Толчки под ногами повторились, стали сильнее, а потом превратились в постоянную вибрацию, и из-под земли явственно донесся глухой гул. Хэнк оглянулся на автомобильную свалку. Если ветер снесет какой-то из автомобилей сверху, а рядом окажется кто-то из людей… Хэнк уже был готов повернуть назад, когда в памяти всплыли слова Аниты.

Все мы здесь взрослые люди. Почему бы тебе не предоставить нам самим о себе позаботиться?

Хоть и неохотно, он все же решил предоставить им такую возможность.

Бросив последний взгляд на свалку, Хэнк направился к автобусу Джека. Идти приходилось довольно медленно. Постоянное содрогание почвы заставляло заботиться о сохранении равновесия. Небо продолжало темнеть. Видимость ухудшалась с каждой минутой, и в конце концов Хэнк стал пробираться между кучами мусора и обломками строений на ощупь. Но больше всего его беспокоил вой ветра, от которого кожа покрывалась мурашками. Буря бушевала вовсю, хотя он не мог ни видеть ее, ни ощущать. Он только слышал – вой ветра и карканье ворон, причем их крики удалялись от него с каждым шагом.

Перед Хэнком встала массивная каменная стена, и тогда он понял, что заблудился. Вокруг было так темно, что он не мог определить, около какого здания находился и куда ему надо двигаться. Не осталось никаких ориентиров.

Хэнк медленно развернулся и прислонился спиной к стене, пытаясь определить свое местонахождение. Если рассуждать логически, сейчас он должен стоять лицом к Грейси-стрит. Значит, автобус Джека… должен находиться где-то там. Если только он не ошибся. От подобных размышлений на губах появилась невеселая усмешка. Все это нереально. Темнота. Ветер. Блуждания между автомобильной свалкой и автобусом Джека.

Завывание ветра уже заглушило карканье ворон и мешало сосредоточиться. Казалось, шторм бушует внутри него.

Хэнк сразу же пожалел, что такая мысль пришла ему в голову. Он и без того оказался в очень странном положении, не стоит его усложнять, а то в следующий момент можно представить себе привидения или…

Что-то холодное и мокрое ткнулось ему в руку.

Хэнк резко отдернул руки и отшатнулся назад. Он ударился головой стену и едва устоял на ногах. Кто-то покрытый шерстью прижался к его ногам, Хэнк был готов закричать, но в следующий момент понял, кто это. Тот ужасного вида пес, которого он подкармливал каждое утро. Тот самый, который сопровождал его во время пробежек, но никогда не подходил близко.

Хэнк присел на корточки и вытянул руку, ощупывая мощный торс пса.

– Это ты, парень? – спросил он. – Что случилось? Ты тоже потерялся?

Из груди собаки вырвалось низкое ворчание. Словно в ответ из-под земли эхом раскатился грохот.

Много лет назад землетрясение разрушило часть города, и некоторые здания провалились в расселины. До сих пор под землей скрывались отдельные дома и целые кварталы, а современный Ньюфорд был построен над ними. Хэнк попытался вспомнить, имелись ли такие участки под Катакомбами. Его неуемное воображение тут же нарисовало картину огромного провала, в который погружается он сам, собака, автомобильное кладбище, автобус Джека. Потом обломки и пыль покроют их с головой, и никто не узнает, куда они пропали. Да и кто будет их разыскивать?

Хэнк заставил себя отвлечься от чересчур мрачных прогнозов и постарался сосредоточиться на собаке. Это помогло.

– А может, ты разыскал меня, чтобы потребовать пропущенный завтрак?

Пес повернул голову и уткнулся в руку Хэнка. Не успел тот отдернуть ладонь, как пес сомкнул мощные челюсти на его запястье и тихонько потянул вперед.

– Что это? – воскликнул Хэнк. – Что ты делаешь?

Пес потянул снова, настойчиво, но осторожно, так что зубы даже не оцарапали кожу, и Хэнк поднялся во весь рост. Пес разжал челюсти, но продолжал тыкаться головой в ладонь, пока Хэнк не схватился за жесткую шерсть на загривке. Как только его пальцы ухватились за шерсть, пес сделал несколько шагов, и Хэнк разжал пальцы. Собака вернулась и повторила маневр.

