Я не вмешивалась. Это решение, которое Эберт должен принять сам, потому что на кону стоит его репутация и будущее «Скай». Если так продолжится, он потеряет все, чего добился. Этого нельзя допустить! И Эберт тоже это понимал.

– Что ж, считай, ты меня убедил, – хмуро ответил он. – Сегодня же дам развернутое интервью. Уверен, после таких статей журналисты слетятся на него, как мухи на мед. Успевай отгонять.

– Я тоже приду, – усмехнулся Ральф. – Хочу видеть, как ты макнешь их носом в грязь. И пару прикормленных писак прихвачу. Элис, а ты?

– Конечно җе, я буду.

Можно подумать, я оставлю Эберта одного в такую минуту! Нет, ни сейчас, ни позднее. Мы будем вместе, что бы ни случилось. Вот только сам Эб все больше напоминал тень, а не живого человека. Только наедине со мной он хоть немного преображался. Все остальное время он будто находился в какой-то прострации. Действовал, как механизм, а не как человек. Я постоянно была на связи с Дэном – он беспокоился и намеревался нанести сыну визит, но пока не выбрал подходящий момент. Лили, увы, по – прежнему не высовывала нос из дома без охраны, но Дэн говорил, что, возможно, найдет на неё управу. Нужно только поднажать.

– Элис? Ты меня слышишь?

– Что? – увлекшись своими мыслями, я упустила, о чем спрашивал Эберт.

– Говорю, как ты смотришь на то, чтобы поехать со мной завтра на полигон? Не хочу брать никого лишнего.

– Конечно, поеду, – ответила я.

– И я тоже, – отозвался Ральф. – Зная твою тягу к опасным экспериментам, будет лучше, если за тобой присмотрит целитель.

– Без надобности, – отмахнулся Эб.

– А я и не спрашиваю. Просто ставлю тебя перед фактом.

Скайден промолчал, но по лицу было понятно, что ему не нравится опека Ральфа. Я тоже не испытывала восторга от соседства этого человека, но предпочла бы, чтобы в ходе экспериментов рядом с Эбом и правда был целитель.

– Идем?

– Да, – я заторопилась, вспоминая, где оставила сумочку. Ρальф проводил нас до мобиля и пообещал, что встретимся на конференции. Я с трудом представляла, что Эберт будет говорить. Увы, для журналистов главное – информация. Неважно, правдива ли она. Любую историю можно выкрутить наизнанку.

– О чем ты думаешь? – спрашивал Эберт, пока мобиль мчал к «Скай».

– О том, как бы эта конференция не вышла боком, – ответила правду. – Ты уже думал, что скажешь газетчикам?

– Правду. – Эберт украдкой вздохнул. – И если эта правда им не понравится – пусть катятся в бездну. Мне надоело лгать, Элис. Надоело ждать удара в спину. Конференция? Пусть будет конференция. Дадим шакалам то, чего они жаждут.

– Ты уверен?

– Да.

Я промолчала. Потому что мне было больно видеть, как страдает человек, которого люблю. А Эберт страдал, что бы ни говорил, что бы ни делал. Он будто отдалился от всего мира. Хотя, разве он был когда-то этому миру близок?

Мы вошли в «Скай». Здание лаборатории гудело, словно улей, но, стоило Эберту появиться на пороге, как разговоры стихли, став только неясными перешептываниями. Мы шли среди этого шелеста, делая вид, что все хорошо, а люди только провожали нас взглядами, будто спрашивая, что будет.

– Ники, зайди ко мне, – приказал он девушке, временно замещавшей секретаря.

– Слушаю, господин Скайден, – пугливая блондиночка замерла перед Эбом, как кролик перед удавом.

– Свяжись с самыми крупными редакциями города, – приказал Эб. – И сообщи им, что сегодня в четыре часа в большом зале «Скай» состоится пресс-конференция, в ходе которой я отвечу на все вопросы, связанные с последними новостями.

Ники бросилась исполнять приказ, а я обняла Эберта со спины и замерла. Мне хотелось, чтобы все это закончилось. Но, увы, на это даже не приходилось надеяться. Лили вела свою игру. Самое странное, что не только Лили, потому что даже Рик будто канул в воду. Что же они задумали?

– На следующей неделе будут промежуточные смотры, – внезапно сказал Эб. – Любопытно, всплывут или нет чертежи, которые я дал Джесси.

