Как понять этого рыжеволосого безумца по имени Рэй? О чем он думал? Неужели надеялся, что она прыгнет в машину и поедет с ним? Как будто Керри не впервой ездить в автомобиле с незнакомцами! Вот только Мэйда назвала его дедушкой Керри.
Дедушка…
Керри перестала укладывать вещи в рюкзак и оставила его в кресле у окна, а сама прошла в ванную комнату и пристально всмотрелась в зеркало. Она подняла руку и прикоснулась к смуглой щеке, потрогала рыжие волосы. У нее такой же смуглый цвет лица и рыжие лисьи волосы.
Внезапно ей стало трудно дышать.
Прошлым утром Мэйда утверждала, что у ее матери тоже были рыжие волосы. Но это не так. Керри совсем ничего не унаследовала от внешности родителей. Оба они были темноволосыми и бледными, с карими глазами.
В первые годы пребывания в психиатрической клинике Керри лелеяла одну фантазию. Она представляла себе, что ее родители были не родными, а родные отец и мать рано или поздно приедут и заберут ее с собой. Заберут из клиники. Заберут из-под неусыпного надзора медсестер в любящую семью, такую, как показывают в телевизионных шоу.
Конечно, ничего подобного не произошло. Да и как могло быть иначе? А вдруг ее и в самом деле подменили в детстве? Керри всегда старалась быть хорошей дочерью, любить родителей, верить, что они хотят для нее только самого лучшего, но с каждым годом поддерживать это чувство становилось все труднее и труднее, и в конце концов она перестала притворяться. Чем больше времени проводила она в клинике для душевнобольных, тем больше отдалялась от родителей, тем больше чувствовала себя виноватой и растерянной.
Но теперь…
Слабость в ногах, ей нужно присесть. Керри оторвалась от зеркала, дрожащими руками нащупала пластмассовую крышку унитаза и опустилась на сиденье. Закрыв глаза, попыталась представить себе внутренний свет, о котором накануне говорила Мэйда. Как только Керри вообразила горящую свечу, мягкий свет разогнал сгустившуюся тьму. Все оказалось гораздо легче, чем думала Керри. Через считаные секунды напряжение в груди ослабело, дыхание стало легким.
Она задумчиво облокотилась на колени и оперлась подбородком на переплетенные пальцы.
– Рэй, – произнесла Керри имя незнакомца, словно пробуя его на вкус.
Неужели он действительно ее дедушка? И потому так сильно беспокоился о ней? И надеялся, что она уедет с ним в машине?
Это казалось невероятным, но не более невероятным, чем само его появление перед домом с устрашающим пистолетом в руке. Не более невероятным, чем способность Мэйды останавливать приступ паники смоченными слюной пальцами.
Мир за стенами клиники оказался намного сложнее, чем жизнь под непрерывным надзором. Здесь не было места медицинской терминологии, способной объяснить любые отклонения, не было лекарств и лечебных приемов для устранения ненормальности. В этом мире каждый должен был рассчитывать только на свои силы.
Керри поднялась, плеснула в лицо пригоршню холодной воды и насухо вытерлась полотенцем. Первый день занятий в университете придется отложить. Пока не станут ясными ответы на все вопросы, Керри решила до поры ограничиться посещением обязательных лекций и общением с минимальным числом студентов. Она уже знала, кого надо искать: рассказчика Джека, о котором вчера говорила Энни. Того самого, который жил в старом школьном автобусе на краю Катакомб.
По словам Энни, Керри надлежало дожидаться, пока он сам ее не разыщет, но ждать и реагировать на события ей было труднее, чем действовать самой. Пора принимать ответственность за собственную жизнь. На прощальной консультации в Калифорнии доктор Стайлз одобрила ее намерение переехать в другой город и поступить в университет, но этого было мало. Керри до сих пор не знала, кто она такая и каково ее происхождение.
С рюкзаком на плече Керри вышла в холл и задержалась у двери Энни. Изнутри не доносилось ни звука, вероятно, Энни еще не встала. Судя по ее вчерашним уклончивым ответам, вряд ли стоило терять время, пытаясь что-либо разузнать у нее, даже если Энни и не спала.
Придется постучать к Рори, может, он подскажет дорогу, ведь, насколько Керри поняла, он знаком с Джеком.
– Ты не должна идти туда одна, – предупредил ее Рори.
