Возможно, я не знала, как бороться, но могла выбрать стратегию. Истории научили меня видеть картину в целом, обращая внимание на детали. Я глубоко вдохнула и сфокусировалась на той информации, которая у меня была.

Стефан будет официантом в бальном зале. Его, скорее всего, попросят казнить своих союзников, возможно, даже королевские семьи Германии. Ну или хотя бы задержать их. Ему может сойти рук, если он будет притворяться неуклюжим и наносить лишь телесные раны, но он не сможет остановить миньонов так, чтобы самому не оказаться перед Росвитой.

У Стефана связаны руки, но у меня нет. Конечно, Гензель будет наблюдать за мной, ведь повара должны быть под действием наркотиков, а не задавать вопросы о том, кто мы, но я могла помешать ведьминой отраве попасть в желудки гостей. Росвита хотела легкой и безусловной победы, но она ее не получит. Я сделаю все, чтобы убедиться, что гости смогут защищаться, а так же найду способ написать королеве Регине.

И наконец, самое главное, я найду способ поговорить с Гензелем наедине и напомнить ему о том, кем он был.

Кто-то тряс меня, сильно сжав руку. Я заставила себя поднять тяжелые веки и увидела сердитого Гензеля. На моих губах распустилась улыбка, и я хотела было пошутить, что кто-то не в настроении, но в этот момент ко мне вернулась память. Это был не мой милый брат. Это был приспешник Росвиты, держащий настоящего Гензеля в плену.

— Вставай. Время готовиться к пиршеству. — Гензель развернулся и кивнул в сторону поваров. — Ведите нас. Мы будем контролировать все, что вы будете готовить сегодня, — рявкнул он.

Стирая остатки сна с глаз, я поднялась. После сна в деревянном кресле мой позвоночник хрустел, а шея болела. Видимо, я была слишком истощена, раз смогла уснуть в таких условиях.

— Вот. Надень это. — Гензель бросил в меня кучу белых вещей и жестом показал, чтобы я переоделась за ширмой. Только тогда я заметила, что на нем были брюки цвета мха и белый шерстяной пиджак с красной расцветкой — униформа солдат австрийского дворца.

Я надела белую льняную рубашку, штаны и высокий колпак так быстро, как могла. Одежда была слишком большой, так что я утонула в ней, но к счастью, на штанах был ремень, который помогал им не спадать.

Шеф-повар первый вышел из комнаты, и за ним последовали шесть его помощников. Все семеро человек должны были еще находиться под влиянием карамели, так как они не казались встревоженными моим и Гензеля присутствием.

Гензель и я прикрывали тыл. Он внимательно смотрел вперед, пока я изучала его, думая о том, как лучше подойти к нему. Стефан бы разозлился, узнав, что я собираюсь поговорить с братом и подвергнуть опасности наше прикрытие, но я просто не могла дать возможности ускользнуть. Гензель был далеко от Росвиты и деревни из имбирного пряника.

Я молилась, чтобы сила контракта не была очень сильна здесь, и чтобы Гензель мог противостоять ей, пока не поймет, что он здесь против своей воли и не хочет выполнять грязную работу для Росвиты. Мне нужно было найти что-то, чтобы напомнило ему о его прошлом. Просто слова не помогут Гензелю, так как он был больше исполнителем, чем размышляющим. Но что я могла использовать, чтобы встряхнуть память Гензеля? Я схватилась за простое серебряное ожерелье с розовым кварцем в форме сердца под моей рубашкой. Возможно, этого будет не достаточно, но это поделка Сабины.

Она подарила мне и Гензелю розовый кварц на наше десятилетие. Я решила носить свой на шее, Гензель же свой положил на тумбочку. Надеюсь, мой напомнит ему о его и нашей жизни с Сабиной. До того, как я сообразила, как заставлю Гензеля прикоснуться к камню, мы добрались до кухни, и я проклинала себя за то, что не обратила никакого внимания на то, как мы сюда попали.

На кухне были каменные стены. Деревянный рабочий стол простирался почти что на всю комнату. Медные кастрюли и сковородки свисали со всех стен. Печь была почти размером с карету, и было множество плит.

