Тем временем рыжее солнце уже минуло зенит и неспешно спускалось к серым пескам. Вараны неутомимо неслись по пустыне, взбивая облачка пыли своими толстыми лапами. В экипаже было душно и заметно укачивало. За плотным экраном с трудом удавалось разглядеть пролетающие мимо чахлые заросли змеевика, да одинокие скалы. Лишь к закату пейзаж за окном стал стремительно меняться, пески уступали кустистым зарослям карликовой тсуги и складчатой туи. Вскоре стали появляться одинокие пихты и островки кипарисовика. Когда же солнце принялось менять свою раскалённую рыжину на киноварь, экипаж въехал в главные ворота.

Асашарам был выстроен в форме закрученной спирали, размашистыми кругами ведущей к центру - Храму Полоза, чья крыша представляла собой голову огромной змеи. Ворота же символизировали кончик хвоста: чешуйчатый и расписной. Сам город поражал своим разноцветьем и необычной архитектурой. Особенно примечательными были крыши домов - вытянутые и полукруглые, испещренные нишами, в которых теснились искусные фигурки различных змей. Улицы украшали многочисленные резные арки и статуи многоголовых рептилий, а дороги были выложены цветастой зигзагообразной плиткой. По обочине тротуаров выстраивались кустистые тсуги, а во дворах и многочисленных скверах виднелись раскидистые ели и лиственницы.

В распахнутые, наконец, окна влетал свежий воздух, а от ярких красок города рябило в глазах. Рена почти с нескрываемым наслаждением вдыхала хвойно-пряный аромат, витавший здесь повсюду, и с болезненной радостью смотрела на знакомые места. Они проехали известную во всём Асашараме булочную, где пекли остро-сладкие тонкие лепешки из муки плодов змеиного дерева, которые всегда подавались с вязким джемом из можжевеловых ягод. В первые годы обучения в Храме Рена частенько с другими ученицами бегала сюда, чтобы полакомиться. Экипаж медленно проскользил мимо любимой книжной лавки, здание которой было довольно невзрачным, стыдливо прячущимся под клетчатым навесом; и выехал на площадь к самой большой ювелирной мастерской с массивными стенами, отделанными голубым мрамором и нефритовыми колоннами. Рена порой приходила сюда за дорогими и необычными подарками, и она даже лично была знакома с главным мастером, хорошим другом её отца. Затем они минули главный дом Лекарей - круглый и пузатый с выгравированным уроборосом на замковом камне. Рена бросила беспокойный взгляд на отца. Им давно полагалось остановиться (почти все гостиницы и постоялые дворы находились в нижней части города), но вместо этого они подбирались всё ближе к Храму и царскому дворцу. «Возможно, отец хочет сразу показать весь город», - размышляла Рена ровно до тех пор, пока экипаж не въехал в царские ворота.

Недоумение сменилось страхом и удивлением. Неужели они остановятся в царском дворце?! А может... От возникшего предположения у Рены перехватило дыхание. Возможно ли, что она будет удостоена чести быть представленной царю? От этой мысли закружилась голова и в груди затрепетали сердца. А вдруг нет? Рена глубоко вздохнула, уже ощущая терпкие нотки предстоящего разочарования, и настойчиво прервала свой полёт фантазии, включив логику. Какой интерес царю может представлять помолвленная дочь сейла? Ровно никакого, в отличие от того же Рэла. Брат в скором времени станет отцовским атташе, а затем и вовсе сменит его на должности посла. Но, скорее всего, они едут во дворец только из-за гостей. Эта мысль показалась настолько очевидной, что Рена выкинула из головы все свои глупые волнения и с интересом стала оглядываться по сторонам. В конце концов, ей на самом деле уже оказали немыслимую простому смертному честь - пустили в царский дворец!

Конечно, Рена видела его раньше. Дворец стоял напротив Храма, полный своего величия и великолепия. В небо взвивались шесть башен-голов, белоснежный известняк которых уступал мрачному вулканическому камню основной конструкции. Дворец блестел на солнце от многочисленной отделки: стеклянных модильонов и розеток, сменяющихся позолоченными пилястрами, барельефами и статуями. И вблизи особенно ясно видно, какую изумительно-тонкую работу представляла собой каждая деталь: идеальная огранка, чёткие линии каждой чешуйки и изгиба вызывали трепет благоговения перед искусством древних архитекторов и скульпторов. Рена не уставала восхищаться и частью дворцового сада, который они проезжали по пути к главному входу. Здесь были и прозрачные пруды, отделанные цветной мозаикой, и бесчисленные фонтаны, и усыпанные рубиновой крошкой дорожки.

