— Это твой бывший? — Вопросительно приподняв брови, Лиза присела за стол.

Кивнув, я налила себя воды и залпом ту выпила.

— Где? Когда? — высыпала она кучу вопросов. — Постой, а он знает про Маринку?

— Вроде нет, хотя и видел её.

От мысли о том, что Муратов мог узнать обо всём, по моей коже побежали мурашки. Я не могла вечно скрывать от него правду, и это пугало меня.

— Марина… Она назвала его папой и обняла. Не представляю, откуда она взяла это, — растерянно проговорила я. — Наша компания сейчас сотрудничает с ним. И, как мне кажется, у него есть жена. Я видела его сына. Он ровесник Марины.

— Вот же козёл! Значит, он всё-таки женился на своей шлюхе, с которой тебе изменял! — выпалила тётя, несмотря даже на то, что Борис Герасимович очень уж выразительно при этом на неё посмотрел. — Верно говорят, все мужики козлы!

— Дорогая… — протянул её муж, кашлянув в кулак.

— Ты не входишь в их число, милый.

— Ладно, мы пойдём… — начала было я, но тётя Лиза не дала мне договорить.

— Нет, ты что! Куда ты пойдёшь с больным ребёнком? Борис!

— Лиза права, Дарина. Оставайтесь здесь, а то мы будем волноваться. К тому же, если малышке вдруг станет хуже, то мы будем рядом и поможем.

— Ну хорошо, — быстро сдалась я и уселась на стул.

Тётя одолжила мне кое-что из своей домашней одежды и, приняв душ, я легла рядом с дочкой. Во сне она обняла меня, и я поцеловала её в лоб. Тяжёлые мысли вновь вернулись обратно, и мне начало вспоминаться то, что осталось уже в далёком прошлом…

После вечеринки, на которой отмечался день рождения Захара, мы пошли к нему. Это был первый раз, когда я решила у него остаться. Что до тёти же, то ей мне пришлось солгать, выдумав мифическую ночёвку у подруги. Впрочем, я уже давно была совершеннолетней, так что и в чём-либо одобрении не нуждалась. Сказать по правде, до Муратова у меня никогда не было парней. Поклонники и ухажёры появлялись, да и свидания вслепую проходили, но настоящих отношений не случалось ни разу. Именно с Захаром я узнала, как нужно правильно целоваться. Мы гуляли с ним под дождём, обнимались под звёздным небом, беззаботно друг с другом шутили и флиртовали. А ещё я собиралась подарить ему на день рождения свою невинность. Может, это выглядело по-детски, и потом мне предстояло об этом пожалеть, но тогда я ни в чём не сомневалась. И пусть мы с ним были знакомы всего ничего, каких-то два с половиной месяца, но никто не вызывал у меня таких эмоций, как он.

— Извини, я сегодня не успел прибраться, — проговорил парень без тени смущения из-за того, что в его квартире царил беспорядок: посуда не вымыта, бельё не постирано, а носки разбросаны, где попало.

Сразу было видно, что квартира принадлежала холостяку.

— Тогда будем убираться вместе, — ответила я и нервно засмеялась, с досадой размышляя о том, что, по всей видимости, у меня не скоро получится сделать задуманное.

Пока Захар собирал по всему дому носки и относил в стирку грязное бельё, я стала мыть посуду. Задумавшись, даже и не заметила, как он оказался рядом, подходя ко мне со спины. Ощутив то, как руки Муратова оплели мою талию, а на плече у меня оказался его подбородок, я вздрогнула, оборачиваясь к нему.

— Устала? — спросил он, беря из моих рук грязную чашку и заканчивая её мытьё.

Опираясь руками о раковину, я вдохнула его запах, просто балдея от близости с ним.

— Немного, — ответила ему.

И тогда Захар зацепил кончиком пальца пену средства для мытья посуды и коснулся им моего носа, оставляя на нём белый мазок.

— Эй! — притворно возмутилась я, отскакивая в сторону, а затем со смехом пытаясь намазать и его лоб. — Получай!

