— Вы так шутите?! — выдавил я.

— Не помню, — пробормотала Эльза с красными ушами.

— А мы вот вспомнили на этой неделе, стоило найти этот альбом, — сказал папа.

— Бабушка Ева, оказывается, помнит лучше нас, — сказала мама.

При чем здесь вообще бабушка Ева?

Я посмотрел внимательнее на снимки, думаю, они просто нас разыгрывают. Заметил на одном, как малышка Одуванчик демонстрирует огромное колечко из цветной проволоки на пальчике, в середине которого бусина. Счастливая девочка-одуванчик! Эльза, сидящая рядом со мной, напряглась и затаила дыхание, рассматривая эту же фотографию.

«Значит, все правда, а не подколки родителей. Я обещал жениться на Одуванчике?!. Просил разрешения у её отца?!. Она дала мне согласие?!. Да, это было в прошлой жизни! Она не помнит, я тоже!»

Самая эффектная фотография, где нас сняли в фокусе, когда мы прижались лбом друг к другу, держась за руки. Она такая красивая, мой Одуванчик, хоть и косы растрепались и глаза не высохли от слез, видна дорожка на щеке, милая улыбка на личике.

Как же у нас все было по-детски серьезно! Хм. Не скажу, что сейчас я воспылал к ней чувствами. Пока просто хотелось помогать и защищать её, мою маленькую подружку из детства.

Еще пара листов с фотографиями наших бабушек, которые она внимательно рассматривала.

— Здесь Эдуард пошел в музыкальную школу, на гитару, — комментировала мама фотографию с инструментом.

Дальше шел ряд комментариев: «Олимпиада по истории, русскому языку, гуманитарный класс гимназии, секция айкидо, выпускной…» Больше не было фотографий ни Эльзы, ни её родителей. Так закончилась наша история из детства, просто оборвалась в какой-то момент без предупреждения…

Эльза

Не может быть!

Или только со мной может?!

Я стояла на пороге квартиры родителей Эдуарда Шмидта. Я знала его маму, Клару Эдуардовну! Вот это квартира, как стадион! Меня сейчас, как блохастого котенка, выставят за дверь. Странно, она улыбнулась и ушла на кухню, предлагая нам полистать альбомы?!

После мытья рук в шикарной и просторной ванной комнате, мы прошли в не менее роскошный зал, выполненный в пастельных тонах. Что я здесь делаю? Села на краешек дивана, рассматривая свои руки, хотелось испариться, пока я не услышала:

— Эльза, садись ближе я тебя не съем, — сказал отец Эдуарда.

Я чуть не подпрыгнула, если честно. Посмотрела на мужчину, как сквозь призму времени на Эдуарда лет через двадцать-двадцать пять и села ближе. Прослушала подробную лекцию о семье Шмидт с фотографиями и комментариями, мне задали лишь один вопрос, на который я ответила не раздумывая.

Клара Эдуардовна позвала всех к столу в просторную кухню-столовую, где преобладали два цвета: молочный и сиреневый, — а вот там и началось самое вкусное. Нет, не горячее из традиционной немецкой кухни, а подробное анкетирование. Не удивлюсь, если все разговоры были записаны на какие-либо носители. Вопросы сыпались, как из рога изобилия.

Маульташен вставал комом в горле, но я упорно жевала по маленькому кусочку и запивала водой. «Осталось немного — и домой!» — повторяла я про себя.

Когда Эдуард выпросил для меня перерыв, мне было очень интересно послушать об их семейных поездках в Германию, я даже немного расслабилась и поела с удовольствием маульташен и салат. Пока вдруг разговор не свернул на неожиданную тему.

Да, я та самая студентка, которая отказалась от поездки за рубеж в центре дополнительного образования «Феникс» по финансовым причинам и из-за банального отсутствия времени. Клара Эдуардовна, лично со мной общалась год назад и не раз, расписывая выгодность поездки. На меня еще несколько месяцев косо смотрели преподаватели после трех отказов, больше не предлагали.

Она меня не помнит! Вообще не помнит! Вот такая я девочка-невидимка!

