Может быть, это и есть ощущение дома — когда тебя любят просто так, просто потому, что ты Маша, дочь Вестеларонида и Анастасиеллы, что тебя видели маленькой и нянчились с тобой?

Во всяком случае, нянюшка Пелте меня обожала. Я сидела на кухне, вдыхая аромат горячего чая, наслаждаясь вкусными шариками «бига», как их назвали кухарки, и слушала рассказ о маме с папой.

— А любили друг друга… Ой, и словами не описать! Никуда его величество без своей Настеньки не мог! И она с ним верхами, матушка ваша, на шаиди вскочит, гарцует и кричит: «Я повелительница курей!» А что за кури такие — разве ж известно? Веселушка была…

Улыбка надолго поселилась на моих губах. Повелительница курей… Смех и грех! Походу, характер у меня мамин — я бы тоже так сказала. Если бы осмелилась оседлать гигантскую курицу.

— А уж когда ваша матушка объявила всем, что скоро подарит королевству наследника, его величество носил её на руках! С прежней-то королевой, приснопамятной и весьма уважаемой эсси Шабарикой, всё никак не могли дождаться ребёночка, а вот с вашей матушкой так-то сразу, быстро вышло…

В моём воображении я видела маму — такую молодую, такую счастливую, и папу, который гладил её животик и разговаривал со мной, рассказывал мне сказки на ночь, даже не зная — слышу я его или нет.

— А уж как она, эсси Анастасиелла, кричала, когда вам пришёл срок вылупиться! И всё на незнакомом языке, и всё так яростно! Уж все поняли, что ругалась! На батюшку вашего… Уж потом он нам объяснил, что хотела, чтоб вы появились на свет в её мире. А как кричала…

— Ты бы, Пелте, поменьше об этом, — толстая кухарка поставила передо мной блюдо с круглыми белыми яйцами вкрутую, нарезанными пополам и политыми красноватым соусом. — Не надо её величеству о таких подробностях знать.

Красноречивый взгляд её, брошенный на нянюшку, заставил меня рассмеяться:

— Спасибо за заботу, но я прекрасно знаю, что мы, женщины, рожаем детей в муках и боли!

— Вот как, — растерялась кухарка. — У дркониц-то как-то без боли… Вылупился, и вот он, младенчик.

— А как ваша матушка вас кормила — и вспомнить смешно! — снова вступила нянюшка, сменив тему. — Мы-то младенцев кормим яичной кашкой, а она вам всё грудь пихала…

Я смеялась, не переставая, а женщины смотрели на меня странными взглядами. Усилием воли превратив смех в кашель, откусив кусочек лепёшки и следом запихнув половинку яйца, я спросила с набитым ртом — да, невежливо, но этикет меня уже достал в край:

— А что с ней случилось потом? Ведь как-то она оказалась в своём мире вместе со мной!

Нянюшка покачала головой, разглаживая финтифлюшки на переднике, не глядя на меня:

— К сожалению, это знает только эсси Анастасиелла. Его величество Вестеларонид тогда был болен — инфекция кожи подкосила его буквально в несколько лунных оборотов, и после его смерти…

— Ох, трагедия, какая трагедия… — вздохнула кухарка, а худенькая поддакнула молча.

— …эсси Анастасиелла исчезла однажды ночью вместе с вами. Искали вас, искали, а не нашли. После уж эсси Емезида велела прекратить поиски, ну и приняла трон, больше некому было…

Да уж, конечно, некому… Мама-то исчезла, наверняка, унесла меня в наш мир, чтобы случайно никто не подвинул очередь на наследство. Боялась. А может, просто не смогла жить там, где уже не было папы… Может, сердце ей подсказало…

Резкая боль пронзила мою грудь. Будто кто-то уколол длинной иголкой. И страх ввинтился в голову, животный страх, какого я никогда раньше не знала. Что-то случилось? Что-то случится? Где? С кем? Господи, только этого мне и не хватало! Схватившись за грудь, я выпрямилась, словно злые силы воткнули кол в позвоночник, а потом ужаснулась.

Ведь я оставила Некса в спальне!

Бросив недоеденную лепёшку, подхватилась из-за стола и крикнула уже в дверях:

— Спасибо за завтрак!

Я неслась по коридору, как сумасшедшая гончая собака, а сердце колотилось так, что грозило выпрыгнуть из груди. Господи, только бы он был там, только бы спал спокойно и ничего не произошло, пока я лопала на кухне и слушала старую няньку… Господи, пожалуйста!

