— Тогда возьми меня с собой.

— Не знаю, нужно ли делать это. Климат на этой планете совсем не похож на тот, к которому привыкли вагкхи. Она не понравится тебе.

— Это неважно. Скажи, тебе станет легче, если я полечу с тобой?

— Да, станет.

— Тогда прекрати думать о плохом.

Он прижал ее к своей груди и стал тихо гладить по голове.

— Озби, что ты утешаешь меня, как маленькую? — она попыталась освободиться.

— Ну что ты, ты совсем не такая, — тихо произнес он. Мужчина опустил руку. А потом наклонился и поцеловал ее в пахнувшие цветами волосы.

На исходе ночи «Синяя чайка» завершила прыжок. Корабль вышел из него в расчетной точке и сразу же взял курс на небольшую планету, о которой говорила Комда. Планета называлась Лаггания. Никто из вагкхов не знал о ее существовании. Это было неудивительно. Планета находилась в стороне от проторенных звездных путей. Ее население было невелико. Жители держались очень обособленно и, хотя имели развитую цивилизацию, в космос выходить не планировали. Законы Лаггании запрещали покидать планету населявшим ее существам. Если бы кто-нибудь из них посмел улететь, то уже никогда не смог бы вернуться обратно.

Корабль рассчитывал быть у Лаггании к полудню. Озби сдал вахту и пошел отдохнуть к себе в каюту. Комда пообещала, что сегодня Гдаш не потащит его на тренировку. Они договорились встретиться в час по корабельному времени в ангаре для космических модулей.

В назначенное время Озби был на месте. На втором причале уже стоял готовый к вылету модуль. Комда разговаривала с Озгушем. Вагкх рассеянно дергал себя за бороду и кивал. «Да, командиру последнее время нелегко. Столько всего свалилось на его голову, — подумал Озби, — но, похоже, ему это даже нравится». Комда повернулась и увидела, что вагкх ждет ее. Что-то быстро сказав собеседнику, она взмахнула рукой, приглашая Озби подойти и присоединиться к разговору. Приближаясь, он услышал, как женщина говорит:

— Мы планируем вернуться сегодня вечером или завтра утром. Это зависит от того, найдем мы то, что ищем, или нет.

Озгуш еще раз кивнул, одновременно согласившись с капитаном и поздоровавшись с подошедшим вагкхом. Озби и Комда попрощались с Озгушем и пошли к ожидающему их модулю. Двери корабля были открыты. За штурвалом сидел Энди. «Ну конечно, куда же мы без него, — раздраженно подумал Озби. Он все еще продолжал относиться к андроиду с недоверием. — Надеюсь, он хоть корабль водит не так, как машину», — продолжал рассуждать Озби. Комда заметила, что мужчина нахмурился, и незаметно для него улыбнулась. Отношения Энди и Озби забавляли ее. Пока люди рассаживались, андроид успел запросить разрешение на вылет. Шлюз корабля начал открываться, готовясь выпустить корабль. Синий модуль, как птица, выпорхнул наружу и взял курс на Лагганию.

Энди вел корабль в своей традиционной манере, но после вхождения в атмосферу скорость все-таки уменьшил. Он медленно летел над поверхностью планеты, давая путешественникам возможность рассмотреть ее получше. Лаггания представляла собой почти один сплошной океан. Кое-где виднелись участки суши, но они были невелики. Материками их назвать не поворачивался язык. Скорее это были крупные острова. Озби вынужден был признать, что Лаггания по-своему красива, хотя она совершенно не походила на его обожженную солнцем родину.

Сделав один виток над планетой, Энди начал снижаться. Местом посадки стала большая платформа, построенная прямо посередине океана. С одной стороны этой платформы располагался причал, возле которого группой выстроились сверкающие на солнце катера. Путешественники еще только выходили из корабля, а навстречу им уже спешили местные жители, которые, видимо, дежурили возле платформы и отвечали за встречу гостей.

