— Не понимаю, — сердце бешено стучало, предчувствуя что-то ужасное, плохое.

Габриэль неподвижно стоял напротив, крепко сжав кулаки.

— В детстве, чтобы прокормить себя и брата, я участвовал в боях, где против меня в металлическую клетку выходили такие же бездомные сироты. Мы сражались за еду, убивая друг друга.

Что он такое говорит? Какая клетка?!

В империи просто не могли твориться такие зверства! Но эти шрамы и те дети в переулке…

— Тебе ведь известно, что изначально подчинение маны является неконтролируемым, а порой нелепым процессом? Так развлекались ублюдки аристократии. Они запирали нас в клетке, делали ставки и смеялись над тем, как мы неумело убивали, пытаясь применить хоть какое-нибудь заклинание, чтобы выжить.

Я плотно сомкнула губы, стараясь держать себя в руках. Меня трясло.

Габриэль склонил голову на бок, внимательно вглядываясь в мое лицо.

— Хочешь, чтобы я продолжил? — иронично произнес он, пока я с сожалением смотрела ему в глаза, в которых словно на время потухли янтарные искры.

— Хочу, — неожиданно для него ответила, и он удивленно выпрямился. — Я хочу знать, что с тобой сделала моя семья. Это ведь из-за них ты оказался на улице? Попал в эту… клетку?

Я должна знать, должна понять через что он прошел.

Мне это было нужно.

— Покажи мне, — потребовала я, и Габриэль закрыл глаза, устало коснувшись пальцами переносицы.

— Это плохая идея, Роза…

— Пожалуйста, — перебила его, набравшись сил. — Я должна это увидеть!

Он молча смотрел на меня еще какое-то время, нахмурив брови, а затем произнес:

— Хорошо.

Он подошел вплотную и нежно коснулся моего лица влажной ладонью.

— Но ты не обязана это делать.

— Я хочу узнать тебя, — уверенно прошептала, и он на мгновение замер, затем едва заметно улыбнулся и нежно поцеловал меня в губы.

— Добро пожаловать в мой ад.

Габриэль

Принцесса неподвижно стояла, закрыв глаза, и нервно сжимала тоненькие пальчики на моих плечах.

Такая хрупкая, нежная, чувствительная…

И при этом невероятно отважная. Моя любимая девочка.

Ее мягкие губы хотелось целовать бесконечно. Я прижимал ее к себе, направляя поток маны через поцелуй сразу в ее сознание, пока полотенце между нами медленно спадало вниз, усложняя задачу.

Конечно, это можно было сделать и через обычное прикосновение, но я решил так…

Проклятье.

Я не хотел, чтобы она видела те ужасы, которые мне пришлось пережить, но не мог подавить собственные воспоминания.

И она увидела все.

Казнь родителей, наши с братом голодные скитания, ожесточенные бои в клетке, а после и все грязные дела с Эмануэлем Блэквудом, благодаря которому я смог вытащить Себастьяна из тяжелой передряги.

Большую часть воспоминаний занимали мой брат, боль и смерть. Они так быстро пронеслись перед глазами, что я не сразу опомнился, прервав поцелуй.

— Мне так жаль… — прошептала моя Роза, и по ее бледной щеке скатилась слеза. — Отец слишком жестоко с вами поступил. Вы были еще совсем детьми.

Кажется, увиденное сильно шокировало ее.

— Это уже в прошлом, — утешающе произнес и вновь обнял ее, прижимая к себе.

— Неправда, — внезапно ответила она, и я вопросительно заглянул в ее синие глаза. — Ты ведь поэтому хочешь отомстить моему отцу? Поэтому мучаешь меня?

— Что?

— Признайся, ты собирался объявить на меня права, а после заключить брак, чтобы стать императором. Верно?

— Да, собирался… — честно произнес, до скрежета стиснув зубы. — Но все изменилось.

— Почему?

— Потому что ты стала для меня всем! — резко выкрикнул, и Роза невольно отшатнулась, ошеломленно распахнув глаза.

Ее ресницы подрагивали, взгляд взволнованно бегал по моему лицу, обнаженная грудь ритмично вздымалась от каждого вдоха.

Она сомневается? Не верит?!

Я говорю правду!

