Тут уже настала очередь показывать чудеса изобретательности Грейстилам. Дварфы буквально из палок и деревянных скоб сумели соорудить простенькие осадные орудия. С каким ужасом смотрели ящеры на торфяные бомбы, которые делались прямо из земли, на которой они жили. До сих пор помню их ужас и истошные крики. Когда весь небольшой деревянный городок был окутан черным вонючим дымом, мы ринулись на штурм. Каково же было наше удивление, когда мы не встретили никакого сопротивления. Поселение было пусто. Ни одного живого. «Что-то мне это напоминает», - хмыкнула призрак, - «теперь хотя бы понятно, что ты не сам по себе такой изобретательный, кое-чему тебя все же научили родители». Мы решили, Что ящеры сбежали из городка на болота. Об этом говорили многочисленные следы и открытые створки ворот с другой стороны. Как же мы ошибались, - она тяжело вздохнула, потирая руку, на которой до сих пор оставался отполированный годами шрам, -когда отряд подошел к каменной пирамиде храма нас встретили градом из дротиков и стрел. Пусть они и были почти первобытными, но обожженное дерево менее острым от этого не становится.

К счастью, мы были в доспехах, и Джон прикрыл меня, позволив перевязать рану. Через Несколько минут шквал снарядов прекратился. За это короткое время мы потеряли половину всего отряда. Орки, впав в ярость, сумели добраться до прохода и даже дали нам время на перегруппировку, но заплатили за это своими жизнями. Щиты людей оказались недостаточно прочны. Один из собратьев, пытавшихся убить вражеского шамана, сам стал жертвой удачно брошенного копья. Но дварфы... Они встали, плечо к плечу. Так, словно ничего не случилось. И пошли вперед, напевая свое вечное хоу-хей-копнем-бей. Они смяли последнее сопротивление ящеров, загнали их внутрь храма. Как нам тогда казалось - сломили последнее сопротивление. Пусть победа далась не легко, но мы собирались идти до конца. Освещая себе путь в глубины пирамиды факелами и перестроившись так, чтобы впереди шло по крайней мере двое разведчиков, мы начали спускаться в древнее святилище.

- Стоило нам войти в пирамиду, - продолжила, чуть отдохнув, Наоми, - как со стен на нас начали смотреть жуткие рисунки жертвоприношений и пылающего ока. К богу Света, отгоняющему тьму, они даже близко не имели никакого отношения. Единственное, что было общего - светящиеся крылья у предвестников. Когда она сказала об атом с таким воодушевлением, я едва сумел сдержать дрожь. Крылья. Светящиеся. Ага, сейчас. Нет, они и правда росли за спиной, и в самом деле светились. Может с их помощью и летать можно было - не знаю. Но одно точно - это были щупальца. Мерзкие белые щупальца, оставшиеся после саркофага. Сильные и прочные. Достаточные, чтобы отразить удар меча и пробить тяжелый латный доспех, пусть и из дрянного металла.

Мне довелось видеть их в действии, когда Святогор всего за несколько секунд расправился с последними ящерами, населявшими нижний уровень. Двумя десятками сильных, мощных, выносливых, одетых в броню и прилично вооруженных сынов и дочерей прошлого короля-дракона. Которые нам бы доставили массу проблем. А он просто прошел сквозь них, не останавливаясь. Даже рукой не пошевелил - все сделали светящиеся отростки, торчащие из спины. «Хана, а у вас в поклонении богу Света его изображали как солнце?» «Как всевидящее око», - не задумываясь, ответила девушка, - «в нашем понимании бог света был всеведущ, но добр только к тем, кто его умаслит. Не знаю, как в их сознании он умудрился превратиться в добренького и дающего всем, кто попросит, словно гулящая девка».

«Можно подумать, что лучше блудница за деньги отдающаяся», - хмыкнул я, но призрак лишь пожала плечами.