Это были существа, внешним видом напоминающие вагкхов, только цвет кожи у них был другим, более темным. Жители планеты обратились к путешественникам на космолингве — языке, принятом для общения между народами, совершающими космические путешествия. Лаггане говорили очень медленно, тщательно выговаривая слова. Их руки были сложены на груди, а глаза, такие же темные, как и кожа, чуть опущены. Комда выслушала их приветствие и, в свою очередь, произнесла:

— Мы хотели бы посетить старейшину Диксония, если, конечно, он посчитает это возможным.

Встречающие дружно закивали и жестами пригласили проследовать к стоящему у причала катеру.

Еще никогда Озби не испытывал таких странных и в то же время восхитительных ощущений. Катер скользил по поверхности океана, оставляя за собой шлейф сверкающих брызг. Вода была совершенно спокойной. Она голубовато-зеленым ковром покрывала все пространство, которое только можно было окинуть взглядом. В небе, медленно взмахивая огромными крыльями, парили птицы. Теплый воздух развевал волосы путешественников, и тем казалось, что стоит только взмахнуть руками, и они тоже воспарят, как эти птицы.

— Озби, — поворачиваясь в его сторону, чтобы ветер не уносил ее слова, сказала Комда, — наш корабль носит название этой птицы. Конечно, здесь они называются по-другому, но у меня на родине когда-то давно жили очень похожие на них существа. Мы называли их чайками.

Присмотревшись, Озби решил, что эмблема корабля действительно напоминает создания, о которых говорила Комда.

Скоро впереди сквозь водную пыль стали проступать очертания большого острова. Он был покрыт ярко-зеленой растительностью. На берегу, словно вырастая из воды, поднимались белые стены высокого здания. Сделав крутой вираж, катер остановился у причала. Рядом сновали тростниковые лодки. Озби посмотрел на них, потом на судно, на котором они прибыли… и отложил эту загадку на потом. Путешественники выбрались из катера и, ступая по нагретым солнцем каменным плитам, пошли в сторону дворца. Озби был настолько ошеломлен увиденным, что за все время не проронил ни слова. Комда и Энди переглядывались, но тоже хранили молчание.

Они остановились на небольшой площадке перед белым зданием. Вверх, к входу вели широкие ступени. Встречающих не было. Судя по всему, об их прибытии никого не известили. Гости начали подниматься по лестнице. Двери, украшенные сложной вязью непонятных символов и изображений, распахнулись. Пришельцы переступили порог и погрузились в полутемную прохладную атмосферу зала.

Помещение было огромным. Колонны, как и двери, сплошь испещренные загадочными символами, поддерживали высокий купол, в центре которого было круглое отверстие с разноцветным витражом. Сквозь него на пол падал солнечный свет, раскрашенный во все цвета радуги.

Путешественники немного постояли на месте, ожидая, пока их глаза привыкнут к сумраку помещения, а потом направились к дальней стене зала. Там просматривалось возвышение, на котором находился высеченный из камня стул. «Неужели это трон? — подумал Озби. — Есть, оказывается, еще государства, где сохранились такие древности». На троне с совершенно неподвижным лицом сидел мужчина. Казалось, что он тоже высечен из камня, как и все, что его окружает. Но даже в этом случае он представлял собой настоящее произведение искусства. Если бы можно было вообразить мужчину, красотой своей подобного богу, это был бы он.

Взгляд «статуи» медленно повернулся в их сторону и остановился на Комде. И тут случилось неожиданное. Его огромные черные глаза широко открылись. От спокойствия мужчины не осталось и следа. Он порывисто встал со своего места и сбежал по ступеням в зал.

Мужчина шел очень быстро. Когда до путешественников оставалось несколько метров, он распахнул руки, собираясь обнять присутствующих. Точнее, женщину, которая, увидев его, замерла на месте и все это время стояла не шелохнувшись. Казалось, она окаменела. Но в тот момент, когда его руки должны были обхватить ее, Комда сделала незаметное ускользающее движение. Мужчина не успел этого заметить и «пролетел» мимо. Он остановился и с недоуменным выражением лица обернулся.