Заказал, оплатил и стал медленно приближаться к цели, когда заиграла мелодия, она предпочла небезопасную ходьбу спиной вперед, отдавливая мои пальцы и попадая в мои объятия. Что за девушка-катастрофа?!

— Donnerwetter![1]— не смог сдержаться я.

— Извините, — она медленно повернулась и сказала.

— Фролейн Гельм, вы меня покалечите и не заметите, — сказал я, обнимая за талию и поворачивая к себе.

— Что вы делаете?

— А на что это похоже?

— На что?

— Мы с вами танцуем, Эльза.

— Гер Шмидт запомнил мое имя?

Запомнил! Такую разве забудешь?! Голень до сих пор отдает тупой болью, теперь еще и пальцы на правой ноге не забудут.

— Конечно, я всегда запоминаю лучших.

— Спасибо. Очень польщена таким вниманием. Вы меня отпустите?

— Нет, мы же с вами танцуем.

Она громко выдохнула, смирившись, а я ближе прижал ей к себе. Какая она все-таки маленькая. Едва достает до плеча, и это на каблуках. Даже ручка утопает в моей ладони. А пахло от нее не сладким парфюмом, а ванилью и еще чем-то, отдаленно напоминающем выпечку, домашнюю выпечку. Что-то меня понесло! Надо чаще закусывать и немного пропускать. Уже с едой ассоциирую свою студентку. Штрудель, что ли, заказать? Танец заканчивался, а у меня оставалась самая сложная часть. Надеюсь, она признает свою вину и примет наказание молча, а главное, без рукоприкладства.

— Спасибо, но дальше я сама, — сказала и посмотрела прямо в глаза.

Ух! Боевая крошка-моль!

— Нет, я вас провожу до столика, передам лично в руки подруги.

Подруга с мужем были очень удивлены, а я под разговоры и хороший ракурс для друзей выполнил условия спора и не огреб по физиономии. Но глазки фройляйн Гельм метали молнии. Попрощался и вернулся к своим.

— Как всегда лучший результат! — сказал Артем, поднимая пальцы вверх.

— Еще посмотрим, кто лучший, — сказал Леха.

— До подмышек достала? Или между пупком и подмышкой? — спросил Арсений.

— В аккурат до подмышки, — ответил я. — Кто остался?

— Леха, — выдал Илья.

— Может, мне тоже заказать песню? — сказал Алексей.

— Дело твое, — ответил Артем.

Ушел Леха как победитель, а вернулся как проигравший с алеющим на щеке отпечатком. Стареют парни, реакция не та. Я скрыл свою победную улыбку в бокале.

— Наигрались мужики? Или повторим? — спросил Макс.

— Что-то не хочется, — сказал Илюха, потирая вернувшуюся к первоначальному цвету щеку.

— Я пас! — ответил Арсений.

— Что у нас получилось? — спросил Артем и сам же ответил — Три проигрыша и один победитель. Сейчас будете выполнять или отсрочим до свадьбы Макса?

— Так, чтобы на моей свадьбе без игр и фокусов! — рыкнул Макс.

— Валяйте по желанию сейчас, хуже не будет, — сказал Арсений.

Все должники исполнили желания, остался только я. Но что-то не хотелось тратить желания на глупости, поэтому решил приберечь на будущее.

— А я, пожалуй, возьму отсрочку и напомню, когда каждый из вас меньше всего ожидает, — сказал я.

— Эд, как всегда, хорош и хитер! — сказал Артем.

Мы посмеялись и выпили за новую жизнь Макса, чтобы он не становился каблуком. Еще немного поговорили о рыбалке, что неплохо было бы собраться…

— Алла спрашивает, во сколько будешь дома? — почти прокричал мне в ухо Леха-секретарь.

— Напиши ей так: «загулял, нашел себе блонду, которая умещается в кармане, будет утром, возможно, один».

— Прям так и написать?

— Пиши, хочешь так или по-своему, — махнул я рукой.

Тоже мне ревнивая жена! Если Катя отказалась приглашать её на девичник, это не значит, что я должен был отказаться идти на мальчишник и сидеть рядом с ней.

[1] Черт возьми! — нем.

