— Мы так долго мечтали о малыше… — нарушила тишину гостья, а затем продолжила: — Ты же понимаешь, что он с тобой только из-за ребёнка? Если даже всего на миг представить, что твой от него, в чём лично я сильно сомневаюсь, ты в состоянии позаботиться о нём и сама. Вон, дочку уже подняла. А я не могу. Я ничего не смыслю в них! Я перестала предохраняться, когда Захар сказал, что хочет детей. Куда мне теперь идти?

Повысив голос, она уже по-настоящему кричала, абсолютно не скрывая злости. Я же начинала ей верить, ведь Муратов и правда всегда хотел детей. Он любил их.

Поднявшись с места и извинившись, я заперлась в ванной комнате, включая холодную воду и опуская в неё руки. Простояла так несколько минут, пока не почувствовала боль внизу живота, а через мгновение по внутренней стороне моего бедра поползло что-то тёплое и вязкое. Растерянно опустив голову, я заметила на платье пятно крови и застыла.

«Кровь?!» — ужаснулась про себя, и страх окутал меня с головы до ног. Насколько мне было известно, во время беременности такого быть не должно. Упершись рукой в стену, я стала медленно оседать на пол, отмечая про себя, что крови было много. Голова закружилась от паники, но я оказалась не в силах подняться или позвать на помощь.

— Мой ребёнок… — слабо прошептала под нос, зачем-то пытаясь собирать кровь руками, но она то и дело утекала сквозь пальцы. — Нет! Нет! Нет! Нет!

Я заревела белугой, и слёзы покатились из глаз, а боль всё усиливалась. Валерия позвала меня и подёргала за дверную ручку, но потом, не добившись ответа, просто ушла. Силы стремительно покидали меня, сознание мутнело, а перед глазами появились какие-то чёрные мушки. Мне хотелось потерять сознание, чтобы больше не ощущать ноющую боль…

Не заметив, как отключилась, я открыла глаза и обнаружила себя лежащей в постели, с подключённым к вене катетером. В голове бурлили воспоминания о последних событиях, и я со страхом ощупала живот. «Немного округлый, но на месте», — мелькнули у меня мысли.

— Очнулась? — послышался голос подруги.

Она стояла у окна, скрестив руки на груди.

— Ирина, — прошептала я пересохшими губами. — А мой ребёнок… Что с ним?

— Всё хорошо. И с ним, и с тобой.

Ира опустилась рядом со мной на кровать, буравя меня взглядом. Она смотрела так осуждающе! По всей видимости, подруга не могла поверить в то, что я сделала выбор в пользу второго ребёнка, а первого фактически обрекла на жизнь без матери. У неё никогда не было детей, поэтому она и не понимала.

— Только обещание, данное тебе, сдержало меня, и я не рассказала правду твоему ублю… мужу.

— Спасибо.

— Мне с трудом удалось уговорить его, чтобы он не сообщал о твоём нынешнем состоянии тёте Лизе. Она бы тогда точно обо всём ему поведала. Зря помешала. — Ирина покачала головой.

У меня же не было никаких сил с ней спорить. Кажется, я совсем выдохлась.

— Кто меня привез? — спросила я, ведь не думала, что такое могла сделать Лера.

«Быть может, Степан? Он никогда не поднимался к нам без видимой причины. Тогда кто?» — размышляла я, устало прикрывая глаза.

— Захар, — призналась подруга. — И пусть моя ненависть к нему никуда не ушла, мне стало его даже жаль. Он выглядел настолько перепуганным. Привёз тебя, поднял всю больницу на ноги… Хорошо, что сегодня была моя смена.

— Что ты ему сказала?

— Правду, но лишь часть. Дарина, ты понимаешь, что тебя нужно госпитализировать? Я не прошу избавиться от ребёнка, теперь уже поздно, но подумай о себе!

Вздохнув, я отвернулась, больше не желая говорить на данную тему. Всегда ненавидела больницы. С тех же пор, как родила Марину, и вовсе стала на дух не переносить даже один их запах.

— Я подумаю, — ответила ей. — Дай мне время, пожалуйста. Я расскажу обо всём мужу, и пусть будет, что будет.

Нас прервали. Кто-то постучал в дверь, а потом на пороге палаты появились Марина и Захар. Увидев последнего, я не смогла скрыть улыбки, ведь соскучилась по нему.

