Может, она размышляла, не втянула ли Дом Хевин в безнадежную авантюру? К сожалению, все еще можно повернуть вспять.

– Я был уверен, что Луан присоединится к нам, – пробормотал Конайл. – И Абелль, и Пеливар. – Он сделал большой глоток вина. – Стоит нам разгромить Аримиллу, как они сразу пожалуют к нам. Помяните мое слово.

– О чем они только думают? – вопросил Бранлет. – Может, они хотят начать войну с трех сторон? – Во время этих слов его дискант перешел в бас, отчего парнишка залился краской. Он отхлебнул из бокала, чтобы скрыть лицо, но тут же поморщился. Видимо, он тоже не в восторге от козьего молока, как и Илэйн.

– Кстати, о Порубежниках, – голос Периваля был по-детски высок, но мальчик говорил уверенно. – Остальные Дома медлят, потому что, кто бы здесь ни одержал верх, все равно придется иметь с дело с Порубежниками. – Он взял медведя и взвесил его на ладони, словно его вес мог дать ответы на все вопросы. – Но вот чего я никак не могу понять, так это то, почему они вообще вторглись к нам. Мы находимся довольно далеко от Порубежья. И почему же они не идут дальше и не атакуют Кэймлин? Они могут без особых усилий раздавить Аримиллу, и я сомневаюсь, что нам удастся сдерживать их так же легко, как ее сейчас. Напрашивается вопрос: почему же они здесь?

Улыбнувшись, Конайл хлопнул его по плечу:

– Вот это будет битва, когда мы окажемся лицом к лицу с Порубежниками! Орлы Нортан и Наковальня Мантир станут гордостью Андора в тот прекрасный день, а? – Периваль кивнул, однако не то, чтобы его радовала такая перспектива. Конайл же напротив был преисполнен восторгов.

Илэйн обменялась взглядами с Дайлин и Бергитте, на лицах обеих женщин было написано изумление. Илэйн сама была поражена до глубины души. И Бергитте, и Дайлин, конечно, были в курсе дела, однако юный Периваль подобрался слишком близко к тому, что следовало хранить в тайне. Остальные могут в конце концов догадаться, что Порубежники нужны для того, чтобы подтолкнуть другие Дома присоединиться к ней, однако нельзя позволить этому подтвердиться.

– Луан и остальные отправили Аримилле предложение заключить перемирие до тех пор, пока Порубежники не отправятся восвояси, – через мгновение заметила Дайлин. – Она попросила немного времени на раздумье. Насколько я понимаю, сразу после этого она стала усиливать натиск на стены. Она заявляет, что все еще раздумывает над предложением.

– Это лишний раз доказывает, – горячо вступила Каталин, – что Аримилла не достойна трона. Она ставит собственные амбиции выше безопасности Андора. Луан и другие просто глупцы, раз не видят этого!

– Вовсе не глупцы, – возразила Дайлин. – А всего лишь мужчины и женщины, которым кажется, что они видят будущее отчетливее, чем есть на самом деле.

А что, если это она и Дайлин видят будущее не совсем отчетливо? мелькнула у Илэйн мысль. Чтобы спасти Андор, она поддержала бы кандидатуру Дайлин. Без особого удовольствия, конечно, однако, если это предотвратит кровопролитие в Андоре, она готова это сделать. Дайлин запросто получит поддержку десяти Домов, а то и больше. Данин Кандрэд, в конце концов, тоже займет сторону Дайлин. Но вот только Дайлин не хочет быть королевой. И считает, что именно Илэйн достойна Короны Роз. Так считает и сама Илэйн. Но что, если они ошибаются? Этот вопрос уже не раз приходил ей в голову, однако сейчас, глядя на карту со всеми этими дивными новостями, она никак не могла от него отделаться.

Вечером после обеда, запомнившегося лишь благодаря тарелке мелкой клубники, она сидела в просторной гостиной своих покоев и читала. Пыталась читать. Книга в кожаном переплете была историей Андора – в последнее время именно такие книги и составляли ее чтение. Для того чтобы добиться какого-то подобия правды, нужно было прочитать как можно больше, постоянно сравнивая и сопоставляя источники. Потому как книга, первый раз изданная во время правления какой-нибудь королевы, не упоминала ни единой оплошности ни ее самой, ни ее предшественниц, если они были членами ее же Дома. То есть нужно читать книги, написанные во времена правления Дома Траканд, чтобы учиться на ошибках Дома Мантир, и книги, написанные во время правления Мантир, чтобы учиться на промахах Норвелинов. Нужно учиться на ошибках других, чтобы не повторять их. Это первое, чему научила Илэйн ее мать.

