Когда удалось попасть в салон авто, я забаррикадировала двери и облегченно выдохнула. Покопавшись в сумочке, нашла свой мобильный: три вызова от Ларисы, один от папы, один от мамы… Волнуются. Ну да, понятно, уже почти девять вечера, а секретарь все еще на работе. При том, что все они знают, как мне не нравится эта работа, а, значит, рвения я проявлять точно не стану.

Собравшись с мыслями, заставила себя успокоиться и позвонила родителям. Потом набрала Ларису и повторила и ей, что со мной все в порядке. Она заявила, что не уснет, пока я не вернусь и не расскажу, как на духу, что все-таки происходит. Я подумала, что после увиденного я и сама вряд ли усну и только порадовалась компании на ночь. На том и расстались.

Примерно через полчаса или час — за временем не следила, я заметила мрачный силуэт у двери.

И уже потянулась, чтобы открыть, когда рассмотрела, что это лысый.

Тот самый лысый, который был в клубе! И который хотел всего лишь два раза меня провернуть…

Он все же нашел меня! Не знаю как, но нашел! И теперь смотрел мне прямо в глаза и предвкушающе улыбался!

Я мысленно прикинула возможные варианты собственного спасения: Лариса далеко и понятия не имеет, где я, а сама я…

Ну, вряд ли отобьюсь от такого бугая — так, всего лишь оттяну момент кручения на вертеле.

А что дальше?

Мило улыбнувшись лысому, откинулась в кресле, по возможности незаметно достала из сумочки телефон и начала набирать полицию, когда…

Боковым зрением я увидела какое-то смазанное движение за окном, что-то ударилось о капот, послышались возмущенные голоса мужчин, среди которых я с гулко бьющимся сердцем узнала голос Ковальских. А потом и рассмотрела его — мрачного, нависающего над лысым, который безропотно поднял вверх руки и что-то ему объяснял.

— Я просто хотел извиниться… — услышала я.

Ковальских говорил слишком тихо, и его ответ я не поняла, а вот то, что говорил лысый, опять разобрала:

— … Сопоставил — не так много в клубе с такими картами, и не стал бы Илья… Да говорю же: просто хотел извиниться, так как понял, что она для тебя… Других бы не стал…

— Полиция, — дыхнуло равнодушием из моего мобильного.

— Извините, — я нажала отбой.

Бросив телефон в сумочку, достала пудреницу и зачем-то припудрилась. Так же непонятно для чего подкрасила губы. А потом посмотрела в свои глаза и поняла — это страх, маскировка страха…

Откинув голову на сиденье, закрыла глаза и стала дышать медленно и глубоко, глубоко и медленно, возвращая себе покой, унимая трепет сердца, лелея пугливую душу в пятках. Только дурак не боится опасности. А я не дура, я — девушка. Я боялась.

Но теперь все. Все…

В окно со стороны водителя постучали.

Убедившись, что это Ковальских, а лысого нет, открыла. И повернула голову в сторону, рассматривая пустынную часть ночной улицы. С той стороны дороги люди куда-то спешили, а с этой будто вымерли. Все правильно, они попросту избегали возможных конфликтов. Все так, как и говорил мой инструктор, и как диктовала реальность.

Ужасно захотелось возобновить тренировки. Или просто кому-то врезать.

Повернув голову, присмотрелась к Ковальских.

— Прости, — поймала ответный взгляд. — Фрол не хотел тебя испугать. Просто он понял, что ты со мной и, заметив машину, решил извиниться.

Я пожала плечами и обронила:

— Теперь понятно, откуда у вас на шее засосы и почему у секретаря такая большая зарплата.

Ковальских реплика не понравилась — я видела по глазам. Вот в них мелькало раскаяние, а вот уже корочки льда, и по взгляду ничего не прочесть. Так ли на самом деле — нет?

Без разницы. Не имело значения. Я злилась. И почти не слушала то, что он говорил. Его слова были каким-то фоном, лишь фоном… А потом я словно вынырнула из кокона, в который себя затолкала, сделала несколько глубоких вдохов и с интересом посмотрела на спутника.

— Как Марко?

Судя по слегка удивленному взгляду, он мне это уже рассказывал. Но после секундной заминки спокойно ответил:

— Спит.

