки, тщательно прожевав и сделав небольшой глоток красного вина, осторожно заметила:

— Кажется, поездка прошла неплохо. А здесь… чудесно.

Артан лязгнул ножом по тарелке и недовольно глянул на меня, но промолчал.

Я сделала ещё один глоток вина. В конце концов, ссора началась с того, что я не хотела ехать…

— Артан, я же говорила, что не хочу, слышишь?! Не хочу возвращаться в столицу! Мне там не место. Там небезопасно. Ты же знаешь, что мне до сих пор кошмары снятся! Как ты можешь поддерживать эту идею? — я распалялась, нервно растирая пальцы, а в какой-то момент сорвалась и стала ходить по комнате, пока Арт вновь перечитывал письмо короля, когда мы остались одни после праздничного ужина. — И эльфы говорили об этом. Они против моего пребывания в столице! А что если русалки снова попытаются напасть? Похитить меня? Я не могу туда вернуться! — мой голос сорвался и я в ужасе от собственной панической атаки, прижала руки ко рту, умолкая.

Арт поднял глаза, устало глядя на меня.

Мы готовились ко сну и вот выяснилось, что Артан уже всё подготовил к отъезду, и даже успел переговорить с моей мамой и Лиамом, и завтра на рассвете мы отправляемся в путь. То есть он просто поставил перед фактом, даже не обсудив варианты.

Говорить было тяжело, сказывалась встреча с Рупером Свенским, от которой нам обоим стало не по себе: старик совсем расклеился и вёл себя уничижительно-подобострастно. И как заметила мама — ему недолго осталось. Когда личность совсем стирается, оставляя во взрослом теле ребёнка, дракон сгорает изнутри. Именно поэтому комнату для бывшего маршала сразу сделали максимально огнеупорной. Он явно уйдёт не от сердечного приступа.

Весь вечер я была как на нервах, но не могла объяснить, что не так. И только сейчас, когда узнала, что Арт уже отдал соответствующие распоряжения, и завтра мы уедем, чтобы успеть к началу церемонии, мой муж внезапно узнал, что я совсем не желаю ехать.

— Сэл, но мы не можем отказать королю. И к тому же, это всего на пять дней. Двадцать второго отправимся домой. Вот увидишь — мигом обернёмся!

— Ты вообще слышишь, что я говорю? Мне нельзя в столицу! — я запустила руки в уложенные волосы, трепля причёску, и бессильно опустила вниз. — О святая Клэрия, да Ник сам говорил, что мне нужно уехать! Он всё знает, так зачем?..

Арт встаёт ко мне, и осторожно обхватывает за плечи, слегка наклонив голову. В его голубых глазах забота и участие, но и некоторая отстранённость. До меня долетело нетерпение и я разозлилась. Вырвавшись, оттолкнула его:

— Да ты сам хочешь поехать! — недоумённо выдала смешок, обиженно глядя на него. — И ты считаешь, что я говорю глупости?! Что всего лишь накрутила себя!

— Сэлли, теперь там безопасно. Зачинщиков заговора казнили. Русалы не пойдут в атаку, пока у нас в плену Сэлавелия. У короля теперь абсолютно преданный и верный канцлер, который носом землю роет, чтобы вычистить все злачные места королевства. И потом… ты обладаешь невероятной силой, которая увеличивается рядом с Никлосом. Вы оба как… — Арт не смог подобрать слово, и по глазам видно, — ему не нравилось ставить нас рядом. — Словом, я абсолютно точно считаю твои страхи беспочвенными.

Видя моё недовольство, он вновь подошёл ко мне, и очень аккуратно вновь обнял за плечи, притягивая к груди.

— Малыш, мне понятен твой страх. Но не стоит бояться. Я рядом и защищу тебя.

Он говорил, а я чувствовала эту покровительственную защиту и какую-то странную мысль о моей женской беспомощности. О том, что меня надо вести, обо мне стоит заботиться, стоит любить и оберегать. Но в мыслях/чувствах Артана было совсем мало места для моей самостоятельности.

И это проявлялось почти во всём, что касалось важных дел. Он мягко контролировал все мои затеи и мечты. Эта мысль настолько поразила, что я вновь вывернулась. И заговорила иным тоном.

Словом — наша первая настоящая размолвка оказалась неприятным делом.

Теперь я сидела напротив него, и корила себя. Нет, внешне мы оставались дружны и едины. Наши чувства всё также сплетались в одно целое и мы понимали, почему и как чувствуем себя так. Но глобально — это больно. И оказавшись в том самом страшном месте, которого так боялась, увидев, что это всего лишь здание, в котором живут обычные люди, вспомнив не только плохое, но и хорошее, почувствовала себя до крайности виноватой в нашей ссоре.

В конце концов, Артан мой муж. А Никлос — мой король. А мои страхи превращают меня в истеричку, которая боится сделать шаг за порог!

И это всего лишь на несколько дней…

* * *

Входные двери комнат заперты изнутри, это лучший способ сохранить в тайне наши личности, хотя я догадывалась, что в таком месте, как дворец, секреты долго не хранятся. Поэтому негромкий стук в дверь и раздавшийся голос за ней не стали сюрпризом.

— Я знаю, что здесь кто-то есть. Клянусь святой Клэрией, что никому не скажу! — говорила Винелия Барбская и Арт, который неплохо с ней ладил, не смотря на мою укоризненную мину, впустил её внутрь.

А она изменилась. Если раньше Винелия казалась невероятно целеустремлённым человеком, который фонтанировал идеями и постоянно находился в движении, что отражалось как в одежде, так и во внешнем виде, то теперь она… потускнела.

Как представитель Бирюзового дома и занимая творческую должность при дворце, она имела право на некоторые вольности, недозволенные иным кэррам.

Поэтому у неё была причёска-ёжик, крупные серьги в ушах по несколько штук в каждом, броский и выразительный макияж, а платья с секретом — под ними прятались удобные штаны, и в целом благодаря крою, она могла в них и по деревьям лазать, не боясь порвать. Цвета предпочитала яркие — все оттенки бирюзы. Девушка гордилась своим происхождением. И эта гордость отшивала всех, кто смел хоть что-то сказать по поводу её внешнего вида.