Вопросы о родных не самая приятная для меня тема, поэтому ответила максимально кратко.

А на десерт, под чай с воздушными пирожными, была нейтральная тема о вязании, которая пришлась мне по душе.

Поели, попили, пора и домой собираться! Только меня за ручку взяли и повели в зал, досматривать альбомы. Я домой хочу!

Такого я не ожидала! Я была просто не готова! Фотографии родителей, мама, папа, такие красивые и счастливые. У меня стало просто прорывать плотину от этих снимков, еле удержала слезы и вышла в ванную, отдышаться и привести себя в порядок.

«Это просто снимки! Моего счастливого детства! У меня даже в памяти не сохранились эти моменты! Как же это было давно?! Только три фотографии из прошлого уцелели».

Только громко выдохнула, как появился Эдуард, извиняясь за своих родителей. А потом просто сгреб в объятия, блокируя мои руки. Отражение нас в зеркале в таком положении заставило кровь прилить к лицу.

Меня облапал друг детства!

Или он даже не заметил, как обнял девушку?!

А дальше шли наши детские фотографии после очередной проделки, где я была организатором безобразия. Да, да это была я!

Снимки с моими шикарными длинными волосами во времена, когда я себя чувствовала принцессой рядом с Эдуардом и в обнимку с медвежонком Эди.

А вот слова Клары Эдуардовны про детскую помолвку вкупе с упоминанием моего отца и кольца пустили холодок по коже, а уши вспыхнули. И только фотографии как немые свидетели подтверждали их слова. Особенно бросилось в глаза огромное кольцо из проволоки на одном из снимков. Где-то я такое ювелирное украшение уже видела! А кто в детстве с таким не ходил?! Мы были детьми! У нас была настоящая дружба между девочкой и мальчиком!

Вот последняя совместная фотография с Эдуардом, просто нет слов. Такая милая картинка: дети держатся за руки, прижавшись лбами, и разговаривают глазами. Какая я была хорошенькая, а он красивый мальчик! Такая прелесть! И все, больше меня нет. Остался только Эдуард и его достижения. Наши пути разошлись, как бывает по жизни…

Эльза

Неделя пролетела незаметно в работе и подготовке контрольных на следующий семестр. Друг детства больше не объявлялся и не звонил. И вот сегодня наступил праздник у девчат, а у меня одно желание — выспаться, ночная смена прошла сносно, но ноги еще держат. На улице встречала мужчин с букетами, спешащих поздравить своих женщин. Я тоже поздравила Анну Львовну, как только оказалась дома, вручила ей подарок.

— Буду у соседки, — услышала от нее, как только вышла из душа.

Обняла подушку и провалилась в сон. Такое чувство, что проспала всего полчаса, когда в дверь настойчиво позвонили. Анна Львовна забыла ключ и вернулась?

— Иду! — встала и поплелась с полузакрытыми глазами в коридор.

Как открыла дверь, так и поняла, что это не она. Со мной заговорил букет роз голосом Эдуарда:

— С праздником, милый цветочек! Это тебе. — Букет двинулся ко мне.

— А-а-а! — я окончательно проснулась, оттолкнула дверь и побежала в комнату.

— Симпатичная пижамка, — услышала я вслед вместе со смешком.

Быстро скрылась в комнате, а затем закрылась в ванной с домашними вещами. Переоделась в спортивные штаны, футболку, расчесала волосы, сбившиеся после сна в стог соломы, умылась и вышла.

— Ты как солдат, быстро оделась, — сказал он и прошелся по мне оценивающим взглядом.

Я тоже посмотрела на него: идеальная укладка немного растрепана, темно-синяя рубашка с расстегнутой пуговицей, черные джинсы и носки, в руках букет розовых роз и большой подарочный пакет

— Чай? Кофе? — предложила я.

— Потанцуем?

— Что?

— Не откажусь. Может, услышу от тебя благодарности, — улыбался он и протягивал букет.

— Спасибо.

— А поцелуй? — послышалось мне.

— Что?

— Просыпайся, Одуванчик!

После этих слов он отдал мне букет и пакет, а я улыбнулась.