Эдуард

День рождения бабушки, как всегда, в самое подходящее время. Прекрасная возможность сбежать от навязчивой девушки, которая считает, что нам пора пожениться. Алла толкнула во время конкурса «поймай букет невесты» девушку, в руки которой летел букет, вырывая его практически из рук, вот только подвязку поймал не я, а Леха. Осечка вышла!

Однако весь оставшийся вечер она выносила мне мозг этим букетом. Её откровенный медлячок с Лехой меня нисколько не расстроил, разве что самого приятеля в конце. Но это уже его проблемы. Завтра я уеду, надеюсь, она остынет за пару дней. Или нам предстоит серьезный разговор. Я лечу с родителями к бабушке, так что претензий ко мне нет, если только старушка не нашла там для меня невесту. Смех и только!

А с чего все началось? С обычного присмотра недвижимости, решения, что пора после тридцати заиметь свою квартиру, а не платить за съем. Аллу как будто подменили, она стала искать во всем какой-то скрытый смысл. А как только у меня появились договора долевого строительства и ипотечный, от нее поступило предложение завести киндера. Разъяснил ей доходчиво, что не время и не место это делать, даже если очень хочется примерить белое платье. Она немного умерила свой пыл, но через пару месяцев опять стала все мониторить и тащить меня под венец. Готовить хоть бы, что ли, научилась для начала! А то все доставка еды на дом или кефир с бананом на ночь. Пирожков домашних хочу! А не безупречный маникюр на её ногтях. Вот та же Катя и работает, и готовить успевает, и печет пирожки. Мы Максу прямо завидуем всем коллективом, когда он нас угощает. Я прошу блины испечь, а мне Алла предлагает заказать доставку. И какой в этом смысл?

Проснулся я ближе к полудню, после перелета, выноса мозга и свадьбы друга. Вышел на кухню к бабушке, которая суетилась около плиты. Желудок кинул голодный клич!

— С днем рождения, бабушка! Я тебя люблю! — обняли поцеловал её в щеку, от которой пахло ванилью и еще чем-то знакомым.

— Ты так всю жизнь проспишь, Эди, — проговорила она. — Садись к столу, завтрак пропустил, обедом догонишь.

— А где родители?

— Ушли погулять.

Я только приступил к приему домашней пищи, почти мурлыкая с желудком в унисон, как бабушка задала странный вопрос:

— Эди, а ты помнишь одуванчик?

— Какой одуванчик бабушка?

— Девочку-одуванчик, внучку фрау Гельм.

В голове крутились шестеренки воспоминаний, что-то далекое и блеклое, но от сочетания одуванчика и фамилии неприятно заныла голень и пальцы ног. Я пытался вспомнить бабушку в городке, в котором она давным-давно проживала в России …

Зима… мороз… я раскатываю гололед старыми ботинками, во дворе под окнами бабушкиной квартиры ловлю кайф, но тут в мою сторону словно из ниоткуда летит маленькое нечто со словами:

«Смотри, бабуль, как я могу!» — рассекает она звонким голосом воздух и на одной ноге, раскинув руки в разные стороны, скользит на меня, сбивая с ног.

«Какая хорошенькая!» — была первая мысль, как только она на меня упала.

«MeinLöwenzahn[1], поднимайся и извинись», — сказала строго женщина в возрасте.

«Извини, я не хотела на тебя падать, честно», — пробормотала она и похлопала длинными ресничками.

Её даже не портило серое пальто с леопардовым воротником и кроличья шапка на резинке, она была такой миленькой девочкой.

«Мне не больно, ничего страшного», — ответил я, вставая и отряхиваясь от снега.

В этот момент бабушка выглянула в окошко и позвала меня и их к нам в гости.

Раздевался я медленно, в коридоре мы остались одни, я наблюдал. Стоило ей только снять пальто и шапку, я не мог оторвать глаз… Она, как царевна-лягушка, скинула свою шкурку, а я стоял столбом и смотрел. Милое личико с ямочками на щеках, светлые глазки с длинными ресничками, маленький носик и пухлые губки бантиком, а на голове золотистые волосы цвета спелой пшеницы и две косички на плечиках.

«Хороша! Маленькая принцесса!» — опять отметил я про себя.

Она подняла на меня свои серые глазки и спросила немного смущенно:

«Косы растрепались?» —