— А перевод будет? — громко спросили.

— Она ему спасибо сказала и еще что-то… — услышала я, когда уходила из аудитории.

Хотелось плакать и пить одновременно. Где справедливость?! Надеюсь, после нас с Кирой оставшаяся защита курсовых будет ему чистилищем с лентяями!

— Gute Zeit, Herr Schmidt![3]— сказала в закрытую дверь

Решила попить и успокоиться, написала Кире, что буду в кафе.

Она меня там и нашла в компании бутылочки воды без газа из талых вод Кавказа.

— Вот ты где! Что это было на защите? — спросила она.

— Ты о чем?

— Я про ваш немецкий рэп-батл.

— А это. Он меня назвал всезнайкой, представляешь?

— А еще я лучше всех расслышала, так как сидела к вам близко. За что он так с тобой? Как ты ушла, группа стала перебирать столько версий… до самых неприличных. Пока он не сказал, что каждый получит по вопросу из лекции.

Мне бы кто объяснил, за что?

— Ты защитилась?

— Отлично. Не напугать меня дополнительным вопросом.

— Счастливая, автомат в кармане, — грустно улыбнулась я.

— Только придется прийти за автоматом, в день зачета. А там, кто знает, что придумает в этот день Эдуард Альбертович. Мне кажется, он самоутверждается за наш счет. Сам вчерашний выпускник, он ненамного старше нас, тридцать плюс. Не переживай, сейчас он окажется в аду с малограмотными будущими адвокатами, оценит глубину декольте, высоту юбки и нескладный русский речитатив.

— Не знаю. Видеть его не хочу!

— А придется еще два раза как минимум.

— Ага. Сдам все и забуду!

— Конечно, все сдашь и работу на высший бал. Не ему, так заведующему кафедрой. Но вы так смотрите друг на друга иногда, особенно сегодня.

— У меня ассоциация только с ледяной глыбой.

— Не знаю даже. Он часто останавливал на тебе взгляд, когда была первая лекция. Где ты успела перейти ему дорогу?

— Где я, и где он. По одежке встретил, наверно, — ответила и сделала глоток воды.

Стыдно признаться подруге, что причинила легкие телесные повреждения преподавателю в первый день знакомства. Может, и не в этом причина вовсе?

— Пошли на следующую пару, сдадим еще один зачет автоматом и поднимем тебе настроение, — сказала Кира.

— Это запросто!

— Право интеллектуальной собственности, мы идем за тобой, — сказала она.

Я только рассмеялась, а Кира поддержала, она всегда могла поднять мне настроение, словно чувствовала и знала, что надо сказать.

День оказался прожит не зря, и мы получили зачет автоматом.

[1] Всезнайка, только очков не хватает! Я преподаватель, а ты студентка. — нем.

[2] Большое спасибо! Я прекрасно вижу, гер Шмидт! — нем.

[3] Хорошо провести время, гер Шмидт! — нем.

Эльза

Свободными от смены вечерами я включала ноутбук и ждала заветного звонка от бабушки по скайпу. Она звонила от подруги, внук которой подарил ей ноутбук, все настроил и написал в тетради алгоритм, что куда нажимать. Ева Альбертовна видела его раз в год, а я была счастлива увидеть бабушку хотя бы два раза в месяц на экране.

В этот вечер, накануне зачета по уголовному процессу, я услышала входящий от Евы Альбертовны и сразу ответила. Хорошая практика немецкого языка, скажу я вам, мастер-класс от бабули.

— Здравствуй, мой одуванчик! Что-то ты похудела, — заговорила она, всматриваясь в экран.

— И тебе не болеть. У меня сессия и… работа, — постаралась я улыбнуться.

— Беречь себя надо. Здоровье на детей оставить.

— Хорошо, бабушка.

— Скоро к моей подруге внук приедет, хочу передать с ним тебе подарки. Он, кстати, неженат.

— Не стоит, бабушка. Я уже не маленькая, могу себе купить все необходимое.

— А я передам все равно. У меня в твои годы сын в школу собирался, а ты все ждешь кого-то.

— Я тебя поняла и даже не обиделась. Я работаю и учусь, времени нет. Закончу, подумаю над продолжением рода.

Бабушке мой ответ не очень понравился, и она закатила глаза.

