— А все из-за того, что тот монстр устроил в столице?

— Демон, устроивший резню на Красной площади? Но ведь это было только началом. Многие проклятые устав от бесконечных притеснений взбунтовались. Объединяясь в группы, они стали нападать на военных и мирных жителей, зачастую занимаясь и грабежом. Поэтому правительство сформировало службу, которая занимается отловом проклятых детей.

— Значит теперь неважно, как ты живешь, если ты проклятый, то место тебе в клетке?

С досадой взглянув на небо, старик продолжил:

— Куда же катится этот мир. Мы сажаем собственных детей в клетки. Если бы не эта женщина, то многие бы могли жить спокойной жизнью.

— Ты о той ученной? Юи Мэй? — уточнил сержант.

— Да. Говорят она гений, но как мне кажется, ум свой она направила не в, то русло.

— Ага — вздохнул Петренко — теперь будет расплачиваться на электрическом стуле.

— А ты разве не знаешь? — вопросительно взглянул на парня старик, докуривая папиросу.

— Что?

— Мэй бежала из тюрьмы, где её должны были содержать до казни. Говорят, что она до последнего скрывала, что сама является носителем гена «А» и, расправившись с надзирателями, сделала ноги.

— Да, ты че?! — подавившись воздухом от неожиданности, удивился Андрей — Когда?

— Пару дней назад, вроде как.

— Вот, стерва. Интересно, что она собралась делать дальше?

— Кто, знает. Поживем, увидим — ответил Антон Васильевич — ладно, пойду я. Скоро уже в сторожку идти. Надо бы еды собрать.

— Хорошо. Я буду ждать её там — отозвался Петренко и, поправив походный рюкзак на плече, побрел прочь.

В сторожке все было точно так же, как в прошлый раз. Разве, что пыли больше. Отодвинув в сторону, повидавший виды стул, Петренко устроился на нем, скрестив руки и закинув ноги на стол.

Спустя несколько часов, немного расслабившись, парень почувствовал, что начинает засыпать. С трудом сопротивляясь внезапной дреме, солдат армии освобождения достал из лежавшего рядом рюкзака термос с кофе. Едва Андрей успел налить бодрящий напиток в стакан, как его внимание привлек силуэт, лишь на долю секунды показавшийся за покрывшимся пылью и паутиной окном.

Бросив термос, сержант сорвался с места. Толкнув дверь и оказавшись снаружи, парень окинул взглядом округу. Все, как и сказал Алавир. На фоне начинающегося далеко впереди, заснеженного леса, по покрытому белой мантией полю бродила девушка в желтом платье. Её русые волосы развивались на ветру, в то время как сама проклятая спокойно шла, по таявшему под её ногами снегу.

— Вика! — тяжело дыша от волнения, выпалил Андрей.

Девушка остановилась, и лишь слегка повернув голову, бросила пустой, бесчувственный взгляд на брата.

— Идем со мной! — снова выпалил Андрей, слова, которые так давно держал у сердца, от всей души желая однажды их сказать.

Вика лишь промолчала. Тогда сержант, полный решимости в этот раз уж точно, забрать сестренку, бросился вперед.

— Идем со мной, сестра! — закричал Петренко, но ему пришлось остановиться.

Проклятая окружила себя жарким пламенем, из-за которого снег вокруг моментально стал паром.

— Прости — все с тем же, неизменным выражением лица ответила Вика — Нельзя.

— Что? — прошептал сержант.

Завидев скатывающуюся по бесчувственному лицу сестры слезу, парень закричал:

— Почему, нельзя!?

— Тебе нельзя увязнуть в этом мире — медленно произнесла девушка, бросив брезгливый взгляд на собственное пламя.

— Все из-за того, что ты проклятая?

— Я опасна и могу случайно убить любого, кто будет рядом — прошептала Виктория, после чего её пламя стало еще сильнее.

— Для меня это неважно! — взревел Петренко, сделав еще пару шагов навстречу сестре.

— А ты, все такой же, безмозглый эгоист, каким был раньше — прошептала Вика, едва заметно улыбнувшись.

— Что такого в твоем мире, из-за чего мне в него входа нет?

— Каждый день может стать последним — отвернувшись, произнесла девушка — я обречена, всю оставшуюся жизнь идти рука об руку с этим чертовым пламенем.

