Шеф подошел выразить им почтение и захотел угостить дам коньяком. Сначала они отказались, но потом выдули за милую душу, как церковное вино после причастия. Он рассказал Франку несколько поварских историй и поинтересовался, когда тот вернется работать на родину…

- Парижане ни черта в еде не понимают… Женщины сидят на диете, а мужчины только о счетах и думают… Голову даю на отсечение: влюбленные к тебе не ходят… В полдень - деловые люди, этим вообще плевать, что они едят, а вечером - только пары, празднующие двадцатилетие свадьбы и лающиеся из-за того, что машину могут оттащить на штрафную стоянку… Я ошибаюсь?

- О, знаете, мне, вообще-то, плевать… Я просто делаю свое дело.

- Так я о том и говорю! В Париже ты работаешь за зарплату… Возвращайся, будем ходить с друзьями на рыбалку…

- Хотите продать заведение, Рене?

- Пфф… Кому?

Пока Ивонна ходила за своей машиной, Франк мог бабушке надеть плащ.

- Вот, она дала мне это для тебя… Наступила тишина.

- Тебе не нравится?

- Нравится… Конечно, нравится… Она заплакала.

- Ты такой красивый…

Она указывала на тот рисунок, который ему не понравился.

- Знаешь, она носит его каждый день, твой шарф…

- Врунишка…

- Клянусь тебе!

- Значит, ты прав… Эта малышка ненормальная, - добавила она, сморкаясь и улыбаясь сквозь слезы.

- Ба… Не плачь… Мы прорвемся…

- Ну да… Вперед ногами…

- Знаешь, иногда я говорю себе, что готова, а в другие дни я… Я…

- Ох… родная моя…

И он впервые за всю свою жизнь обнял бабушку.

Они расстались на стоянке, и он почувствовал облегчение: слава богу, не придется самому возвращать ее в эту дыру.

Когда он сел в седло, мотоцикл показался ему слишком тяжелым.

Он назначил свидание подружке, у него были деньги, крыша над головой, работа, он даже нашел друзей - и все-таки подыхал от одиночества.

«Ну и дерьмо, - прошептал он себе под нос, чертово дерьмо…» Он не чертыхнулся в третий раз потому, что, во-первых, легче от этого не становилось, а во-вторых, запотевал козырек шлема.

Ну и дерьмо…

- Ты снова забыл кл…

Камилла не закончила фразу. Это был не Франк, а давешняя девушка. Та, которую он, «попользовавшись», выпер из дома в рождественский вечер…

- Франка нет?

- Уехал навестить бабушку…

- Который час?

- Около семи…

- Ничего, если я останусь и подожду его?

- Конечно… Входи…

- Я помешала?

- Вовсе нет! Я дремала перед телевизором…

- Ты смотришь телек?!

- Смотрю… А что тебя так удивляет?

- Предупреждаю - я выбрала самую дебильную передачу. Девки, одетые как шлюхи, и ведущие в костюмах в облипку поводят бедрами и читают текст по бумажке… Это что-то вроде караоке со знаменитостями, но я никого не узнаю…

- Да ну, вот этого наверняка знаешь - он из «Star Academy»…

- Что такое «Star Academy»?

- Вот видишь, я была права… Франк говорил, что ты вообще не смотришь телевизор…

- Он преувеличивает… Вот эта передача - просто прелесть… Как будто барахтаешься в чем-то теплом и липко-сладком… Ммм… Все участники - красавчики, не переставая целуются, а бабы моргают, чтобы тушь не растекалась. Чертовски волнительно, сама увидишь…

- Подвинешься?

- Давай… - Камилла протянула девице угол одеяла. Что-нибудь выпьешь?

- Чем ты травишься?

- Белым бургундским…

- Пойду за стаканом…

- Что там происходит? Я ничего не понимаю…

- Сейчас объясню. Налей мне.

Во время рекламных пауз они болтали, Девушку звали Мириам, она приехала из Шартра, работала в парикмахерском салоне на улице Сен-Доминик и снимала квартирку в 15-м округе. Обе беспокоились насчет Франка и решили послать ему эсэмэску. К концу третьей рекламной паузы они стали подружками.

