– Даю слово, я никогда не фотографировала ни вас, ни ваших сыновей, – сказала Лили, как только вытряхнула из сумки последний светофильтр и еще пару карточек.

Женщина посмотрела на нее как-то странно.

– Это дело не имеет никакого отношения к фотографиям.

– Но что еще я могла…

– Сядь.

Лили уронила сумку на стол и торопливо вернулась к своему стулу. Женщина шагнула вперед, взяла со стола маленькую черную жестяную банку.

– Ты видишь, как это просто делается? – обратилась она к своему сыну.

Невозмутимое выражение лица мужчины не изменилось.

– И это все?!. – воскликнула Лили. Она понимала, что должна сохранять спокойствие, но не могла с собой справиться. – Все это ради старой жестянки, которую могли увезти на свалку, если бы я ее не подобрала?

Женщина подняла баночку на ладони к свету.

– Ты видишь в ней только это? – спросила она.

Лили почти успела кивнуть, когда старая, почерневшая жестянка… Слова женщины будто оказали на нее магическое воздействие, и помятая, поцарапанная баночка дрогнула на ее ладони. Ее контуры потеряли отчетливость и стали меняться на глазах… Теперь это был богато украшенный резьбой хрустальный кубок или вазочка на высокой ножке. Диковинный сосуд не просто отражал льющийся из окна свет. Он вбирал его в себя и одновременно передавал в зал. Но с большей силой. С большей интенсивностью и яркостью.

Кубок не был пустым. На дне его виднелось что-то цветное. Разглядев в хрустальном сосуде крошечную фигурку рыжеволосой девушки, от изумления Лили открыла рот и наклонилась вперед на своем стуле. Это была не просто статуэтка, фигурка казалась живой. Когда женщина-кукушка повернула кубок в руке, чтобы рассмотреть его получше, Лили могла поклясться, что рыжие волосы девушки шевельнулись.

– Что же ты туда засунула?

Напряженный взгляд женщины оторвался от хрустального кубка и уперся в лицо Лили.

– Н-ничего, – ответила та. – Я просто хранила в банке пленки, вот и все. Я никогда не видела этого… А что там? Она выглядит почти как живая.

– Возможно, так оно и есть, – сказала женщина-кукушка. – Я должна над этим подумать.

Она подняла со стола сумку Лили, бережно уложила в нее кубок и застегнула молнию.

– Если у тебя хватит ума, – произнесла она, снова обращаясь к Лили, – ты постараешься больше никогда не попадаться на нашем пути.

– Mais , Доминика…

Впервые за все время заговорил спутник женщины. Она обернулась к сыну, и ее голос зазвенел от еле сдерживаемого гнева. Несколько отрывистых фраз она произнесла по-французски.

– Ne vous permettez pas de me questionner. Si vous et vos frfres n’etiez pas de telles brutes, toute cette histoire serait terminee depuis longtemps – et de facon moins desolante.

Philippe serait encore vivant.

—Oui, Maman , – покорно ответил ее сын, опустив глаза.

Когда Доминика Куто снова повернулась к Лили, в ее глазах еще сверкали искорки ярости.

– Радуйся, что я решила взять это дело в свои руки, – сказала она.

Лили молча склонила голову.

– Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, – добавила Доминика.

Женщина повесила сумку Лили на плечо, и спустя мгновение и она, и ее сын покинули комнату.

– Я тоже, – очень тихо произнесла Лили и откинулась на спинку стула, дрожа от напряжения.

– Не хотел бы я снова пережить что-нибудь подобное, – заговорил Кристи немного погодя.

Лили не произнесла ни слова.

– Ты в порядке?

– Кажется, да.

Лили повернулась к двери. Она едва могла поверить, что человек-кукушка, сын Доминики, не вернется и не убьет их обоих.

– Ты видел, что произошло с моей старой жестяной банкой? – спросила она. – Подумать только, а я целых полгода таскала ее в своей сумке.

– Она превратилась в потир, – с отсутствующим видом произнес Кристи. – Можно подумать, сосуд целиком состоял из света.

Потир. По мнению Лили, это было очень подходящее определение.

– А на дне? – продолжила она. – Эта рыжеволосая фигурка выглядела совсем как живая.

– Они не ожидали ее там увидеть, – заметил Кристи.

– Точно. Но и мы ничего подобного не ожидали тоже.

Кристи замолчал и задумчиво нахмурился.