Злость разрасталась, распаляя пламенную кровь.

— Мне сложно в это поверить… — внезапно тихо прошептала она, опустив голову, и я схватил ее за руку, прижав узкую ладонь к своей груди.

— Чувствуешь? Только ты способна заставить мое сердце биться быстрее, способна заставить страдать. Ради тебя я готов был убить собственного брата, которым дорожил больше жизни!

Я замолчал, выравнивая дыхание.

Она неподвижно стояла напротив и своими синими глазами выворачивала мне душу наизнанку, вынуждая говорить то, что я думал уже никогда и никому не скажу.

— Ты все изменила!

— Я не…

— Я никогда не врал тебе. Можешь не верить, я докажу это временем. Но твоя судьба уже связана с моей. Я останусь рядом с тобой и если надо, откажусь от должности, от брата и от самой империи, черт возьми!

Я говорил громко, яростно, выплёскивая наружу чувства, что сводили с ума, разрывали изнутри.

— Мне больно… — внезапно прошептала она, и я ослабил хватку на ее запястье.

— Прости.

Я отпустил руку и грузно прислонился к холодному кафелю стены, закрыв глаза.

Я должен остыть, прийти в себя. Шрамы на моей спине не затягивались, но мне больше не нужно было их скрывать…

Она узнала обо мне все. Даже Себастьян не мог этим похвастаться.

— Ложись спать, — твердо произнес, не открывая глаз, и принцесса спустя несколько длительных секунд вышла из ванной комнаты, не проронив ни слова.

Я не мог ее в этом винить. Мое признание звучало как угроза.

К черту…

Она не выйдет из моей спальни, пока я не буду уверен в ее безопасности, и каждую ночь будет засыпать со мной, хочет она этого или нет!

На днях я планировал вызвать императора, чтобы объявить о своих правах и отправиться вместе с его дочерью во дворец, где совместно с усилиями стражи смог бы обеспечить ей защиту от своего брата.

В сознание всплыл облик Себастьяна.

Убить его было бы самым простым решением, но я бы никогда не смог этого сделать.

Он единственный кто мне был дорог до появления Розы, кто мог меня вразумить, остановить. Наши братские узы никому невозможно было разорвать. Раньше.

Что-то изменило его. Он словно стал другим человеком, более жестоким, суровым, беспощадным.

Я обязательно придумаю что с ним делать и заодно решу вопрос с поставщиком турмалина, который до сих пор сидит в подземелье Эденгарда. Я узнаю правду, и тогда уже буду принимать решения, а пока…

Мне нужно отдохнуть.

Удивительно, но сегодня я снова спал всю ночь, не просыпаясь от кошмаров.

Наверное, это все благодаря ей.

Роза спала в моей рубашке на голое тело и выглядела такой безмятежно красивой, что от нее невозможно было отвести взгляд.

Уходить не хотелось ужасно, но меня ждали незавершенные дела.

Я должен был выяснить, кто поставляет синюю дрянь в мою академию и немедленно это прекратить, пока слухи не дошли самого императора.

Если честно, я бы и сам с удовольствием потравил зазнавшихся выродков аристократии, вот только в будущем именно они станут ключевыми лицами империи, а на эту страну у меня были планы.

«Были».

Роза права, я хотел стать императором, хотел изменить прогнившие устои этого мира…

Но кажется замахнулся слишком высоко.

Неужели теперь придется отказаться от своей цели, от мечты, которой так много отдал? И все из-за нее?

Принцесса томно перебрала ногами и перевернулась на спину, отчего длинный ворот ее рубашки сполз вниз, оголив нежную грудь.

Так, нужно срочно вставать.

Член болезненно ныл, упираясь в упругое бедро моей ученице, и я осторожно поднялся с постели, стараясь не думать о ней, чтобы не остаться.

Позже. Я займусь этой малышкой позже.

Из моей спальни она все равно не выйдет, поскольку вокруг стоит мощный защитный барьер, который не сможет разрушить никто, даже мой брат. Помню, как потратил много времени и сил на нанесение рун и расставление атрибутики, усиливающей ману.

Да, я показательно отдавал предпочтение огню, но на самом деле чувствовал одинаковую связь со всеми четырьмя элементами стихий.