«Я его в любом виде недолюбливаю. Он должен был спасти нас от демонов, а вместо этого спокойно почивал в храме. Но знаки, которые твоя мать описывает, похожие. Сомнений быть не может - это он, храм Святогора.» - Мы спускались все дальше, - рассказывала Голдофирель, - постоянно обороняясь и ожидая атаки со всех сторон. Но даже это не спасало от засад и ловушек. Десятки проходов, почти одинаковые рисунки и орнаменты, украшающие стены. Обманчива оказалась даже кривизна пола. Когда нам казалось, что мы идем вверх в конце коридора, внезапно оказывалась лестница, ведущая вниз.

Разведчикам и ворам не всегда удавалось обезвредить хитроумные механизмы. Одна из пропущенных нажимных плит решила судьбу всей экспедиции. До сих пор помню тот жуткий треск, с которым сработал механизм ловушки. Пол провалился под большей частью партии, и я с огромным трудом успела поймать Джона. Черт, он всегда был не самым легким, а в полном доспехе...Если бы он не сообразил развернуться и сам ухватиться за край пола, я бы осталась одна и вероятнее всего тоже погибла. С этого момента мы остались вдвоем. Он - мой щит, я - его лекарь. Нам уже было не до сокровищ или богатств. Мы мстили. Сейчас мне стыдно за минутный порыв, но тогда... Прости меня, боже. Я наслаждалась смертью каждого ящера в том храме. Я варила эликсиры из их крови, отдыхала, сидя на их. трупах, ела их плоть. Мы перебили всех. И в конце концов оказались в самом нижнем, центральном зале.

Фрески на стенах рассказывали историю поклонения и восхваления кровавого солнца, состоящего из света и тьмы. Фигурки ящеров, намалеванные на стенах, местами просвечивали, пропуская истинный слой, на котором изображались остальные расы. А в центре был небольшой бассейн, почти до краев заполненный кровью. Она стекала по небольшим желобкам, высеченным в камне, и совсем недавно мы значительно пополнили ее запасы, вырезав последних защитников.

Стоило войти внутрь, как плита за нами обрушилась, закрывая единственный выход. Мы оказались заперты с кровавым озером, которое сами же и сотворили. Обшарив все стены в поисках рычага, мы случайно активировали механизм. Как и кто из нас, было совершенно не важно. Рисунки на стенах начали светиться, показывая одну и ту же картину -смешивающуюся в чаше общую кровь. Это было странно, жутко, но нам уже было все равно - мы решили, что уже мертвы и это не самый худший способ уйти. Почти безболезненный. Вскрыв себе вены, мы смешали свою кровь с сотнями убитых ящеров. А еще наших товарищей, погибших от их рук и ловушек. Кровь всех рас объединилась, забурлила и начала светиться, располагавшийся на потолке огромный рубин, изображающий солнце треснул, и из него вылезла змея. Это было последним, что я помню, - вздохнула Наоми, - очнулась я от того, что меня ощупывали маленькие ладошки. Твои. Озеро крови исчезло, на его месте была разбитая скорлупа гигантского яйца, из которого ты и появился. По крайней мере, так рассказывает Джон, который оставался в сознании до последнего мгновения и перевязал мои раны. Так что ты не только мой и его сын, если так можно выразится - ты сын всех тех, кто дал тебе жизнь.

- Ого, - только и смог сказать я. Хана, все это время слушающая разговор, ошарашенно переводила взгляд с меня на маму и обратно. Хотя какая она мне к черту мама? Жрица, принесшая в жертву несколько сотен жизней и в результате призвавшая нечто! Нет, я ей, конечно, очень благодарен и все такое. Но, черт подери, как это вообще возможно? В голове не укладывается. - ,Дальше все было куда проще. Мы собрали самое ценное, что нашли в пирамиде. Осколки того самого рубина. От прошлых искателей приключений остались неплохое снаряжение, да и денег было достаточно. Разве что в город, из которого мы отправились в путешествие решили не возвращаться. Средства, вырученные из похода, поделили поровну, Ну хорошо, почти поровну, живым они все же нужны больше, чем мертвым, и отправили родне с описанием храбрости павших. Затем нашли спокойное место и осели там. Это было десять лет назад.

