– Но здесь, на Микогене, где к женщине относятся, как к Низшему существу, разве не логично предположить, что именно среди них мы найдем ответ на вопрос? Я имею в виду древние легенды.

– Ради этого я бы не стала рисковать жизнью, Хари, но недельными доходами – пожалуй!

– Отлично! – задумчиво произнес Селдон.

Дорс посмеивалась над ним:

– Это уже часть твоей психоистории, Хари? Правило номер 45854: угнетенные люди более набожны, чем процветающие.

Селдон грустно покачал головой.

– Не смейся, Дорс. Я ведь не стремлюсь к упрощениям – напротив! Мне бы хотелось выяснить то, что позволит, применяя математическую логику, сказать: «Вот – группа людей более религиозных, чем другая потому-то, потому-то и потому-то». Вывести критерии оценок и после этого сказать: «Если человечество будет поставлено в определенные условия, то последует то-то и то-то…».

– Ужас какой! – воскликнула Дорс. – Ты относишься к живым людям, как к механическим устройствам. Нажмите вот эту кнопку и последует определенное действие!

– Ты сгущаешь! Таких кнопок – бесчисленное множество. На каждое нажатие может последовать разнообразное действие. Могут быть и исключения из правил. Ты зря волнуешься за человечество! Каждый отдельный индивидуум абсолютно свободен.

– Откуда у тебя такая уверенность?!

– Нет у меня ни в чем уверенности… Я ничего точно не знаю. Просто – предчувствие… Я считаю, что так должно быть. И, если мне повезет и я открою аксиому Основополагающего Закона Человечества, если можно так сказать, и разработаю необходимый математический аппарат – вот только тогда и появится моя наука – психоистория. Теоретически, а я это доказал, – это возможно…

– Но неосуществимо, верно?

– Я продолжаю на этом настаивать, как и прежде!

Лицо Дорс ожило в улыбке.

– И ты попытаешься найти решение, Хари!

– Не знаю… Клянусь тебе – я не знаю. Четтеру так хочется, чтобы решение было найдено! А мне хочется угодить Хьюммену, ведь он такой замечательный…

– Да, я знаю…

Селдон сделал вид, что не заметил реплики, но его лицо помрачнело.

Он продолжил рассуждения:

– Хьюммен настаивает на том, что Империя деградирует, и лишь психоистория может предотвратить ее крах. В противном случае, человечество ждет длительный и неблагоприятный период или полное исчезновение. Мне кажется, он надеется на мои способности предотвратить этот ужас. Он полагает, что сейчас Империя оказывает на мою жизнь слишком сильное влияние и, если меня поместить в какое-то другое, более спокойное место, то я выну из кармана готовое решение.

Я должен доказать самому себе – доказать Хьюммену – что у психоистории нет прикладного значения, что, несмотря на теоретическую возможность – психоисторию невозможно развить как прикладную науку. Я просто обязан преодолеть все трудности, пройти этот путь до конца, проанализировать как можно больше примеров – но доказать!

– Например, совершить путешествие в древнюю историю, в те времена, когда человечество было менее многочисленным, чем сейчас?

– Значительно менее многочисленным и сложным.

– И доказать, что и в этом случае решения не существует?

– Да!

– На чью помощь ты рассчитываешь? Даже если на Микогене существуют записи изначального состояния Галактики, – Властелин Солнца не предоставит их в распоряжение соплеменника. Никто из них не пойдет на такой шаг! Это общество замкнуто само на себя – мы уже столько раз говорили на эту тему! Они патологически подозрительны к чужакам. Они ничего не расскажут!

– Надо найти к ним подход. К этим двум Сестрам, например.

– Они просто не услышат тебя! Точно так же, как Властелин Солнца не слышит меня. Даже если они станут говорить – что, кроме дежурных фраз, ты рассчитываешь услышать?!

– И все-таки, я попытаюсь…

– Дай мне подумать. Хьюммен велел помогать тебе… Что же я могу?.. Что я знаю о религии? Это не моя специальность… Всегда имела дело лишь с экономическими аспектами истории… Итак? Итак! Например, известно, что развитая религия всегда тормозит экономику. Так! Но… – Она замолчала и задумалась.