– Хотелось бы, чтобы нет, – ответила я. – Но мне почему-то кажется, что мы о них услышим.

– Увы, мне тоже. – Эб постукивал пальцами по столешнице. – Ничего, Элис, скоро все решится. Цель Лили – выставка, а до выставки осталась всего пара недель. Εсли она и будет действовать, то сейчас.

– Это меня и пугает, – призналась честно. – Никак не могу понять, чего добивается Лили.

- Α я – могу, – хмуро ответил Скайден. – Ей нужно, чтобы моя жизнь рухнула. Но Лили забывает главное: она рушится не в первый раз. Даже если это произойдет, время все расставит по местам.

– Лучше постараемся этого избежать, – сказала я и поцеловала Эба. Мне нужна была его уверенность, как ему, без сомнения, нужна была моя. Особенно в преддверии пресс-конференции, потому что у нас был всего один шанс спутать Лили карты. И надо использовать его на полную.

Время до четырех часов тянулось невообразимо долго. Я не знала, куда деваться, и что из всего этого получится. Бродила из угла в угол, разглядывала знакомые стены. Для самого Эберта это был обычный рабочий день. Казалось, что с момента принятия решения о конференции он будто успокоился. Работа бурлила. В лаборатории возникли какие-то проблемы, и на обед я пошла сама, хоть и кусок не лез в горло. Зато в многолюдном кафе не чувствовала себя такой одинокой, как в огромном здании «Скай». Что будет? Совсем скоро я получу ответ на этот вопрос. Вот только хотелось ли мне на самом деле его получать? Душило предчувствие чего-то непоправимого. А может, просто накопились эмоции – и страх потерять любимого человека. Ничего, вместе мы со всем справимся. И с Лили, и с её планами, и с теми, кто ей помогает.

После обеда поплелась обратно в «Скай». Здесь уже начинали собираться журналисты, но их пока не пропускали в конференц-зал. Поэтому человек десять толпились в холле, проверяли записывающие кристаллы, обсуждали последние новости. Приплыли, как акулы за добычей. Хорошо, что добыча сама может укусить кого угодно. Но это не мешало мне беспокоиться.

Я поднялась в кабинет Эберта. Изнутри слышались голоса.

– Ты должен был сказать нам! – настаивал Дҗесси. – Почему о такой масштабной пресс-конференции мы, твои заместители, узнаем в последнюю очередь?

– Потому, что вы не имеете к ней отношения. Это касается меня и только меня, – отвечал Эберт. – Ваше дело – продолжать работу в штатном режиме. Занимайтесь макетами, нам их на следующей неделе показывать публике.

– «Скай» разорится, если мы не примем меры, – говорил второй мужчина, начальник одного из отделов, но я плохо его знала.

– «Скай» не разорится, Билдон. Не надо путать компанию с личными препирательствами. Журналисты хотят сенсацию? Они её получат. И пусть потом думают, что с ней делать.

– Ты с ума сошел, Эб! – рычал Джесси. – Ставишь на кон не только свою голову, но и наши.

– Я никого не дерҗу, – сурово ответил Скайден. – Хочешь уйти? Уходи, Джесси. Ищи себе более хлебное место, раз уж так боишься остаться на улице.

– Я не боюсь, я…

- Α раз не боишься, нечего здесь верещать. С журналистами разбираться мне. А ты проконтролируй лабораторию, у них опять сбои. Почему я должен каждый раз замедлять работу из-за горстки неумех?

– Как знаешь.

И Джесси вылетел из кабинета, чуть не сбив меня с ног. Я едва успела отступить. За Джесси поспешил и Билдон, оставляя Эберта в одиночестве.

– Ты готов? – спросила, входя в кабинет. – Пресса уже на месте.

– Готов. – Эберт казался полностью сосредоточенным. – Останешься здесь или пойдешь в конференц-зал?

– Пойду, конечно. – Я не допускала даже мысли, чтобы пропустить конференцию. – Не знаю, мне кажется, пусть бы писали, что хотят.

– Они не остановятся, причем вне зависимости, будет конференция или нет, – сказал Эб. – Поэтому надо сыграть на их поле. У них накопились вопросы? Пусть получат ответы. И поймут, что «Скай» живее всех живых. А ты не расстраивайся раньше времени. Εще не родился тот, кто заставит меня бежать в страхе.