— И что с того? Мне нельзя идти рядом?

— Нельзя, братик — снова бросила проклятая — я не хочу, чтобы и ты умер.

— Я не умру — решительно бросил ей в ответ Андрей, медленно подступая к огненной преграде.

— Не подходи! — воскликнула девушка, когда брат почти достиг пламени.

— Пойдем домой — ласково произнес Петренко, нежно взглянув в глаза сестры — твой огонь мне не страшен.

— Уходи и не ищи меня больше — ответила она.

В ответ, сержант лишь снова сделал шаг, навстречу жгучему пламени сестренки. Нет, только не в этот раз. Больше ведь, ты не исчезнешь? А всего-то нужно пройти через эту стену.

— Остановись! — внезапно изменившись в лице, крикнула Вика, увидев, что брат не намерен сдаваться. Оказывается, она, еще умеет волноваться.

— Ни за что — улыбаясь, ответил Андрей, сделав еще шаг — больше, я тебя не отпущу.

По покрасневшему от жара лицу парня стекал пот.

— Ты же сгоришь! — воскликнула Вика.

— Я рад, что ты, наконец, начала показывать свои эмоции. Даже Алавир не догадался, что ты просто прячешь их глубоко в себе, чтобы ни к кому не привязываться.

— Остановись! — снова закричала девушка, будто не заметив слов брата. Слезы струйками стекали из покрасневших глаз.

— Какое приветливое, приятное пламя. Даже не жжется совсем — солгал сержант, сделав еще шаг.

— Не подходи! — закричала проклятая во весь голос.

— Твой слабенький огонь никогда не причинит мне вреда — прошептал Андрей, вытянув перед собой руку, сжатую в кулак.

Когда парень разжал его, пламя вокруг девушки вспыхнуло белым холодным свечением и исчезло. Пока Вика, растерявшаяся из-за внезапно пропавшей огненной стены, не могла сделать и шагу, Петренко резким рывком, наконец, достиг сестры, заключив её в объятиях:

— Больше, я не дам тебе уйти — прижав сестренку к груди, прошептал сержант, не заметив, как по его лицу начали скатываться слезы.

— Так ты тоже… — начала, было, Вика.

— Не думай о пустяках. Сейчас это не имеет значения — прервал сестру брат.

Девушка промолчала, лишь сильнее прижавшись к груди сержанта, отчаянно пряча, накопленные за эти несколько лет, внезапно хлынувшие бурным потоком, слезы.

Трогательное воссоединение прервали гул машины, крики и стрельба.

— Что за черт? — бросив ненавистный взгляд в сторону, откуда шли звуки, прошептал Андрей.

Из города, на большой скорости несся УАЗ армейского образца. От военных машин его отличала только причудливая аэрография, сделанная, судя по всему баллончиками наспех. Резко завернув, УАЗ остановился, и из него выскочила парочка вооруженная автоматами.

Один из парней ударом ноги выбил дверь сторожки, из которой тут же донеслись крики ужаса.

— Снова мародеры — прошептала Вика, отступив на пару шагов назад.

— Похоже, что нас с тобой они пока не заметили — оценил обстановку бравый сержант, тихо отходя с сестрой к стоявшему неподалеку одинокому дубу — этим можно воспользоваться.

Один мародер, вытолкал наружу из сторожки седобородого старика, предварительно связав ему руки.

— Где эта сучка!? — тяжелым басом выдал второй, приставив автомат к голове старца.

— Черт, это Васильевич! Он, наверное, приносил тебе еду — прошептал Андрей, с трудом сдерживая накипающую внутри ярость.

Порыв ветра принес с собой из города отзвуки автоматной очереди. Рука сержанта сама потянулась к кобуре, нащупав томящийся в ней пистолет.

— Не высовывайся — прошептал Петренко и, отпустив теплую девичью руку, вышел из укрытия.

Вика уже хотела было возразить брату, но его суровый, сосредоточенный взгляд быстро остудил ей пыл.

— Пушку убери! — выкрикнул сержант, аккуратно подбираясь ближе к противникам, держа одного из них на мушке.

— Что? Ты еще кто?! — отводя дуло автомата от старика, начал первый мародер. Его лицо было красным, а взгляд рассеянным. Язык заплетался, а из кармана брюк торчала небольшая бутылочка коньяка.