Вскоре мы и забыли про грязную посуду, кидая друг в друга пену и пачкая той одежду. Я настолько увлеклась игрой, что и не заметила, каким жадным взглядом стал смотреть на меня Муратов. Когда же заметила, то сразу оказалась прижата им к стене, отчётливо ощущая, как его эрекция упёрлась в мой живот. И мне бы залиться краской от смущения, как это происходило обычно в подобных ситуациях, но только отчего-то не вышло. В его глазах отчётливо читалось желание, да и у меня, вполне вероятно, наблюдались подобные эмоции на лице. Я тоже, как и он, страстно его захотела. Возжелала, чтобы он сделал меня своей.

— Ты ведь знаешь, что я больше никогда тебя не отпущу? — спросил Захар.

И ему так шёл его властный тон! У меня от такого голоса внизу сладко потянуло. Я почувствовала, как трусики на мне стали мокрыми и прежде, чем его рот завладел моим, успела бросить в ответ:

— И не отпускай…

Распахнув глаза и тяжело дыша в полумраке комнаты, я продолжила вспоминать тот момент, когда мы с Захаром занимались сексом. Моё изголодавшееся по ласке тело сразу отозвалось на такой откровенный сон, поэтому я лежала с дико колотящимся сердцем и мокрыми трусиками. Выдохнув, бросила мельком взгляд в сторону Маринки, что закинула на меня во сне ножки. Потрогала её лоб. Температуры больше не было, да и спала она хорошо. Немного полежав, я осторожно подвинулась и посмотрела на часы. Было пять утра, а я не выспалась. Через два часа мне предстояло идти на работу.

Дарина

Несмотря на столь ранний час, я поднялась с кровати и потопала на кухню, где застала тётю, которая курила у открытого окна.

— Тоже не спится? — спросила она, сделав очередную затяжку.

— Да, кошмар приснился, — ответила ей, садясь на стул рядом. — Может, ты уже бросишь курить?

— Пробовала, но когда нервы сдают, то не могу сдержаться.

— Снова поругались? — догадалась я, смотря на её профиль, пока Лиза задумчиво глядела на улицу.

Под глазами у неё появились мешки, и это было сразу заметно.

— К нему приезжает его сын со своей семьёй, — невесело откликнулась тётя.

— С чего вдруг? Он же вроде не общается с ними уже много лет, — пробормотала я, отчётливо почувствовав, что мне тоже захотелось покурить.

Я иногда могла этим побаловаться, ведь и у меня порой сдавали нервы.

— Да кто их знает. У него же есть внук. Кажется, они с Мариной одногодки.

— А почему Борис Герасимович не общается со своим сыном? Он у него единственный, кажется.

— Сын не смог ему простить смерти матери. А теперь захотел возобновить отношения.

Вздохнув, я поднялась и покопалась у тёти в шкафах. Знала, что она там держала коньяк и какое-то вино, а временами даже шампанское. Первый я пить не могла, а вот второе и третье стали мне за последние шесть лет настоящими друзьями.

— Вы же не из-за его сына поругались? — задала новый вопрос, протягивая Лизе вино в бокале. — Колись давай, что у вас произошло.

— Я хочу родить ребенка, — призналась она, добавляя: — И не смотри так.

Её слова застали меня врасплох, и я прокашлялась, а затем уточнила:

— Кхм, ты хочешь, а он нет?

— Он просто боится потерять меня, как потерял первую жену.

— Боится, значит любит.

Я помнила, что у Бориса Герасимович, который был старше моей тёти на десять лет, в первом браке супруга умерла при родах. И девочка, что должна была родиться, тоже. Но и желание Лизы родить ребёнка понимала. Мне тоже когда-то хотелось, чтобы у меня было, как минимум, четверо детей. Мы с Захаром даже имена им придумывали, но как-то не вышло.

— Сколько детей ты хочешь? — спросила я, помнится, у него, в один из погожих дней.

Мы были в его квартире. Уставшие после секса и счастливые, а потому мечтали о нашем общем будущем.

— Хочу трёх. Двух девочек, похожих на тебя, и одного сына.

— Похожего на тебя? — поинтересовалась в ответ, играя с его пальцами рук.

— Без разницы, на кого он будет похож. Главное, чтобы дочки были твоими копиями. Такими же красавицами, как и ты.

— Так нечестно! Если девочки будут похожи на меня, то мальчик должен быть похож на тебя. И почему только один? С кем он будет играть?

— Не знаю, с кем, но я буду любить девчонок. А сын… Он может остаться с матерью.