Дарина

— Мама, а это правда, что ты скоро подаришь мне братика? — спросила Маринка.

Я бросила недоумевающий взгляд в сторону Захара, который стоял у окна и молча наблюдал за нами. Его руки были скрещены на груди, взгляд казался тяжёлым и задумчивым, а губы почти слились в сплошную линию. Муратов был напряжён, а ещё выглядел усталым.

«Сколько я пролежала здесь? И когда он вернулся?» — задумалась я, смотря на дочь.

— Да, а кого ты больше хочешь? Братика или сестрёнку?

«И зачем Захар сказал ей, что будет братик? Ещё ведь неизвестно, кто у нас родится», — пришла ко мне мысль, вызывая улыбку.

— Хочу сестрёнку. Мальчики плохие! Вон и Никита меня обижает. — Малышка надула губы. — Даже папе пришлось с ним поговорить, чтобы он больше меня не трогал.

Она гордилась своим отцом и успела рассказать всем знакомым, что он вернулся с небес. Пожалуй, даже тётя устала от её болтовни. Тем более, что Лиза просто не переносила Захара после того, что произошло у нас в прошлом.

Вздохнув, я потрепала дочку по голове.

— А тебе не больно? — спросила она, глянув на иглу в моей вене.

Марина, как и все дети в её возрасте, боялась уколов и больниц. Впрочем, слава Богу, мы с ней никогда серьёзно и не болели.

— Нет, мне не больно, — заверила я, крепко её обнимая и целуя в макушку.

— Милая, а ты не хочешь мне немного помочь? — поинтересовалась Ирина у крестницы, почувствовавшая воцарившуюся в комнате атмосферу. С улыбкой подойдя к нам, подруга взяла её на руки, хотя я и просила такого не делать.

— Ничего, она лёгкая, как пёрышко, — уловив моё настроение, добавила она, попробовав меня успокоить. — Как и ты сама, Дарина.

Проговорив последнее, Ира хмыкнула и вышла с Мариной из палаты.

— Как ты? — Оттолкнувшись от окна, Захар подошёл ко мне, усаживаясь рядом и беря меня за руки. — Точно нигде не болит?

В ответ лишь я отрицательно покачала головой.

— Ты напугала меня, Лисичка, — ласково проговорил муж, осторожно обняв меня и позволив положить голову к нему на плечо.

— Не говори так, пожалуйста. Я уже давно вернула свой цвет.

— А я не против, если ты снова будешь рыжулей. — Он усмехнулся. — Как же ты меня напугала!

В его голосе сквозила усталость. Заглянув мне в лицо, Захар задержал взгляд на моих губах. Нежно проведя костяшками пальцев по щеке, он тихо вздохнул и спросил:

— Расскажешь, что случилось? Почему тебе стало плохо? И отчего ты никого не позвала, когда началось кровотечение?

Я не знала, что и сказать, ведь ответов у меня просто не было. Мне не хотелось рассказывать о Валерии, а потому я решила и вида не подавать, что знала о его секрете.

«И почему я не использую это, как шанс обрести свободу?» — задалась про себя вопросом, отводя в сторону взгляд и натягивая на лицо улыбку.

— Не хотела напугать Марину, — сказала в ответ то, что было чистой правдой.

Честно говоря, я думала, что его любовница позовёт на помощь. Но ошиблась. Перед глазами у меня до сих пор стояла картинка последних событий, отчего я продолжала испытывать липкий и животный страх. Никому бы не пожелала оказаться на моём месте.

Впрочем, Захар, должно быть, абсолютно мне не поверил. Он смотрел на меня каким-то слишком уж задумчивым взглядом, словно чувствуя мою ложь.

— В подъезде я столкнулся с Валерией. И не думаю, что то было совпадением, Дарина. Я показал её фото Марине, и она подтвердила, что именно эта тётя приходила к вам в тот вечер.

Сделав удивлённое лицо, я изогнула брови. Его голос звучал укоризненно, но только не было понятно, в чём именно он меня обвинял.

— Советую не врать и перестать выгораживать других! — раздражённо бросил муж.

— А я никого и не выгораживаю. И твою любовницу тем более! — выплюнула я со злостью. — Да, мне её жаль. Но только по-человечески! Она оказалась на месте, на котором я была шесть лет назад.