Наконец, экипаж остановился. Вдоль небольшой аллеи уже выстроились стражники с пиками в руках. Все как один с суровым выражением лиц, они напоминали, скорее каменную стену из статуй, чем живых нагов. В отличие от них, слуги, суетившиеся то тут, то там, напоминали неугомонных муравьёв. Гостям полагался приличный эскорт, тогда как Рене досталась лишь одна служанка. Выглядела она не слишком дружелюбно: строгое немолодое лицо, спина вытянута, будто спицу проглотила, и взгляд уж слишком деловитый. Вдобавок служанка так стремительно вела Рену к выделенным покоям, что та даже не успевала ничего рассмотреть вокруг. Гобелены, ковры, мозаики и витражи на окнах галерей - всё сливалось в пёструю мешанину, от которой начала кружиться голова. Рена даже и не надеялась запомнить дорогу и уж точно отчаялась что-либо спросить у своей провожатой. И уже оказавшись в комнате, она послушно, будто вовсе была не гостьей, а всего лишь помощницей, выслушала наставления служанки и благополучно закрыла за ней дверь. Прислонившись к резному дверному косяку, Рена прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Лишь затем, уже отдышавшись, она медленно начала осматриваться.

Это были хоть и небольшие, но хорошо и со вкусом обставленные апартаменты. Гостиная выглядела уютной, а спальня даже роскошной. Что до ванной комнаты, то Рена, привыкшая к скромности, была приятно удивлена. Ванна скорее напоминала купальню -такая же широкая и глубокая. В воздухе витали сладкие, манящие ароматы кипариса и розового дерева, и безумно хотелось погрузиться в мягкую, похожую на облака пену, возвышавшуюся над бортиками бассейна. Впрочем, Рена и не думала сопротивляться. Она быстро разделась и нырнула в тёплую воду, и, обнаружив удобный выступ, устроилась на нём и замерла, нежась в этом блаженстве. Водные процедуры отлично восстанавливали силы, и Рена, вылезая из бассейна, чувствовала себя отдохнувшей и получившей заряд бодрости.

В комнате обнаружились вещи, которые доставили, пока она принимала ванну. Теперь Рена весьма придирчиво осмотрела взятый с собой гардероб. На царский дворец, разумеется, она никак не могла рассчитывать, потому роскошного наряда на выход у неё не было. Но Рена всё ещё сильно сомневалась, что он мог ей понадобиться. Во всяком случае, о царском ужине её никто так и не предупредил, и потому выбор пал на самое обычное лёгкое платье, чуть приталенное, и только тем и отличающееся от свободного одеяния ученицы Храма Полоза.

Солнце уже тонуло в лилово-красной дымке, и Рена прильнула к окну, чтобы полюбоваться закатом. Последние лучи красными змеями расползались по царскому саду, высвечивая, словно софитами, отдельные статуи и фонтаны. Таинственно поблёскивали рубиновые дорожки, а от многочисленных кустов и деревьев заметно удлинялись тень. И вот из одной такой тени вынырнул кто-то. Рена не успела разглядеть внезапного гостя дворцового сада, так как в ту же минуту в её дверь постучали. Это была служанка, жестом велевшая следовать за ней. Снова перед глазами Рены пронеслась мешанина различных узоров и картин, пока они не очутились в саду. Но здесь служанка оставила её, указав лишь на неприметную голубую дорожку, которой нужно было держаться. Это было так необычно и странно, что Рена даже не знала, что и думать. Дорожка петляла вдоль зарослей кустов и совсем не напоминала обычные прямые аллеи, что виднелись из окна, пока не вывела в совсем другую часть сада. Можжевельники сменили розами, здесь стало существенно просторней и в то же время запутанней. Теперь дорога скорее напоминала лабиринт с тупиками и движением по кругу. Кусты роз ничем не отличались друг от друга, они стояли плотной стеной, так что не было видно, тянется ли за ними какая-нибудь ещё тропинка или нет.