,демон верещал, пытаясь увернуться. Отскакивал в сторону. Но продолжал стремиться к центру арены, вынуждая меня продолжить бои, который никак не удавалось закончить. В конце концов мне просто повезло. В очередной раз затормозив противника заклинанием души, я воткнул меч ему в глотку и, навалившись всем телом, загнал клинок по самую рукоять.

- Победитель определен! - крикнул глашатай, - Кровожадный кролик выходит в финал турнира подземелья! Слава финалисту! Трибуны, все это время лишь напряженно покрикивающие, взорвались восторженными воплями. На песок летели мелкие монеты, цветы. И я с огромным трудом поймал одну из роз и, поклонившись на все четыре стороны, на негнущихся ногах вошел в свою - северную дверь. Стоило пройти внутрь зала, там, где меня никто не видел, и силы совершенно покинули меня. Последнее, что осталось в памяти - Василиса, заставляющая выпить зелье очищения.

Хирд идет вперед, бравой поступью выбивая искры из мостовой, товарищи рвут глотку, заглушая страх в сердцах. Ведь храбр не тот, кто не чувствует страха, а тот кто может его преодолеть и, несмотря ни на что, идти дальше. Грязные эльфы опять захватили рабов из соседнего клана. Там видели наездников на ,драконах, а значит, предстоит жаркая битва. Но строй не дрогнет, плечо будет чувствовать плечо, и щиты единой линией встретят любого врага. Стрелы ударили по нам разом, осыпали, словно Из ковша водой облили. Но мы не дропаем, йзх-хзй! шаг, шаг. Мы не дропаем, мы будем двигаться вперед, пока противник не падет или не побежит. Потому что это наша земля, это наш клан, и мы не дадим отщепенцам, считающим что они страшнее длани, диктовать свои условия. Сшибка! Сталь зльфийских клинков ломается о нашу броню. Мы камень, мы скала, мы единое целое. Ни один враг не пробьет Наш строй. Хоп-хэй- копьем-бей р-раз! Одновременно выдвинувшиеся вперед по всему франту острия мгновенно уносят жизни десятков, не сумевших отбежать врагов. На сверху доносится вой ящера. Драконы...

Темнота. Где я? Что я? Осколок воспоминаний летел совсем рядом, словно невесомая пушинка, но стоило потянуться к ней рукой, как она отходила, улетала дальше. Я оглянулся и понял, что темнота не однородна. В ней можно передвигаться, как в густом сиропе, но тут и там виднелись едва светящиеся точечки - память.

Толстопузики хороши весной, когда еще ни созрели мелкие кабаны и ни начали разрывать своими пятаками землю, заставляя коренья покрываться толстой коркой. Если в эта время разрыть набухший от сладкого сока корень, то можно долго смаковать его, лежа на ветке, и поплевывать кусочками на беленящихся внизу зверят.

Толстые ветки, широкие стволы, густые кроны деревьев. Нечто зльфийское? Не знаю, но воспоминание простое и доброе. Можно сказать, светлое. А вот дальше плывет соринка, от которой хочется отвернуться и тем важнее дотронуться до нее и поняты что там.

Надоедливый школьный звонок заставил одноклассников угомониться. Все уже давно разбились по парам и группкам, обсуждая, куда будут поступать в следующем году. И только нам с Никитой было не до того. Школьная, районная и даже городская олимпиада по информатике были далеко позади и сейчас оставалось только подготовится к всероссийской. А позже, если повезет, мы поедем на международный чемпионат по взлому и защите информации среди школьников. Повезет - потому что все от нас зависящее мы обязательно сделаем. Вот и сейчас, всю перемену вместо того, чтобы болтать без продыху, мы разрабатывали и упрощали алгоритмы взаимодействия в сложной сети, включающей в себя шесть видов подключения и двенадцать пользовательских блоков с разным уровнем доступа. Базовая программа визуализации и геймификации, которая давно заменила мне все возможные игры, радостно сообщала о захвате очередного узла, и отвлекаться сейчас на урок по литературе совершенно не хотелось. Но было нужно. Впереди ждал «наше все» Александр Сергеевич. И «сказка о Купце Остолопе и работнике его Балде», разбор смешиваний народных сказов с авторским вымыслом и дальнейшая интерпретация в зависимости от исторического периода.

Разительная разница заставила меня усомнится в реальности происходящего и выпасть из воспоминания. Нет, такого просто не могло быть. Нужно двигаться дальше. Нужно понять цель. Зачем я здесь? Что я должен получить? Из всего можно извлечь урок.