Селдон загляделся на одухотворенное лицо молодой женщины. Казалось, ее взор обращен куда-то внутрь ее самой – сосредоточенный, глубокий. Наконец, она произнесла:

– Конечно, вовсе не обязательно, но, по-моему, у каждой религии есть своя книга. Понимаешь? Книга, где хранятся своды правил, взгляд на историю, описание ритуалов и кто его знает, что еще. Как правило, подобные писания открыты для всех желающих и служат для обращения в свою веру. Гораздо реже подобные святыни держатся в секрете…

– Ты думаешь, что на Микогене может существовать такая книга?

– Честно говоря, ни о чем подобном я не слышала, но… Но если она доступна и открыта – то есть ее не прячут, тогда…

– Тогда это наша отправная точка, Дорс!

Сестры вернулись спустя два часа. Обе приветливо улыбались. А старшая, Дождевая Капля Сорок Третья, протянула Дорс серый хитон.

– Какое симпатичное! – Дорс склонила голову над подарком. – Какая сложная вышивка…

– Ничего особенного, – защебетала Дождевая Капля Сорок Пятая. – Это одно из моих старых платьев. Тебе, соплеменница оно не очень подойдет – ты выше меня. Потом мы подберем в магазине что-нибудь получше – специально на тебя.

Вторая Сестра, натянуто улыбаясь и ничего не говоря, потупив глаза, протянула Дорс другое – белое платье. Оно было тщательно сложено. Дорс не стала разворачивать сверток и, обернувшись к Селдону, сказала:

– Судя по цвету – это для тебя, Хари.

– Очевидно, – ответил Селдон, – пожалуйста, верни его! Она не давала мне одежду.

– О, Хари! – заворчала Дорс, неодобрительно качая головой.

– Нет! – настаивал Селдон. – Она мне его не давала, верни! Пусть подаст сама…

Дорс заколебалась, но потом сделала попытку вернуть подарок старшей сестре. Она же, побледнев, спрятала руки за спину и отступила на шаг назад. Казалось, что еще немного – и жизнь покинет ее. Сорок Пятая бросила быстрый взгляд на Селдона, поспешно подошла к сестре и обняла ее.

Дорс не выдержала:

– Слушай, Хари, я полагаю, что девушкам запрещено разговаривать с незнакомыми мужчинами. Зачем ты смущаешь бедняжку? Что она может сделать!

– Я в это не верю, – упрямился Селдон. – Если такое правило и существует, то оно распространяется только на Братьев. Очень сомневаюсь, что они когда-либо прежде встречались с соплеменниками.

Очень доброжелательно Дорс поинтересовалась у старшей сестры:

– Ты когда-нибудь видела соплеменников?

Последовало долгое молчание и едва заметный отрицательный кивок головы.

Селдон протянул вперед руку.

– Вот я перед тобой. Если правила существуют, то применять их можно только к Братьям. Разве девушек послали бы к нам, если существует запрет?!

– Очевидно, им позволено говорить только со мной. Я же могу передавать услышанное тебе.

– Чепуха! Я никогда не поверю, и никто меня в этом не убедит. Я не просто – соплеменник, я – почетный гость Микогена и требую, чтобы ко мне относились так же почтительно, как к Четтеру Хьюммену. Меня сопровождал сам Властелин Солнца Четырнадцатый! Я не потерплю невнимания… При первой же связи с Властелином Солнца я буду жаловаться!

Дождевая Капля Сорок Пятая начала рыдать, а вторая сестра залилась краской.

Дорс снова попыталась остановить его напор, но Селдон перебил ее коротким и сердитым взмахом руки и пристально посмотрел на Сорок Третью. После мучительных раздумий девушка заговорила. Ее голос дрожал. Она словно выдавливала из себя каждый звук.

– Вы не должны жаловаться на нас, соплеменник. Это… это несправедливо – Вы сами принудили меня сломать обычаи наших предков. Что вы хотите?

Селдон дружелюбно улыбнулся и протянул руку.

– Подарок, который вы принесли – платье.

Молча она разжала руки и подала ему одежду. Он слегка поклонился и тепло поблагодарил:

– Спасибо, Сестра! – Потом бросил торжествующий взгляд на Дорс, словно хотел сказать: «Ты видела!». Однако, Дорс была недовольна.