А проснувшись, на короткий миг подумала, что я дома, в своей маленькой спаленке, на своей удобной кровати с железной сеткой. Потому что первым услышанным словом было…

— Яблочко! Ма-а-ашенька, хорошая Ма-а-ашенька, яблочко будешь?

— Пашка, нет тут яблочек, — вздохнула я, открыв глаза. Попугай распустил крылья и тяжело перелетел с кресла на кровать, подобрался ближе к моему лицу и потёрся клювом о мой нос:

— Ма-а-ашенька, наконец-то! Достало уже это перламутровое желе!

— Опа, да ты новые слова выучил, — удивилась я, поднимая голову. Некса не было, зато в моей кровати под покрывалом синхронно потянулись две кошки — чёрная и белая. Я с наслаждением притянула к себе Касю с намереньем затискать её за всё то время, когда кошки не было, но остолбенела, потому что она сморщила чёрный нос и фыркнула:

— Отстань! Я есть хочу!

— Ку-у-ушать, — вякнула низким голоском Бася, отползая подальше от меня.

— Мышку дай кошкам, — проворчал Пашка. — Цезарь, фас!

На кровать вскочило нечто, отдалённо напоминающее чихуашку, которое завертелось, закрутилось, топчась по мне безжалостно, изо всех сил старающееся облизать моё лицо, руки, плечи, вообще всё, до чего можно дотянуться. Я поймала Цезаря и заняшила в объятиях:

— Ах ты мой маленький! Зайчик мой! Моя рыбочка!

— Я не рыбочка! — отрывисто проорал Цезарь тоненьким голоском. — Я стр-р-р-рашный звер-р-р! Я голоден, я хочу есть! Хочу мяска, мяска!

— Да подождите вы! — откликнулась я, садясь в постели. — Сейчас организую завтрак.

Но, когда я встала, до меня дошло. Вытаращив глаза на своё зверьё, тихонечко спросила:

— Вы что, разговариваете?

— А что, незаметно? — пробасил Малыш, входя в спальню с лукошком в зубах. За лукошко отчаянно цеплялась рыжая Мисс Гранжер и тоненько подвывала:

— Не хочу-у-у, не пойду-у-у, отпусти-и-и!

— Малыш, оставь её в покое, — автоматически велела я москвичу. Он послушался, и лукошка шлёпнулось на пол. Мисс Гранжер схватила его за ручку зубами и с усилием потянула в угол, ворча:

— Оставьте меня все, я вас ненавижу, я вас терпеть не могу, противные, мерзкие, фу, видеть не хочу!

— Вот бука, — засмеялась я. — Но как такое возможно? Когда вы научились разговаривать?

Пашка, усердно работая когтями и клювом, забрался по рубашке мне на плечо и затеребил моё ухо:

— Машенька, лично я не знаю, но ужасно хочу есть!

— Охохонюшки… — пробормотала я, почёсывая попугая по горлышку. — Надо будет спросить Вика, чего он там намудрил с капсулами… Ну, конечно! Капсулы! Он же сказал — они обволакивают интеллектом!

— Интеллект — это качество психики, характеризующее способность индивида к обучению и запоминанию на основе опыта, — занудным голосом телевизионного диктора сообщил Пашка. — Я интеллектуал.

— Ты дурик, Пашка, — по привычке возразила я, но попугай залился своим ужасающим злобным смехом, а потом прервал его на самой высокой ноте и мрачно ответил:

— Я не согласен. Не хочу, чтобы ты так говорила, Машенька.

— Ладно, хорошо. Ты не дурик.

— А Цезарь не дурик? — любопытно спросил чихуашка.

— Цезарь хороший мальчик, — выходя в гостиную, успокоила я собаку. — Вей? Что случилось?

Моя служанка меленько тряслась, забравшись с ногами на диван. Подняв на меня стеклянный взгляд, только указала на собак пальцем. Я покачала головой:

— Ты что, боишься? Не стоит. Это мои питомцы. Они хорошие и с некоторых пор даже умеют говорить.

Вей потрясла причёской, не в силах, видимо, понять, о чём я. Пришлось сказать строже:

— Будь добра прекратить панику и принести животным поесть. Фрукты для попугая и мясо с овощами для кошек и собак. И где Некс? То есть, его императорское высочество? Он спал со мной этой ночью…

Служанка честно старалась взять себя в руки, но моё зверьё, видимо, мешало ей это сделать. Она всё никак не могла опомниться, однако профессиональный долг заставил её спустить ноги с дивана и кое-как подняться, а затем и изобразить не слишком уверенный реверанс:

— Простите, эсси Маша, я, наверное, слишком крепко спала и не слышала его императорское высочество. Я тотчас же принесу для ваших… эм питомцев мяса и фруктов, а что желает эсси на завтрак?