— Ты будешь работать с поварами, — произнес Гензель. — Скажите ей, что делать.

— Вот. Нарежь это. — Один из поваров вручил мне кастрюлю с морковкой, доску и острый нож, и я начала нарезать морковь под зорким взглядом Гензеля, пока он стоял рядом. Он дышал мне в шею. Я положила нож и обернулась, глупо надеясь, что брат прошепчет, что до этого все было представлением, что, конечно, он помнит кто я, и что у него есть план, как нам обоим выбраться отсюда.

Но вместо этого он сказал:

— 13П, мне нужно проверить, как там другие. Убедись в том, что будешь регулярно давать сладости поварам. — Он сунул мне в руки пакет с леденцами, и я послушно кивнула, чувствуя, что сейчас не подходящее время для разговора с ним.

Когда он повернулся, чтобы выйти, я невинно спросила:

— Ты вернешься до начала бала, верно?

Гензель закатил глаза.

— Конечно. Я отлучусь всего на час. Максимум два.

Внутри я ликовала… я столько всего могла сделать за этот час. Внешне, я наклонила голову и похлопала по пакету яблочных конфет.

— До скорого.

Я нарезала овощи так быстро, как могла, пока не убедилась, что Гензель не вернется проверить мою работу, затем я раздала конфеты.

— Они очень вкусные. Вам стоит их попробовать.

Повара не возражали, засовывая заговоренные лакомства в рот. На их лицах растянулись глупые улыбки.

— Продолжайте с подготовкой, — произнесла я. — Мне нужно освежиться.

Я не хотела давать им слишком много информации о том, куда я собираюсь, но так же не хотела, чтобы они доложили Гензелю или миньонам, что я внезапно исчезла. Мое оправдание было не самым лучшим, потому что только дворянам требовался целый час, чтобы привести себя в порядок, но меня мало беспокоило то, что меня считали пустой или глупой.

Как можно тише я выскользнула из кухни и осмотрела коридор. Не увидев никого, я на цыпочках пошла по коридору. В идеале, мне бы стоило узнать, где находились почтовые совы, но так как я не должна была бродить по дворцу, я не осмеливалась никого спрашивать. Я пряталась за бесчисленными колонами всякий раз, когда охрана, усердно патрулирующая дворец днем, появлялась у меня на пути.

Когда я решила, что никогда не найду птиц, раздалось чириканье, и в груди появилось волнение. Я шла по следу милого звука, пока не пришла в солярий с окнами на всю стену, которые выходили на фонтан и цветущий парк. Мгновение я упивалась красотой тюльпанов и роз в саду и думала о том, что будет, если я покину замок и уеду? Я бы могла убежать от Росвиты. Все что нужно — выйти из замка и исчезнуть. Но нет, я не могла сделать этого. Мне придется остаться здесь и спасти брата, а так же невинных людей, которым пытались навредить. Кроме того, я не могла предать Стефана. Он рассчитывал на меня, и мне не хотелось разочаровывать его.

Я оторвала взгляд от окна и осмотрела солярий, который был заполнен птицами разных видов и цветов в клетках различных размеров. За певчими птицами находился угол, спрятанный в темноте, где отдыхали совы, а рядом с ними стоял стол с перьями и бумагой. Я окунула перо в чернильницу и поспешно набросала как можно более разборчиво.

Уважаемая Королева Регина,

Прошу прощения, что не написала раньше. Боюсь, что ваша сова Тавни не смогла следовать за нами в ведьмину деревню.

— Гретель!

Я застыла с пером в руках, и медленно повернулась в сторону разъяренного голоса.

— Что ты здесь делаешь? Хочешь, чтобы нас всех убили?

Я вздернула подбородок в сторону Стефана.

— Что ты здесь делаешь? Хочешь, чтобы нас всех убили? — повторять за ним, как попугай, не было самым взрослым поступком, но как он посмел обвинять меня в том, что я пробралась сюда, когда сам поступил так же?

Он усмехнулся.

— Хорошо, давай поспешим и напишем наши письма.

— Кому ты отправишь свое?

Он поколебался секунду.

— Королеве.

— Не своим людям?

Стефан покачал головой.