Ворвавшись фурией в свои покои, я обнаружила их пустыми. Ни Некса, ни Азура, ни служанки, ни даже кошек!

Да что ж такое! Где они все? Где этот мальчишка, который должен ещё спать под одеялком, а не гулять где-то снаружи… А вдруг его убийца последовал за нами, чтобы завершить своё злодеяние вдали от замка? Нет, я не могу допустить этого! Не могу…

А что я стою, интересно? Надо бежать на поиски!

Бежала я по наитию. Просто следовала за ниточкой страха, который вёл меня запутанным и кружным путём, а я всё боялась потерять эту ниточку. Опоздать — самое ужасное, что может случиться в жизни. Нельзя опоздать!

Ниточка привела меня к прогалине в лесу. Симпатичная такая прогалина, окружённая молодыми пушистыми ёлочками — хоть сейчас украшай к Новому году! А в центре лужайки светились тусклым перламутром «звёздные врата», через которые просвечивал окрестный лес. Портал, ёшкины кошки! Кто его открыл? Зачем? И почему я здесь? Интуиция привела меня к проходу в другой мир не зря, знать бы теперь, что делать…

Оглядевшись, я не увидела никого живого, поэтому смелее направилась к порталу. Его прозрачные волны переливались прямо по курсу, и мне сразу вспомнилось первое (и пока последнее) путешествие из мира в мир. Эти противные звуки чавкающего чудовища… Рука…

Из портала торчит рука, цепляясь за траву в последнем отчаянном усилии, чтобы не быть засосанной! Маленькая, детская рука…

Некс!

Одним прыжком я оказалась рядом, схватила запястье и потянула на себя. Портал сопротивлялся, не отпуская жертву, но я сдаваться не собиралась. Дёрнула раз, другой, хорошенько упираясь ногами в землю, однако портал оказался сильнее. Рука Некса уже исчезла в перламутре, как и половина моей руки. Блин, блин, блин! Блинский блин! Эта дрянь из всеобъемлющей, мать её, материи сильнее меня! Придётся прыгать в неизвестность!

И я позволила чудовищу сожрать нас обоих.

Падение было долгим и страшным. По-моему, я даже визжала, а вот Некс молчал. Господи, куда мы падаем? Куда?! В пропасть, в яму, в ущелье, куда-а-а? Сейчас разобьёмся, и даже бабочек нет, чтобы спасти нас! А у меня нет крыльев, хотя я и дракон! Почему? Почему, чёрт подери?!

Крылья появились сами по себе, будто я упражнялась в принятии боевого воплощения каждый день. Нас здорово тряхнуло, когда я тормознула двумя широкими полотнищами по воздуху, но мы всё равно продолжали падать! О, блин, ведь крыльями надо махать, а я не умею! И мышцы… У меня не натренированы мышцы крыльев, поэтому сейчас мы всё равно сверзимся нафиг и разобьёмся…

Мои вопли оглашали небо, где б оно ни находилось, а земля приближалась неумолимо и слишком быстро. Воздух в лёгких закончился, я шмякнулась на пятую точку, шумно вдохнула и взвыла по новой от удара. Даже Некс очнулся от моего вопля, заорал в унисон, а потом огляделся:

— Маша… Что случилось?

— Здец нам пришёл, дорогой наследник императорского престола! — отозвалась я со стоном, пытаясь ощупать задницу на предмет перелома тазовых костей. — Скажи, зачем ты пошёл один в лес? Почему не остался с Азуром и Вей?

— Я хотел, — виновато ответил мальчик, опустив глаза. — Но никого не было в комнате! Я пошёл тебя искать, Маша! Или эвьера Венчивейю, потому что хотел посмотреть на королевских шаиди…

Покачав головой, я устыдилась. Последнее дело — ругать Некса за то, что ему стало одиноко. Самабабадура, надо было остаться с ним вместо завтраков и баек о родителях… А теперь… Теперь-то уж точно поздно сожалеть. Надо как-то выбираться из…

А кстати, куда мы упали?

Оглядевшись, я постановила: в яму. В глубокую дыру в земле. Вполне возможно, в горную расщелину, потому что стенки ямы были каменными, чуть шероховатыми, но вполне себе отвесными. Прелестно! Вскарабкаться по ним не получится. Крылья? Угу, я, конечно, попробую, но не думаю, что из этого что-то получится. Задержать падение они задержали, но взлететь — совсем другое дело. К тому же, принять боевое воплощение у меня вышло совершенно бессознательно, видимо, адреналин помог. Надо потренироваться, что ли…