— Одуванчик, ты помнишь Эди?

— Конечно, помню. Он пал смертью храбрых в руках моих сестер-варваров, его порвали на запчасти. А после ремонта смотрелся жутковато, отдала сестрам на растерзание. Хороший был медвежонок.

— А ты помнишь, кто его подарил?

— Ты или папа.

— Нет, мой одуванчик, его подарил тебе Эди. Назвал своей невестой и попросил у твоего отца разрешенияжениться на тебе, когда вырастишь. А ты назвала медведя его именем. Помнишь?

— На память не жалуюсь, но не помню. А сколько мне было лет?

— Года три-четыре.

— Бабуль, кто так долго помнит?

— Мы с фрау Штерн помним.

— Записали, что ли, где-то, чтобы не забыть?

— Лучше, одуванчик. Есть фотография, где вы обнимаетесь в тот день.

— Не помню такую.

— Я фотографии забрала, твоя мама порвала и сожгла большую часть.

— Понятно.

— Так вот с Эди передам тебе гостинцы, он живет в одном городе с тобой.

— Спасибо, бабушка, но, может, не стоит напрягать внука фрау Штерн?

— Стоит, она сама предложила. Мой одуванчик, я буду очень счастлива обнять тебя в этой жизни, а еще больше, если увижу правнуков. Но, боюсь, мы с фрау Штерн не доживем до правнуков

— Доживешь, бабушка. Мы обязательно встретимся. Я тебе обещаю.

— Береги себя, мой одуванчик.

— Хорошо, а ты себя.

Я выключила ноутбук и принялась штудировать материал к зачету. Надо спросить на кафедре, когда можно будет пересдать работу на высший бал. Когда уже рябило в глазах, отложила конспекты и легла спать.

На зачет, как на войну, черная водолазка и джинсы, волосы в высокий хвост. Прошли в аудиторию за преподавателем, подождали, пока он разложит свои принадлежности на выверенном расстоянии. Кира первая подошла к его столу с зачеткой, он быстро написал и вернул ей.

— Жду тебя в коридоре, — сказала мне тихо подруга.

— Хорошо, — прошептала я одними губами.

— Фролейн Гельм, прошу. Вижу, как вы желаете ответить первой. Не буду вас задерживать, — сказал преподаватель.

Я присела напротив преподавателя, положила зачетную книжку и совершенно неожиданно услышала от него:

— Ich entschuldige mich, Fraulein Helm, Sie hatten Recht[1], — сказал он тихо, глядя в мои глаза.

— Worin?[2]

— Bewertung Bewertung Zwietracht[3].

— Ich akzeptiere Ihre Entschuldigung, Herr Schmidt[4].

Я посмотрела ему в глаза и не обнаружила там того холода, который пронизывал до этого. Только синюю гладь воды. Он спокоен?! Или это напускное спокойствие, перед тем как отправить меня на пересдачу?

— А перевод будет в этот раз? — спросили с галерки.

— Зачет на иностранном языке?! По-русски бы ответить… — сказали слева.

— Дополнительный вопрос для утопающего обязательно будет, — ответил Эдуард Альбертович, глядя поверх моей головы.

Протяжный коллективный вздох замученных студентов был ему ответом

Он взял мою зачетную книжку, зачеркнулоценку «хорошо», поставил «отлично, исправленному верить» и роспись. Затем ниже написал название дисциплины, «зачет» и расписался. Я не поверила своим глазам, мне это снилось.

— Sie haben mir keine Frage gestellt[5], — сказала я.

— Ich sehe, Sie sind bereit zu Antworten. Wir sehen uns bei der Prüfung, Fraulein Helm[6].

— Wir sehen uns, Herr Schmidt[7].

Я забрала зачетку и вышла, как сомнамбула, из аудитории. Что это сейчас было? Справедливость? У меня настала белая полоса? Попробовать купить лотерейный билет? Вдруг повезет?

Вышла за дверь, ко мне подскочила Кира.

— Ты быстро. Не зверствовал? — спросила обеспокоенно подруга.

— Нет. Он извинился, Кира.

— Даже так.

Я открыла зачетную книжку и посмотрела, чтобы удостовериться в реальности, протянула подруге. Нет, не показалось.

— Он тебе исправил оценку по курсовой работе. Значит, автоматом зачет?