- Ты давно его знаешь?

- Около месяца…

- Это у вас серьезно?

- Нет.

- Почему?

- Да потому, что он только о тебе и говорит! Шучу… Он одно сказал - что ты чертовски здорово рисуешь… Слушай, а давай я приведу тебя в порядок?

- В каком смысле?

- Волосы…

- Сейчас?

- Потом я буду слишком пьяная и могу отчикать тебе ухо!

- Но у тебя даже ножниц нет…

- А бритвенные лезвия в ванной есть?

- Вроде да… По-моему, Филибер все еще пользуется неандертальским палашом…

- Что именно ты будешь делать?

- Придам форму…

- Как насчет того, чтобы сесть перед зеркалом?

- Боишься? Будешь за мной надзирать?

- Просто посмотрю, как ты работаешь…

Мириам стригла, Камилла рисовала.

- Подаришь его мне?

- Нет, все что угодно, только не этот… Я храню все автопортреты, даже такие уродливые…

- Зачем?

- Не знаю… Мне кажется, если буду рисовать, в один прекрасный день наконец узнаю себя…

- А в зеркале ты себя не узнаешь?

- Собственное отражение всегда кажется мне уродливым.

- А на рисунках?

- А на рисунках - нет…

- Ну что, так лучше?

- Ты сделала мне бачки, как Франку…

- Тебе идет.

- Помнишь Джин Сиберг[Звезда фильма Жана-Люка Годара «На последнем дыхании».]?

- Нет, а кто это?

- Актриса. Она носила такую же прическу, только волосы у нее были белокурые…

- Не проблема… Если захочешь, я тебя в следующий раз покрашу!

- Она была прехорошенькая… Жила с одним из моих любимых писателей… А потом однажды утром ее нашли мертвой в собственной машине… Откуда у такой красивой девушки взялись силы на то, чтобы убить себя? Несправедливо, правда?

- Может, тебе стоило нарисовать ее при жизни?

- Мне тогда было всего два года…

- И об этом мне Франк говорил…

- О том, что она покончила с собой?

- Да нет, о том, что ты знаешь кучу историй…

- Это потому, что я люблю людей… Скажи… Сколько я тебе должна?

- Прекрати…

- Ладно, я тебе кое-что подарю…

Она сходила к себе в комнату и вернулась с книгой.

- «Страхи царя Соломона»… Интересно?

- Не оторвешься… Не хочешь еще раз ему позвонить? Как-то мне неспокойно… Вдруг он попал в аварию?

- Да ну… Напрасно ты дергаешься… Он просто забыл обо мне… Я начинаю привыкать…

- Так зачем остаешься с ним?

- Чтобы не быть совсем одной…

Они открывали вторую бутылку, когда он вошел и снял шлем.

- Какого черта вы тут делаете?

- Смотрим порнушку, - хихикнули пьяненькие подружки. - Нашли в твоей комнате… Не знали, что выбрать, да, Мими? Как он там называется?

- «Убери свой язык, и я пукну».

- Ну да, ну да… Суперская картина…

- Что это за чушь? Нет у меня никаких порнофильмов!

- Да что ты? Странно… Может, кто-то забыл у тебя кассету? - съязвила Камилла.

- Или ты ошибся, - включилась в игру Мириам. - Думал, что берешь «Амели», а получил «Убери свой…».

- Да вы совсем рехнулись… - Он посмотрел на экран. - Напились в стельку!

- Ага… - сконфуженно хихикнули они.

- Эй… - Камилла окликнула Франка, который, что-то недовольно бормоча себе под нос, пошел было к двери.

- Что еще?

- Не хочешь продемонстрировать невесте, как хорош ты был сегодня?

- Нет. Отстаньте.

- Ой, ну покажи, зайчик, покажи! - заныла Мириам.

- Стриптиз, - потребовала Камилла.

- Долой одежду! - поддержала Мириам.

- Стриптиз! Стрип-тиз! Стрип-тиз! - хором скандировали они.

Он покачал головой, закатил глаза, попытался сделать возмущенный вид, но у него ничего не вышло. Он смертельно устал. И хотел одного - рухнуть на кровать и проспать неделю.