– Так ты теперь исполняешь роль овчарки Лэсси? – догадался Хэнк. – Наверно, ты собираешься показать, в какой колодец провалился малыш Тимми?

Воображение тут же нарисовало Хэнку огромную черную дыру, в которую засасывало всех, кто был поблизости. Он не имел представления, откуда вырывался этот неестественно низкий грохочущий звук и что заставляло землю содрогаться под ногами, но он совершенно не стремился оказаться рядом с источником этих возмущений.

Пес гавкнул. Всего один раз, но этот глубокий басовый звук эхом отозвался в груди Хэнка. Снова лохматая голова ткнулась в ладонь. На этот раз Хэнк вцепился в густую шерсть и позволил себя вести.

Сколько они так шли, Хэнк не мог сказать. Он не мог даже определить направление, в котором они двигались. Если бы не твердая почва под ногами, он вряд ли был бы готов с уверенностью указать, где небо, а где земля. Но самое странное – вокруг не было видно ни огонька. Не светились окна в домах города, не было заметно автомобильных фар на улицах. А ведь если бы Хэнку довелось находиться рядом с источником света в тот момент, когда тьма начала сгущаться, он наверняка постарался бы включить его.

Может, на электростанции произошла авария? Это, по крайней мере, объяснило бы темные окна зданий, однако проблемы с электроснабжением никак не были связаны с исчезновением автомобильных огней.

– Ты хоть имеешь представление, куда идешь? – спросил Хэнк, крепко держась за шерсть на загривке пса. – Сказать по правде, я полагаюсь только на тебя.

Несмотря на всепоглощающую тьму, пес уверенно продвигался вперед. Он отыскивал проходы между полуразрушенными зданиями и кучами мусора и двигался достаточно медленно, чтобы Хэнк мог за ним успевать. Теперь почва под ногами уже не так сильно дрожала, однако низкий раскатистый гул был все еще отчетливо слышен. Темнота ничуть не рассеивалась, она, казалось, стала еще плотнее, и неощутимый ветер продолжал все так же дуть в душе Хэнка.

– Знаешь, – снова заговорил он, – я ведь собирался пойти к автобусу Джека.

И тут Хэнк снова услышал над головой воронье карканье. Громкое. Настойчивое.

– Черт побери, – тихо произнес он.

Впереди, насколько Хэнк мог определить, блеснул огонек масляной лампы. Лампу высоко над головой держала незнакомая ему женщина – небрежно одетая и темноволосая, с двумя светлыми прядями на висках. Тусклый свет лампы озарил лица Лили и какого-то парня. Пес тряхнул головой и сбросил руку Хэнка с загривка, но теперь Хэнк не нуждался больше в провожатом. Он торопливо зашагал вперед.

– С вами все в порядке? – спросил он Лили.

Она резко обернулась на голос:

– Хэнк?

Чувство облегчения при виде вошедшего в круг света Хэнка сменилось испугом, как только Лили заметила огромную собаку, сопровождавшую его по пятам.

– Вот это да! – воскликнула женщина, державшая лампу. Она изумленно глядела на пса. – Это далеко не комнатная собачка, не правда ли?

– Все в порядке, – поспешил Хэнк успокоить Лили, заметив ее нервозность. – Я понимаю, он выглядит довольно устрашающе, но это мой друг.

Лили с сомнением присмотрелась к собаке.

– Это Маргарет, – представила она женщину с лампой.

– Из Таксона, – кивнул Хэнк, припомнив имя.

– Отовсюду, – с улыбкой поправила его Маргарет. – Но если тебе так нравится, пусть будет из Таксона.

– А это Рэй, – Лили указала на парня, заканчивая представления.

Вблизи он не выглядел молодым. В его глазах горел свет вечности, который никак нельзя было спутать с житейским опытом уличной молодежи.

– Привет, кузены, – отозвался Рэй.

– Кузены? – вопросительно повторил Хэнк.

– Ну конечно, – ответил Рэй. – Думаешь, я не способен уловить запах волка, исходящий от тебя? А вот в твоем приятеле течет кровь не только псовых. Вероятно, присутствует еще и медведь.

Маргарет кивнула, и от ее движения на земле заплясали тени.

– Гризли, – сказала она. – Но это было очень давно.

Хэнк медленно перевел взгляд с собаки на спутников Лили.