— Эсси желает кофе, но вряд ли у вас он есть, — рассеянно ответила я. Интересно, почему Некс сбежал утром? Или Фирис нашла его и увела за шкирку в его спальню? И кто доставил звериков в мои покои? Эх, надо перестать спать так крепко!

Кася прошлась грацией между моих ног, потираясь о них:

— Скажите, когда же можно покушать уже?

— Вей, давай-ка поживее завтрак, а для меня — бодрящий напиток, что у вас тут есть, — распорядилась я. — И мне нужен Вен, то есть, эвьер Венчивейю. Ты можешь его позвать?

— Эсси Маша, наставник его императорского высочества никак не может посетить вас в ваших покоях! — Вей по привычке приняла оскорбительное выражение лица, но я отмахнулась от неё:

— Ладно, пофиг, иди, пожалуйста!

Вей выскользнула за дверь, а я снова потеребила Пашку по грудке:

— Ну, и как вам тут?

Попугай ухватил меня за палец — нежно и совсем не больно, ответил голосом Елены Сергевны:

— Ма-а-ашенька, золотце, такой бордель, такой бордель! Где моя игрушка? Где моя жёрдочка?

— Где моя миска? — подал голос Малыш. — Хочу писать и пить.

— Ну, не в одно же время, — пропела Бася со спинки дивана. — О, а тут клёво когтики поточить, Каськ, зацени!

— Но-но! Запрещаю портить мебель! — откликнулась я. Кася, которая заинтересованно примеривалась к боку дивана, сразу отвернулась, будто она не она и корова вообще не её.

— Пи-и-исать, — пробасил Малыш, крутясь на месте. А Цезарь молчком направился под столик-лист.

— Эй! А ну не гадить в помещении, — всполошилась я и махнула на дверь туалетной комнаты. Увидев песочек, кошки восхитились в один голос:

— А-а-а! Какой большой лоток!

— Чур, я первая! — Каська в два прыжка достигла туалета и чуть ли не закопалась в песок с головой. Бася фыркнула, притормозив, и даже отвернулась. А как же, девки вместе в туалет не сходят и миску не поделят. Разве что спят иногда обнявшись…

— Девочки и мальчики, соблюдайте очередь! — весело объявила я и села на диванчик в ожидании кофе. Пашка соскочил на стол и прошёлся передо мной, заглядывая в глаза:

— Скажи-ка, Ма-а-ашенька, а что мы будем делать в этой дыре? Когда вернёмся?

— Па-а-ашенька, мы присматриваем за Нексом, — напомнила я попугаю. — И потом, я думаю, тебе здесь понравится. Я видела сад — там столько фруктов! Жри не хочу!

— Там есть деревья? — осведомился Малыш, провожая взглядом Цезаря, который, соблюдая право меньшинства, понёсся облегчаться в песочек.

— Есть.

— А где Фирис? — спросил москвич, отворачивая морду. Я пожала плечами:

— Наверное, с Нексом.

— А-а-а, ну ладно…

Я только головой покачала. Вот жук, небось, влюбился в питбулиху, но как теперь быть — ведь она не совсем собака! Да и пока неизвестно — мальчик оно или девочка.

— Короче так, дорогие мои. Раз вы поумн… обрели повышенный интеллект и дар речи, я думаю, нам стоит установить новые правила.

Я встала, обводя взглядом всех моих питомцев, и поёжилась. Да, я всегда подозревала, что животные думают какие-то свои мысли, но, пока они не умели говорить, это не имело значения. Теперь придётся переосмысливать то, что я делаю, иначе меня дружно осудят и не преминут сообщить об этом. Зная характер моих зверяток…

— В замке не гадить. К аристократам не приставать. Вей почему-то вас боится, надо узнать — почему. Но пока я этого не узнаю — сделайтесь маленькими и незаметными.

Я выразительно глянула на Пашку:

— Особенно это касается тебя, джентльмен! Придержи свой умный язычок!

— Пашка всегда обладал интеллектом и благоразумностью, — обиделся попугай и, спрыгнув на пол, прошествовал на балкон.

— Эх, благоразумный мой! Не забудь, что у тебя плохо развит киль и почти не осталось маховых перьев! — сказала я ему вслед. — Не пробуй летать, иначе мы найдём твою интеллектуальную тушку совсем мёртвой в саду.