– Почему бы и нет?
– Это слишком опасно. В Катакомбах живут только самые отчаявшиеся люди, которым на все наплевать. Тебя там ограбят в два счета, а в худшем случае могут и горло перерезать.
– Мне все равно. Я должна пойти. Должна поговорить с ним.
– Почему бы тебе не подождать? Энни говорила, что Джек сам к тебе придет.
– Ты-то ведь знаешь, кто ты такой, правда? – со вздохом произнесла Керри. – Ты знаешь, кто твои родители, откуда ты родом?
– Да, конечно.
– А я нет.
Рори смутился:
– Но ведь вчера ты мне рассказывала…
– Я все больше убеждаюсь, что это неправда, – не дала ему договорить Керри. – Из всех моих родных я похожа только на бабушку.
И на того странного незнакомца, который хотел увезти ее на машине под угрозой пистолета, но это замечание Керри оставила при себе.
– Все это выбивает меня из колеи, – добавила Керри. – Похоже, мне неизвестны даже основные факты моей собственной биографии.
– О чем ты толкуешь? Хочешь сказать, что тебя удочерили?
– Я не знаю. Мне известно лишь то, что ответы на мои вопросы есть у Джека, и я собираюсь с ним встретиться. Я не могу больше ждать, чтобы выяснить, кто я такая и кто мои родители.
– Ну ладно, – кивнул Рори. – С этим я могу согласиться. Но Джек… он прекрасный рассказчик, однако многие факты он сильно приукрашивает и его истории очень похожи на сказки. Может получиться так, что ты не узнаешь от него ничего определенного.
– Но Энни говорила…
– Энни вчера говорила загадками, что довольно странно, даже для нее.
– И все же я должна попытаться, – настаивала Керри.
– Я понимаю, но…
– Если ты не покажешь мне дорогу, я отправлюсь одна и постараюсь найти Джека самостоятельно.
Керри повернулась и двинулась к выходу. Она уже было решила, что Рори позволит ей уйти одной, но сзади послышался его голос:
– Керри, подожди. Если уж ты не собираешься отступаться, я провожу тебя к Джеку.
Она обернулась с улыбкой на губах:
– Знаешь, я не всегда так назойлива, но этот случай для меня особенный.
Рори улыбнулся в ответ:
– Я уже убедился в этом. Подожди минутку, я только возьму ключи.
Вопреки надеждам Керри, машины у Рори не было, речь шла всего лишь о ключах от квартиры. Они забрались в переполненный автобус, идущий по Грейси-стрит на север, и уже через двадцать минут вся городская суета осталась далеко позади. Керри и Рори оказались на границе безлюдного пространства, заполненного пустыми полуразрушенными домами и брошенными фабричными корпусами.
– Вот несчастье! – воскликнул Рори, выходя из автобуса. – Я совсем забыл, что Хлоя просила меня позвонить Лили с утра пораньше.
– Кто такая Лили?
– Моя знакомая. Иногда я зову ее Кит – это прозвище осталось с давних пор, когда мы только познакомились.
– Немного позади в этом квартале я заметила телефонную будку, – с улыбкой сказала Керри.
Вместе они вернулись к телефону-автомату, и Керри подождала, пока Рори сделает звонок; оставаться одной в этой пустынной местности ей не хотелось. Пока Рори разговаривал, Керри принялась считать черных птиц, которых видела со своего места. Их собралось великое множество – как голубей на городской площади. Но в отличие от голубей они совершенно не интересовались мусором.
Рори быстро вышел из будки.
– Ее не оказалось дома, – сказал он, подойдя к Керри. – Пришлось оставить послание на автоответчике.
– Это так важно?
– Кто знает, когда дело касается Хлои, – пожал плечами Рори. – Ну, как у тебя впечатление? – добавил он, как только они перешли на другую сторону улицы, откуда и начинались Катакомбы.
– Этот район такой огромный, – ответила Керри.
Она совсем не преувеличивала. Насколько хватало глаз, квартал за кварталом тянулись ряды заброшенных зданий, напоминая репортажи с мест боевых действий в Боснии, которые Керри недавно видела в новостях. Только в этих кварталах царило полное запустение, подтверждавшее, что жители ушли отсюда добровольно. Катакомбы своими размерами превзошли все ее ожидания. Необитаемые улицы неприятно поражали воображение.