Илэйн никак не могла сконцентрироваться. Часто она ловила себя на том, что смотрит в страницу, не видя слов, и думает о своей сестре, то и дело начиная что-то рассказывать ей, пока не вспоминала, что Авиенды нет рядом. Она чувствовала себя очень одинокой, что было просто смешно. В углу сидела Сефани на случай, если госпоже что-нибудь понадобится. Восемь телохранительниц выстроились за дверями покоев, и одна из них, Юрит Азери, – весьма интересная собеседница, образованная женщина, которая, правда, не особо любит распространяться о своем прошлом. Но среди них нет Авиенды.

Когда в комнату проскользнула Вандене в сопровождении Кирстиан и Зарии, стало чуточку легче. Две одетые в белое женщины застыли у дверей, кротко потупив взор. На вид не притрагивавшейся к Клятвенному Жезлу бледной Кирстиан, сложившей руки на животе, можно было дать лет тридцать. Зария, с раскосыми глазами и носом с горбинкой, казалась еще моложе. Она держала нечто, завернутое в белое полотно.

– Прости, если помешала, – начала Вандене, а затем нахмурилась. Лицо седовласой Зеленой, несмотря на особенности, характерные для Айз Седай, все же не казалось таким уж безвозрастным. Ей можно было дать то лет двадцать, то сорок, то нечто среднее. Ее черты словно менялись каждый раз, когда Илэйн моргала. Возможно, все дело в ее темных глазах – блестящих, глубоких, полных боли, им довелось повидать многое. Кроме того, она выглядела утомленной, и, хотя держала спину прямо, усталость сквозила во всей ее фигуре. – Конечно, это не мое дело, – осторожно заметила она, – однако почему ты удерживаешь так много Силы? Когда я почувствовала тебя в коридоре, то предположила, что ты, должно быть, плетешь здесь что-то очень сложное.

Илэйн с удивлением обнаружила, что удерживает почти столько саидар, сколько способна удержать без вреда для себя. Как так вышло? Она не могла припомнить, что зачерпывала еще. Она поспешно отпустила Источник. Как только Сила ушла, нахлынуло сожаление и мир снова стал… обыденным. Скачущее настроение вернулось.

– Ты меня ни от чего не отрываешь, – сварливо откликнулась Илэйн, откладывая книгу на стол перед собой. Как бы то ни было, она не осилила и трех страниц.

– В таком случае, я огорожу нас от ненужных ушей?

Илэйн коротко кивнула – это действительно не ее собачье дело, сколько Силы Илэйн удерживает, и Зеленая сестра отлично знает правила, – и велела Сефани подождать в приемной, пока Вандене накладывала охранное плетение.

Закончив, Айз Седай дождалась, пока дверь за горничной закроется, и проговорила:

– Реанне Корли мертва, Илэйн.

– О Свет, нет! – раздражение сменилось всхлипываниями, и Илэйн поспешно выхватила из рукава кружевной носовой платок, чтобы утереть слезы, внезапно заструившиеся по щекам. Ох уж эти проклятущие перепады настроения! Однако Реанне, конечно, достойна слез. Она так хотела стать Зеленой! – Но как?

Чтоб ей сгореть, надо срочно прекратить этот рев!

Вандене не плакала. Возможно, она разучилась это делать.

– Ее задушили с помощью Силы. Кто бы ни был убийцей, он использовал намного больше Силы, чем было необходимо. Отпечатки саидар на ней и по всей комнате, где ее обнаружили, были очень отчетливыми. Убийца хотел, чтобы все поняли, как она умерла.

– Но в этом же нет никакого смысла, Вандене.

– Может, и есть. Зария?

Салдэйка положила свой сверток на стол и развернула полотно. Внутри оказалась искусно сделанная деревянная кукла. Кукла была очень старой, в ветхом платьишке, с облупившимся от времени раскрашенным лицом. У нее не хватало одного глаза и половины длинных темных волос.

– Эта вещь принадлежала Миране Ларинен, – пояснила Зария. – Дерис Нермала обнаружила ее за буфетом.