- Постой, ты хочешь сказать, что я появился из яйца десять лет назад? Но я же помню... - я хотел сказать детство, но внезапно понял, что ни черта я не помню. То, что было лет шесть или восемь назад: я с трудом, но еще мог описать, а вот раньше все было, словно в тумане. - Ладно, допустим. Значит, я порождение крови. - Скорее света и тьмы, - улыбнулась Наоми, - когда ты только появился на свет, твоя кожа была черной, как обсидиан, а волосы и глаза светились, словно огонь. Пока ты не изменился мы не входили в города и даже жили несколько месяцев на лесной опушке, думая, что этого никогда не произойдет. Но твоя кожа посветлела, а волосы наоборот потемнели. Я искренне начала относится к тебе, как к сыну. Только вот кристалл, что в твоей ладони... Когда ты пробудился в озере, нам стало понятно, что обратного пути нет. Но мы надеялись на то, что ты пойдешь по дороге света. Наступило испытание, и что же ты выбрал? Самое темное - Черного стража длани, разносчика заразы и слова демонов. Джон убеждал меня, что не все так плохо, что ты еще можешь пойти по пути света, и, в конце концов, оказался прав. Но когда мы увидели, как ты присоединяешься к Железному кулаку Севера, барону Райни, надежда покинула нас. - Это было не легкое, но самое простое и верное решение. Я просто обязан был подчиниться условиям длани, иначе меня бы... - Что? Посмотри на меня, я разыскиваюсь как убийца благородных и, длань ничего не может мне сделать. А стражи стеснительно отводят глаза, потому что знают - попробуют дернуться и станут следующими. Главное не забираться в крупные города и держаться подальше от столиц. Но, нет, тебе взбрело в голову отправиться почти в самое логово демонов. А дальше, больше. Ты пощадил сына Кровавого барона, я списала это на милосердие. Но уже на следующей неделе ты убил безоружного. - Это было на арене, и не убей я его - вполне мог получить кинжал в спину. - Это уже совершенно не важно! После этого даже я отчаялась и решила, что пути назад нет. А Джон... когда ты вызвал на дуэль Энмиру - гончую демонов - он как-то передал сообщение Чистильщикам. А потом все закрутилось. - Потрясающе! То есть это по его вине на меня охотятся культисты драрина?! Отличные у меня родители! Но у тебя хотя бы хватило смелости атаковать меня самой, а не подсылать убийц. Хотя постой, в первый раз ты была не одна. - У меня просто не хватило сил убить сына, - грустно сказала Наоми, - если бы из засады атаковала я - ты был бы уже мертв. Но после, ты каким-то образом сумел вычислить меня в тенях и даже оставить напоминание о собственных грехах, - жрица улыбнулась, дотронувшись до шрама, - я выучила урок. И прошу прощения за все предыдущие действия. От всего сердца. - Охренеть, - голова трещала, словно пчелиный улей, по которому стучали палкой, - ну теперь меня хоть совесть глодать не будет за та, что я так легко меняю фамилии. Я же к вам никакого отношения получается не имею. Понять бы еще в этой ситуации, кто я сам такой. - Простите, ваше святейшество, но так больше нельзя, - поклонилась Голдофирель, -вы верховный жрец ожившего бога — Святогора! Какие еще могут быть вопросы? - Ты предлагаешь мне отказаться от графства, от всех достижений и земель, выступить против длани в открытую только для того, чтобы сделать то, что я и так делаю. Церковь будет построена., - сказал я со всей уверенностью, - эта не составит проблем. У меня для этого были все основания. И дело даже не в ресурсах, месте или прислужниках, всего этого хватало в подземелье. Главное - таймер обратного отсчета, в Житие который недвусмысленно намекал, что в ближайшие полгода у меня будет очень много работы. Иначе - смерть. Таковы условия этого чертового светящегося человечка с «крыльями».