– Мне не нравится, что сосуд попал к ним в руки, – сказал он немного погодя. – Это почему-то кажется мне неправильным.

– У меня не было шансов что-либо изменить, – ответила Лили.

– Нет, конечно нет. И все же…

– А ты понял, что она говорила своему сыну, да еще так сердито?

Кристи кивнул:

– Она говорила, что он и его братья действовали как головорезы. Что проблему можно было решить гораздо проще, и тогда Филипп был бы до сих пор жив. Очевидно, именно Филиппа ты встретила в темном переулке.

– Так сказал Хэнк. Господи, они все, должно быть, однояйцевые близнецы, да и мамашу скорее можно принять за сестру этого мужчины. А он – точная копия своего брата.

– Он хотел нас убить.

Лили вздрогнула. Она и сама была в этом абсолютно уверена. Ему было все равно, что они находятся в центральном зале библиотеки и вокруг полно людей. Ему хотелось только одного – нажать на курок.

– Я думаю, нам очень-очень повезло.

– Наверно, ты прав, – согласилась Лили. Дрожь в коленях постепенно утихала, но слабость разлилась по всему телу. – Одно хорошо – теперь все кончено. Они получили то, чего добивались. – Воспоминание о хрустальном сосуде всколыхнуло какое-то странное чувство. – Вот только…

Кристи вопросительно поднял брови.

– Как же я могла так просто позволить им взять и унести его с собой?

Образ сияющего кубка стал постепенно меркнуть перед ее мысленным взором. Чем сильнее Лили пыталась удержать воспоминание, тем стремительнее оно испарялось. Но и совсем забыть о кубке она не могла. Казалось, будто все очарование и волшебство мира собрано воедино в этом магическом предмете.

– А как бы ты им помешала? – спросил Кристи.

– Не знаю. Но я должна была попытаться что-то сделать. Где здесь телефон?

– На первом этаже. Ты собираешься вызвать полицию?

Лили покачала головой:

– Вряд ли они станут тратить силы и время на розыск того, что было старой жестяной банкой.

Нет, я хочу позвонить другу Хэнка и спросить, где тот сейчас может быть, а потом пойду поговорю с Джеком.

– Тебе нужна моя помощь? – поинтересовался Кристи.

– Если она мне понадобится, я позвоню, – ответила Лили. – Не беспокойся. Я тоже испугалась.

Но сейчас я планирую просто порасспрашивать Джека о кукушках и волшебном сосуде, вряд ли это опасное мероприятие.

– Тем не менее постарайся быть осторожной.

– О, я буду очень осторожна.

Лили повернулась к разбросанным по столу вещам.

– Как же я теперь унесу все это?

– Я помогу тебе донести вещи до стойки библиотекаря, – сказал Кристи. – А там, если повезет, постараюсь найти какой-нибудь бумажный пакет, пока ты будешь разговаривать по телефону.

У выхода из зала Лили задержалась и оглянулась на комнату. Ей показалось, что воздух до сих пор насыщен золотистым сиянием потира. Даже запах наводил на мысли о древних тайнах. Этот аромат старины заставил ее сердце забиться чаще – не от страха, как было под наставленным на них с Кристи дулом пистолета Куто, а от благоговейного восторга.

Нельзя было позволять им завладеть сосудом. Никак нельзя.

Приятель Хэнка ничем не смог помочь Лили, так что, распрощавшись с Кристи и еще раз поблагодарив Гарриет за помощь, она решила самостоятельно поговорить с Джеком. Из библиотеки она вышла с бумажным пакетом, в который уложила все свое имущество. Лили бережно прижимала пакет к груди и поддерживала его снизу обеими руками. Эта сумка явно не была предназначена для транспортировки фотоаппаратуры. Лили оставалось только надеяться, что падение на дубовый стол не нанесло заметного ущерба ее дорогостоящим приборам.

Машина оказалась на том самом месте, где ее оставили, и, похоже, в отсутствие хозяйки к ней никто не прикасался. Не было вокруг и никаких подозрительных личностей, но Лили все же внимательно осмотрела салон, прежде чем отпереть дверь и положить сумку на заднее сиденье. Доминика Куто ясно дала понять, что Лили больше не представляет никакого интереса ни для нее, ни для ее сыновей, но успокаиваться пока рано. Лили подозревала, что эти существа могут прочитать ее мысли, и в таком случае…