В это же время мальчик, страдающий бессонницей перестал спать совсем.

Мать выбила несколько дней отдыха дома своему сыну, и хоть она искренне хотела остаться с ним, но работа как всегда внесла свои коррективы.

В посольстве была запланирована невероятная важная встреча и без присутствия Елены Берч она не могла обойтись никак.

В итоге мальчик остался один в квартире. Но проблема была в том, что он знал, что это было не так.

Три дня без сна. Тот, кто не спал хотя бы дня два должен понимать, как это тяжело. Тем более для ребенка.

Так продолжаться больше не могло.

Ночь.

Алекс, покачиваясь, встает и отрывает спину от стены, чтобы сходить в туалет. Он делает несколько шагов, доходит до центра комнаты и замирает.

Он знает. Он знает, что-то, нечто, уже стоит за его спиной. Оно смотрит на него. Оно не дышит и не издает никаких звуков. Мальчик втянул носом воздух. И не пахнет.

И все равно мальчик чувствовал, тем звериным инстинктом, что достался людям от их предков, что смерть уже рядом.

Алекс не стал оборачиваться или кричать. Он лишь молча бросился к двери. Его пальцы успели лишь царапнуть ручку, как нечто схватило его за руки, за ноги и потянуло назад. Он пытался закричать, но черное шершавое щупальце обернулось вокруг его рта и затылка, вследствие чего крика не вышло. Только судорожный, еле слышный, сип.

Нечто потащило его назад, Алекс обреченно проводил взглядом удаляющуюся дверь. В голове было пусто. Он не сомневался, что это конец.

Дергаться было бесполезно, непонятные черные ленты невероятно крепко держали его руки и ноги. Не было возможности даже на миллиметр их сдвинуть.

Парень не замечал, что хоть ему и не давали двинуться, но ленты сжимали руки и ноги очень бережно, словно защищая от того, чтобы он сам себе не причинил вред.

Наконец движение было закончено. Его вдавило во что-то теплое и мягкое. Голову было не повернуть и увидеть, что же находится сзади.

Нечто аккуратно свело руки и ноги ребенка к его же груди, после чего его словно положили на непонятную рассыпчатую софу, которая немного засосала его внутрь.

Несколько раз дернувшись, от всех переживаний мальчик наконец потерял сознание, провалившись в благословенную тьму.

*****

Алекс открыл глаза. Несколько секунд он тупо смотрел в потолок пытаясь вспомнить, что происходит. В голове звенела подозрительная пустота. Более того, Алекс чувствовал невероятную легкость: давно он так хорошо не высыпался.

Внезапно он ощутил холодок, мальчик еще не до конца понимал, но что-то было не так. Мозг, еще не до конца проснулся, но уже сигнализировал о чем-то плохом.

Наконец это произошло, Алекс с приглушенным криком скатился с кровати.

Где монстр?! Почему он жив? Эти и тому подобные вопросы крутились в голове ничего не понимающего подростка. Чуть придя в себя, он закрутил головой, нервно озираясь вокруг. Но никого кроме него в комнате не было. За окном светило солнце и было уже далеко не утро. Неужели он проспал аж до обеда?

А как же кошмары…

Алекс Берч не был глупым ребенком. Он сразу же заметил некую связь между отсутствием кошмаров и появлением непонятного чудовища.

«Значит, если появляется монстр, то я сплю нормально. Будь я проклят…» Мысленно повторил Алекс одну из фразочек Эдди: «Если эта тварь не насылает на меня кошмары».

Казалось, это был беспроигрышный вариант, объясняющий всю ситуацию в целом. Но два вопроса так и оставались без ответа.

«Почему монстр так и не съел меня? И зачем ему издеваться надо мной, попросту отпустив?»

Алекс забрался обратно в постель, укрылся одеялом и попытался придумать ответ. Не добившись же ничего путного, он еще бы немного полежал, но спать абсолютно не хотелось, поэтому он все же встал.

