— Я же просила без посторонних, — шепнула ему на ухо Маргарита. — Она же всем разболтает.

Заорг рассмеялся.

— Это не посторонние, это часть плана.

Лайла укоризненно посмотрела на нее.

— Нам нужно узнать, что творится на той стороне, значит нам нужен лазутчик, который не вызовет подозрений.

— И это не Лайла, явно, — рыкнула Маргарита. — Она даже собственной тени боится и плачет, когда сломает ноготь. Не обижайся, сестричка, но хочу напомнить, что этот эльф взял нас в плен, когда ты сломала ноготь у озера Мрака. Когда увязалась со мной в разведку.

— Это была судьба, — рассмеялся Заорг. — Она стремилась в мои обьятия.

— Она завалит все дело, — упорствовала Маргарита.

— Не завалит. Во-первых, она знакома со мной уже больше трех месяцев, а это знатно прочищает мозги, раскрывает ауру. Она полукровка, я кое-чему ее научил. Во-вторых, ты недооцениваешь свою сестру. И ни разу не предположила, что излишняя простота наиграна.

— Потому что она не наиграна, — огрызнулась Маргарита. — Из-за нее мне постоянно доставалось от Домерка, из-за нее меня унизили при дворе Фетра, из-за нее меня взяли в плен эльфы. Она даже помочь сбежать мне не хотела, все соловьем разливалась как мне повезло. Она не умеет пользоваться оружием, вообще никаким.

— Этого и не требуется, — вдруг влезла в разговор Лайла. — Я, конечно, не могу похвастаться твоими талантами, сестричка, но кое-что умею лучше тебя.

— Да? И что же?

— У меня огромный опыт дворцовых интриг. Ты думаешь так просто быть женой старейшины? Так просто выжить при дворе. Фетр ценил меня за то, что я умела достать ценную информацию, не напрягаясь, потому что никто не ждал от меня того, что я шпионю…

— Не верю…

Но в удивлению Маргариты ее гневную тираду прервал Разгор.

— Это правда. Женушка Фетра отлично справлялась с подобного рода поручениями. Мы всегда ее брали с собой, нанося визиты в другие домены. Тут ты не права, союзница. Знаю я вашу историю с Фетром. Чего, деточка, у тебя никогда не было, так это хитрости твоей сестры. Ты прямая, как меч. Все на силе и гордости. Поэтому и тяжело так тебе было. По сути если бы Киран не выбрал тебя в убежище, ты бы там и осталась. Не все мужчины любят таких, как ты. Мне много времени потребовалось, чтобы оценить тебя по достоинству. Илар твой, уверен, сперва на симпотную мордашку повелся, да и терпением не обделен видимо. А сестра твоя — настоящая женщина. Она умеет добиваться своего только женскими уловками. Ею были очарованы все в Речном источнике и она этим пользовалась, будь уверена. И эльф этот прав, если кто и сможет добыть нужную нам информацию так это она. Ммм… беженка. Благородных кровей, жена, ну, например, одного из старейшин "королевского двора", которого казнила за измену кровожадная магистр замка. Пряталась в деревне, недалеко от дворца. Услышала проповедника, крестьяне собрались уходить в убежище. Долго не решалась, а после все-таки пошла следом. Испуганная, слабая, красивая и благородных кровей. Идеальный вариант. Никаких подозрений.

Маргарита недоверчиво посмотрела на своего союзника. Неужели они серьезно? Лайла? Шпион при дворе Багрового повелителя.

— Я научил Лайлу чуять ауры, это поможет ей при передаче информации. Она будет всегда знать следят за ней или нет, — добавил Заорг. — Кроме того, на всякий случай я заблокировал ее возможность привести кого-то к порталам. Сама она в любой момент может сюда попасть, но привести никого не сможет — это на случай разоблачения.

— Вы же не серьезно? — глаза у Маргариты становились все шире и шире. — Заорг, а ты не подумал, что это может быть опасно? — язвительно спросила она у эльфа. — Так спокойно рискуешь ею.

— Я сама хочу помочь, — встряла Лайла. — И помочь тем, что действительно умею. Ты забыла, что я добралась до замка, когда спалили мой дворец. Неужели ты и правда думаешь, что я такая беспомощная, Марго? Должна же я отомстить за мужа.

Заорг хмыкнул и отвел глаза.

Маргарита смотрела только на него и повторила свой вопрос:

— Ты подумал, что для нее это может быть опасно?

Эльф пожал плечами и отвернулся.