Стрела зашла ему между шлемом и плечевыми пластинами. Кровь хлестала неостановимым потоком, а я все стоял рядом, наблюдая, как остальные пытаются спасти жизнь барона. Нужно бежать, сейчас, пока еще никто не понял, что щит, который я держал, опустился слишком низко. Пока еще никого не начали обвинять. Еще есть шанс. В земли дварфов и эльфов. На юг. Хорошие щитоносцы всегда нужны. А то, что я вчера перепил и устал, не делает из меня плохого, ведь сам барон выбрал меня. Надо бежать. Только захватить вещи с палатки. Там провизия на несколько дней, спрятанный из прошлой битвы намарадеренный доспех и длинный нож. В ближайшем городке можно будет все продать и купить хряка. Надо бежать.

Нет. Не то. Все не то. Надо искать дальше. Копье из чистого света, торчащее в моей черной груди.

Последнее сновидение было столь ярким, что я вскочил, хватая ртом воздух и пытаясь выдернуты несуществующее копье из груди. Находившаяся рядом Василиса тут же прижалась ко мне, будто мама, отгоняющая кошмары своими объятьями. Правда, у нас отношения были совсем не такие, и в этом присутствовал здоровенный такой плюс. Когда утром, а у меня, когда проснулся - тогда оно и наступило, к тебе прижимается свежая, упругая во всех нужных местах девушка, даже выбора то особого не остается. И, честно скажем то, чем мы занимались следующий час, отогнало воспоминания о ночном ужасе куда лучше любых обжиманий. Да и приятнее, черт возьми, в сотни раз. Девушка, не обладающая моей выносливостью, под конец совершенно вымоталась, но мы еще минут десять лежали, просто обнимаясь. Вот ведь. Принцессы, суккубы , русалки,.. а по-настоящему хорошо с обычной крестьянкой. Которая и рядом всегда находится, и выручает всегда, и заботится обо мне, в какой бы жопе я не оказался. Да и фигура у нее может и без хвостов рогов и прочего, но, выдающаяся в самых приятных местах.

- Слушай, а ты хотела бы чего-нибудь еще? - Ох, нет, господин, я все, - устало, на блаженно ответила Василиса. - Да нет, я не в этом смысле. Что бы ты в жизни хотела? Может платье новое или дома тебя что-то не устраивает? - Мне с вами завсегда хорошо, ничего мне не надо, - она замолчала, задумавшись, -дитятку завести бы, тогда и жизнь была бы новым смыслом наполнена. - Здесь мы вроде как стараемся, - деликатно заметил я. - Что верно - то верно, - улыбнулась Васька, - а чего мне еще-то? - Хорошо, я сам придумаю. Будет тебе сюрпризом, надеюсь приятным. Расскажи, сколько я спал и что за это время происходило. Да и вообще где мы? Комната незнакомая. - Так это господин Вокра свои покои нам уступил в форте, - устало ответила девушка, -надо ж вам спать где-то было. А я просто ухаживала... А происходило, да вроде ничего такого. Эльфийка какая-то приходила, про вас узнавала. - Понятно, значит, подробнее узнаю у самого Лекса. А он где, кстати? - Не знаю, я с вами все время была, - честно призналась девушка. Мда, крестьянскую романтику как рукой сняло. Она хороша, конечно, и подарок ей и в самом деле неплохо бы подарить. Но подходящий ее потребностям и возможностям. Не книгу, сто процентов. - Ну хорошо, отдыхай, теперь все в порядке. Как выспишься - приходи домой, думаю, я к тому моменту туда уже вернусь. Выйдя из комнаты, я поймал себя на мысли, что Василиса, столь преданная и верная -единственная девушка, которая пока может находиться от меня на большом расстоянии. Надо это использовать. Придумать только в начале как. Самый простой вариант - подарить ей деревню полукровок. Вернее, дом Улсаста с прилегающими землями и озером. должна она там развернуться на полную катушку со своей хозяйственностью. А если еще и деньжат подкинуть, то может посевы да огороды сделает, будет чем ребят кормить. Сейчас на прокорм уже совсем не маленького воинства ежедневно из казны рода Рейнхардав уходило около десятка серебра. С наемниками было проще - у них контракт, а как и чем они питаются - это их дело. В некотором смысле они были даже выгоднее, чем собственные солдаты. Которым все равно приходилось платить пусть гораздо меньшее, но жалование.