Ребенок был воспитан в рамках того, что лень, это мало того, что вредно и плохо, так еще и не угодно богу. Правда его родители не были очень уж религиозны. Их нельзя было назвать протестантами или кальвинистами. Однако некоторые догматы этих верований они считали основополагающими, что и вложили в голову Алексу.

Хотя упорствовал в этом отец, мать относилась к религии проще. Иногда даже с юмором, чем раздражала старшего мистера Берча. Алекс смутно помнил их шуточные перепалки по этому поводу.

Приготовив завтрак, Алекс мрачно подумал о том ужасе, что ждет его в школе. Насмешки и издевки в последнее время было поутихнувшие, воспрянут с новой силой. А уж как смотреть в глаза учительнице, Алекс откровенно не представлял. Он не считал, что учительница виновата, а послушав рассказ матери, как она там всем задала, Алексу хотелось тихо повеситься со стыда.

Перед глазами встала картинка как миссис Уильямс трясущимися руками завязывает петлю, судорожно перекидывает ее через потолочную балку в спортивном зале, привязывает другой конец к тренажерной стенке. Встает на шатающийся стул, одевает петлю на шею и радостно, делает шаг вперед. Стул падает вбок, дергающееся тело изломанно трясется, руки скребут по веревке в последних усилиях пытаясь отсрочить неизбежное. Но глаза от начала и до конца смотрят куда-то вбок. Даже перед самой смертью взгляд был прикован к неприметному углу. И в этих глазах навсегда застыло выражение, словно миссис Уильямс испытала облегчение, что она смогла уйти от чего-то столь жуткого, что единственным выходом стала смерть.

- Не-е-ет! – Закричал Алекс неловко шагнув вперед и ударившись об стол. Выронив приготовленную кашу, что он держал в руках. Та с противным шмяканьем хлюпнулась на пол, тарелка жалобно зазвенела, но все же не разбилась.

Алексу было плохо и хуже всего ему было от последнего ощущения. Это ощущение было столь непонятным и не… Человеческим, пожалуй. Что его нельзя было описать человеческими словами.

Алекс почувствовал некое удовлетворение, потом недоумение, а потом пришел следующий образ.

Миссис Уильямс потухшим взглядом смотрит на лист бумаги. Алекс напрягся и непонятным образом разом понял, что там написано: «…Прошу меня уволить по собственному желанию…». Также Алексу пришло понимание, что Миссис Уильямс толком не могла спать уже целую неделю. Она находилась на грани помешательства и попытка уехать была ее последней надеждой. Изначально она грешила на призраков и духов в ее доме, но попытки ночевать у друзей не помогли. Ей все также казалось, что кто-то подбирается к ней и в каждом темном углу видится движение.

Алекса нельзя было назвать сильным духом. Да и чего можно ожидать от ребенка. Но разум человека очень адаптивная штука, ведь не зря говорят, что человек может привыкнуть к чему угодно. Увы, но никогда не стоит забывать, что в нем имеется и некий предел прочности.

Мальчик за прошедшие дни, а если учитывать еще несколько месяцев бесконечных кошмаров, получил слишком много впечатлений. И все это уже давно превысило некую черту. Алекс спокойно и устало вслух попросил:

- Пожалуйста хватит. – И видения послушно исчезли. Казалось, Алекс сидел на полу в пустой кухне, но это было не так. Мальчик был не один и он это знал.

- Что тебе от меня надо? – Не надеясь на ответ все же спросил он, и тут же получил то, чего уже не ждал.

Желание помочь. Или зверски замучить тех, кто причиняет тебе боль. А может оградить от опасности? Идеально было бы объединить все это вместе.

Алекс запутался от столь неоднозначного ответа и его замутило от смешивания желания помочь и картины страшного убийства. Тот, кто с ним общался, совершенно спокойно мог воспринимать одним целым добро и зло.

То нечто, что пыталось с ним общаться, говорило словно бы несколькими ртами, каждый рот, при этом, говорил что-то свое, между делом еще и немножко споря друг с другом. Без сомнения, даже лучшие переговорщики, дипломаты и юристы не смогли бы описать все оттенки и значения подобного общения, не потеряв парочку из них.