— Я в курсе. Но если король эльфов мирится с тем, что его беременная возлюбленная дерется в бою как Карающий Бездны, то… Лайла просто на прогулку собралась. Тем более уверен, ее там ожидает отличный прием. Все будут от нее без ума. Может и нам послужит и счастье свое найдет.

— Я не буду никого искать, — фыркнула Лайла, многозначительно посмотрев на него.

— Будешь, — резко ответил эльф. — Тебе нужен… человек. Я слишком долго проживу, а второй раз источник забвения не подействует.

Этрик вздрогнул и окинул друга тяжелым взглядом. Маргарита могла поклясться, что почувствовала, как оборвалось все внутри у эльфа. Он поднялся, дрожащей рукой открыл портал и сбежал. Лайла закрыла лицо руками и беззвучно заплакала.

В этой деревне в Лютине Лайла прожила уже целую неделю. Для того, чтобы легенда была правдоподобной ее уставшая фигурка появилась на пороге крайнего дома с просьбой оказать гостеприимство. Крестьяне, открыв рты, слушали ее историю о гибели мужа и всеми силами пытались облегчить страдания молодой госпожи. Проповедник появился в деревне уже третий раз. Лайла вместе со всеми вышла послушать его речи о демонах и спасении. Женщины испугано переговаривались рядом.

— Кому вы служите? — завывал проповедник. — Ваши сюзерены постоянно воевали друг с другом, до того, как Пустошь не развязала бой, чтобы освободить вас от участи безгласых рабов.

Лайла никогда не вмешивалась в разговоры толпы, только слушала и пыталась понять. Проповедник не применял магию — она бы почувствовала. Но крестьяне и не впадали в транс, в котором так часто фанатично сражались воины Лютины. Роль проповедников — сеять сомнение. Вечная война всегда порождала недовольство. Несмотря на то, что она редко когда поражала непосредственно крестьян. Война в их мире — склоки сперва магов, после сюзеренов. Два войска в поле далеко от мирной жизни деревни. Изредка сожженые урожаи. Зверства и изнасилования невероятно редки: любая армия понимает необходимость беречь тех, кто их кормит. Но в этот раз все по-другому. Жители Симфонии столкнулись с уничтожающей войной. Пустошь боялись за жестокость и этот страх перекидывался на страх перед магией. Лайла начала понимать. Дезертируя на сторону Пустоши, крестьяне получали гарантированную защиту их образа жизни. Многим было все равно кому платить дань урожаем, а рассказы проповедников к тому же навевали суеверный ужас. Так давно в этом крестьянском мире появлялась настоящая магия, что превратилась в легенды и не всегда добрые.

— Магия — это главное препятствие и искушение на пути к спасению! Вас заперли в этом мире, чтобы украсть ваши души! — уловила Лайла следующий выкрик проповедника, вынырнув на миг из собственных размышлений.

Слушая проповедника о зле, таящемся в магии Лайла пыталась посмотреть на все, окружавшие ее с рождения чудеса, со стороны. Ее магия никогда не пугала, но нормально ли это для любого обычного жителя Симфонии? И девушка понимала, что нет. Магия в их мире всегда была уделом избранных. А легенды о магии навевали ужас. И ведь не осталось упоминаний о Багровом повелителе, который стремился уничтожить мир. Есть легенды о Лероне кровавом и его обсидиановых клинках, который вернулся из Бездны во время последнего сражения, забрав взамен для возрождения души лучших правителей Симфонии. Легенды о полусумасшедшем магистре Речного источника Бранде, который по любому поводу впадал в неистовство, его раны открывались в бою и горели. Из-за него на Симфонию напала орда бессмертных проклятых. И даже лучшего друга он сжег. А еще была легенда о леди-Феникс, матери Марго. О чем легенда? Послушать со стороны так о демоне Бездны. Но даже по рассказам Домерка леди Феникс не была паинькой. Да и какие легенды могли возникнуть, когда девушка-воитель сражалась с торчащими наружу сломанными костями, когда кровь ее горела и в спутниках была огромная рысь? Она вызывала метеоритный дождь, ей повиновались руны и использовала она эти руны не для исцеления явно. Да, в глазах крестьян леди Феникс была демоном. Вот и Марго… Пока ее сестренка плела интриги и устраивала перевороты, а по вечерам исцеляла своих подданных, ее любили и превозносили, но… стоило только Маргарите открыть свои видгарские корни, гореть как ее предки в бою и сражаться как демон Бездны — все она ведьма. А тут еще и эльфы объявились, которые наводили ужас только фактом своего существования. И враг сильный возник с призывами к уничтожению магии.