— Понятно, товарищ командир! — козырнул наконец Миша.

И принялся Миша изучать пистолет. Стрелять он научился метко, притом как с места, так и на бегу.

В назначенное время он все с теми же книжками, перевязанными веревочкой, зашел в поселковую управу. Увидел через окно, как комендант, без провожатого, пересек двор. Вот он вошел в дом и направился по коридору.

Миша сделал шаг навстречу. Два выстрела в упор, и комендант Штэмпак, выпучив глаза, начал тяжело оседать, потом упал навзничь и вытянул ноги. Конец!

Не теряя ни минуты, Миша выбежал из помещения управы и, подбрасывая и ловя на ходу книжки, как будто ничего не произошло, зашагал туда, где его поджидали разведчики. И не оглянулся ни разу.

Миша сейчас уже взрослый. Зовут его Михаилом Павловичем. Он работает инженером на стеклозаводе «Неман».

А. КОРОЛЕВ

(Перевод Б. Бурьяна)

За веселый нрав, за добрую улыбку и отзывчивое сердце подарили партизаны Наде Богдановой необычное и ласковое имя — Лазурчик. Так и звали…

А лазурь — чистая голубизна.

В отряде их встретил начальник разведки Евсеев. Суровый и простодушный, он сразу понравился ребятам. Долго разговаривал с ними, расспрашивал обо всем, а потом посоветовал:

— Приглядывайся, юный народ, к партизанской жизни. Привыкай. Там посмотрим, может, и в разведку…

Ребята с радостью взялись постигать партизанскую науку. Хотелось освоить ее как можно скорее, чтобы получить право на задание. Настоящее. Боевое.

Вскоре такое им и дали. Настоящее боевое задание — разведать вражеские укрепления в деревнях Довганы и Рудня Езерищенского района. Вернуться и доложить…

Переодевшись в разную рвань, юные разведчики прихватили с собой нищенские торбы и пошли по деревням поближе к немецким гарнизонам.

Возле одного села заметили постового. Одетый в кожух и большие валенки, он вышагивал взад-вперед.

— Начинай, — незаметно подтолкнул Юра девчонку.

Вытирая рукавом слезы, Надя тоненько затянула:

— Дяденька, подайте кусочек хлеба. Есть нечего.

— Голодные ходим, — дрожащим голосом подхватил Юра.

Полицай уставился на ребят. Обшарил взглядом. «Нищие» не вызвали у него подозрения. Поеживаясь от холода, зло крикнул:

— Проходи быстрей, не задерживаться!

Ребятам только того и надо было. Отошли от полицая подальше, вступили в деревню, приостановились. Вон замаскированные доты и дзоты. Посчитали автомашины.

Переходя из дома в дом, Юра говорил:

— Запомни — 12 автомашин с севера деревни. Пулеметы и минометы — на околицах.

— Хорошо, запомню!

И снова дети стучались в дом, жалостливо приговаривая:

— Подайте хлебушка…

Вечером усталые юные разведчики докладывали командиру о добытых сведениях. Так был сдан первый экзамен по партизанской науке.

Прошло несколько дней. И однажды…

— Лазурчик! Где ты? Надя Богданова и Юра Семенов! К командиру!

На этот раз объектом разведки была деревня Карасево. Ребята разведали размещение немецких огневых точек и уже стали пробираться к своим. За деревней на дороге вдруг вырос полицейский:

— Кто такие? Куда идете? Что у вас в торбе? — и принялся вытряхивать сумки; на снег посыпались куски хлеба, картошка.

— Попрошайками прикинулись! — заорал вдруг полицейский и, нагнувшись, схватил небольшой желтый брусок. — Откуда вы взяли это? — замахал перед носом у ребят кусочком тола. — Партизаны подослали?

— Да что вы?! Это же мыло! — ответил Юра.

— Знаю, какое это мыло! Тол носите, партизанам помогаете! Марш в комендатуру! Там разберемся…

Допрашивал их фашистский офицер.

— Что вы делали в деревне?

— Хлеба просили. Мы проголодались…

— Где партизаны? Отвечайте!

— Не знаем мы про партизан ничего.

— Кто командир?

— Не знаем.

— Где взяли тол? Зачем он вам?