Бросив еще один взгляд на меня, он так же спокойно повторил свой рассказ от и до…

Оказывается, Марко — совсем не тот, за кого себя выдавал. Да, его действительно так зовут, но он — не представитель партнеров «Синергии Лайт». Он представитель их конкурентов.

Этот визит показался Ковальских странным еще до того, как, собственно, состоялся. Должен был прилететь совсем другой человек, которого Матеуш прекрасно знал, с которым уже не единожды виделся, а здесь… И несмотря на звонок секретаря из компании-партнера с объяснением, почему произошла эта замена, сомнения не прошли. К тому же, Джанни — так звали того человека, который должен быть прилететь, не отвечал на звонки Ковальских. Ни до того, как самолет с гостем приземлился, ни после…

— Джанни… — опешила я. — То-то Марко так открещивался, что знает Джанни Родари! Он думал, что провалился!

— Подозреваю, Джанни Родари он действительно мог не знать, — возразил Матеуш. — Но, услышав знакомое имя, в лице изменился и стал внимательно наблюдать за тобой. Ты понятия не имела о сути его подозрений, потому все было естественно, и он опять успокоился. К тому же, его бдительность усыпила Мария.

— Ну, хорошо. А что это вам дало? Ну, выяснили вы, что он не тот, за кого себя выдает. В полицию с таким не пойдешь. Не тот — и что же? И потом, он иностранец, и этот пустяк, а скорее всего, так бы все и обставили, не стоит угрозы международного конфликта.

— Все правильно, Ева, — одобрение Ковальских оставило равнодушной.

По взгляду мужчины поняла: он это заметил и… сам равнодушным не был. Не ко мне — лишь к моей реакции на него.

— В полицию с таким обращаться было бессмысленно, да и опасно для Джанни, — продолжил рассказ мой спутник. — Видишь ли, я не признаю совпадений, а здесь целый набор: отмена полета, отсутствие связи… Пока ты отвлекала Марко рассказами, кстати, спасибо, было весьма интересно…

— Шекспира благодари, — проворчала я. — Хотя сомневаюсь, что ему бы пришлась по вкусу такая скромная похвала.

— Так вот… — Ковальских неожиданно тепло улыбнулся. — Пока ты отвлекала Марко, я выяснил телефон его супруги и узнал, что Джанни рано утром выехал в аэропорт и что у него в планах ничего не менялось. Далее пришлось подумать, с кем еще можно связаться из наших партнеров: секретарь отметался сразу, менеджеры, с которыми мы поддерживали связь раньше, теперь тоже были под вопросом… Отец вышел на генерального, все же я не мог постоянно висеть на телефоне, ну и…

Он намеренно сделал паузу, и я прекрасно осознавала, что это провокация, мелкая, но провокация — в его духе. И все равно поинтересовалась:

— Ну и?

— Оказалось, что по пути в аэропорт Джанни похитили. Ничего плохого не сделали — так, опоили и оставили отдыхать в одном из захудалых мотелей. А вместо него на встречу со мной вылетел Марко. Ты слышала, он постоянно рвался посмотреть разработки, и понятно почему — у него была четкая цель. Но сначала его отвлекла ты с наивными рассказами о любви, которые как бы говорили: мы рады вам, и ни о чем не догадываемся… Он расслабился, перестал нервничать. А потом он увидел Марию и немного потерялся в пространстве и времени. Этой форы друзьям и партнерам Джанни хватило, чтобы найти его и привести в чувство. А нам — чтобы состряпать на Марко такой компромат, который будет держать его на поводке.

— Подумаешь, компромат! — хмыкнула я. — Ну, даже если он переспал с Марией — и что? Даже если в таком клубе, как этот… Даже если там был третий лишний, который за ним наблюдал… Тоже мне! Вот если бы его пару раз прокрутил на себе лысый, который грозился это сделать со мной… А так…

Машина резко вильнула в сторону, но ни до бордюра, ни до испуга дело дойти не успело. Просто увеличилась скорость авто, и фонари стали мигать усердней, превращая лицо Ковальских в застывшую, пугающую маску — вместо губ тонкая линия, брови нахмурены, взгляд такой, что метал перережет, и…