Фашист приказал избить детей шомполами. И снова: «Не знаем…»

Их били прикладами, били коваными сапогами. Ребята уже не могли говорить, лишь отрицательно качали головами: мол, ничего не знаем…

Острая боль сжала сердце Нади. Обессиленный, пластом упал на пол Юра.

— Где брали тол? Где партизаны?

Вопросы чередовались с ударами.

— Кто командир отряда? Где партизаны?

И снова удары.

И снова молчание.

— Вы комсомольцы?

Надя собрала последние силы и в полузабытьи прошептала непослушными губами:

— Я — пионерка…

Надя пришла в себя только к утру. Рядом она увидела Юру, лицо его было черным от побоев. Оказывается, их заперли в бане.

Пахло сырой сажей, и было холодно.

— Выдержишь? — спросила Надя шепотом.

— Надо выдержать, Лазурчик, — тоже шепотом ответил Юра. — Мы с тобой партизаны…

Семь дней продолжались допросы. Дети не сдавались.

Вызвали одного Юру. Он едва переставлял ноги. Над ним долго издевались, старались выпытать хоть что-нибудь незначительное, но так ничего и не добились. Немецкий гауптман ревел от бешенства:

— Убивать таких надо! Испепелить!..

Ослепительная вспышка выстрела… Упал, широко раскинув руки, Юра Семенов.

Измученная пытками, на грязном полу бани лежала в полузабытьи Надя. Ночью она заметила, что заключенные, которых днем втолкнули сюда, прорыли яму в земляном полу и выползают на улицу. Наде тоже удалось выбраться. Идти ей было тяжело, и тогда она вынуждена была ползти по снегу — с трудом, медленно. Казалось, вот-вот догонят полицаи, которые, конечно, уже обо всем узнали.

Тишину морозной ночи прорезали автоматные очереди и взрывы гранат.

Это были партизаны…

Это было спасение…

Вчетвером они — Евсеев, Слесаренко, Шамков и Надя Богданова — двигались цепочкой по лесу, стараясь не шуметь. Молчали.

Тихо в вечернем лесу. Только время от времени Евсеев спрашивал:

— Лазурчик, ты не устала?

— Нет, все в порядке, товарищ командир! — бодро отвечала девочка, поправляя тяжеловатый для нее автомат.

— Деревня близко. Слышите, собаки лают, — шепчет Шамков.

— Подготовиться! — дает команду Евсеев и тотчас добавляет: — Нужно «языка» взять. Дождемся ночи.

Под прикрытием ночной темноты Надя пробралась к околице деревни. В окне небольшой хатки маячил огонек. Надя осторожно постучалась.

— Кто там?

— Свои. Не бойтесь!

Послышались торопливые шаги. Со скрипом открылась дверь.

— Добрый вечер вам в хату.

— Вечер добрый, дитятко, — удивленно рассматривая вооруженную девочку, ответила хозяйка.

— Бабушка, говорят, у вас в деревне полицейских много. Подскажите, где они размещаются?

— Такая маленькая, девчонка совсем, а уже партизанка! Вот времечко! — никак не могла успокоиться хозяйка. — Полицаев ищете? Да их тут развелось… Вот и нынче один на побывку домой приехал. Неподалеку от нас, через один двор. Да тебе, детка, с ним не справиться! Он же здоров как бык. И оружие при нем.

Надя пробирается к указанной хате. Настойчиво стучит в окно. Никто не отвечает. Юная разведчица, стараясь придать своему голосу грозный тон, командует:

— Открывай!

— Сейчас, сейчас, — трусливо пролепетали за дверью.

Надя быстро вошла в сени. Главное — не мешкать!

— Где хозяин?

— Да он редко бывает дома. И сегодня в город его понесло. Может, позже приедет, — отвечает хозяйка.

По глазам хозяйки Надя догадывается, что за печкой кто-то есть. Достает гранату и командует решительно:

— Кто там прячется за печкой? Вылезай! Считаю до трех! Раз! Два!..

Высунулся толстый полицай. Мышиного цвета френч — внакидку. Дрожат коленки, глаза навыкате.

— Не оглядываться! Марш к лесу!

Много смелых операций провела в партизанах девочка Лазурчик. Теперь Надежда Александровна Богданова (Кравцова) живет в городе Витебске.