Тайла замялась, очевидно не желая отвечать на вопрос, но ее сестра оказалась более откровенна.

— Эта часть дома принадлежит не нам.

— Как это не вам? — снова удивилась я. — Не вашей семье?

А вот и первые тайны четы де Ломэль!

Неужели родители Тайлы и Агнеты разбазарили свое огромное состояние и были вынуждены продать кому-то часть особняка? Ни за что не поверю!

— Пока хозяин дома формально жив, мы не можем вступить в полное наследие, — нехотя пояснила Тайла, но еще больше меня запутала.

— Да, увы, половина нашего имущества заморожена. Это долгая история, пошли, — Агнета поволокла меня в сторону двойных дверей.

Камин, стрельчатое окно, мягкий рассеянный свет магических ламп, парящих между книжными стеллажами, — за дверями оказалась библиотека. Тайла подтолкнула меня к глубокому креслу рядом круглым журнальным столиком, куда так удобно было бы поставить кружку чая и миску с угощениями. Сама она вместе с сестрой разместилась на низком диванчике напротив.

Повисло молчание, неловкое и оглушительное. Кто-то должен был начать разговор, но мы сидели и смотрели друг на друга, не в силах подобрать нужные слова. Тогда я решила озвучить то, что давно не давало мне покоя.

— Послушай, Агни, я хочу извиниться. С моей стороны было некрасиво лезть к тебе с непрошеными советами. Мне так стыдно. Правда.

С улыбкой Агнета махнула рукой, как бы говоря, что все обиды остались в прошлом.

— Неважно. Забудь. Ты не понимала, почему я поступила в академию, почему хожу на опасные экзамены и рискую жизнью. Поверь, всему этому есть причина. Очень веская причина.

Я ожидала, что Агнета ее назовет, но та вдруг сменила тему.

— А это правда, что ты встречаешься с профессором Демоном? Весь день в академии лишь о вас и говорят. Это же с ним ты танцевала на новогоднем балу? И не только танцевала, но и целовалась. Вы вместе?

Так странно было обсуждать отношения с тем, кто, невидимый, стоял у тебя за спиной. Я почувствовала, как холодный порыв воздуха тронул волосы на макушке. Сандро.

Захотелось обернуться и убедиться, что он действительно там — за креслом.

— Мы…

Пока я думала, что ответить, Тайла поднялась на ноги и исчезла за высоким стеллажом. Послышался шорох. С таким звуком картонный корешок скользит по дереву, когда книгу снимают с полки.

— С профессором Демоном мы не вместе. Не встречаемся.

Две ледяные ладони опустились мне на плечи и легонько стиснули их. Спустя мгновение на свет вышла Тайла и направилась к нам, прижимая к груди увесистый фолиант. Пара шагов — и вот раскрытая книга лежит у меня на коленях: нарисованные рамки свисают с ветвей такого же нарисованного дерева, а внутри этих рамок — черно-белые портреты.

— Ты же знаешь, — Тайла удобнее устроила фолиант на моих коленях, — по традиции, когда человек впервые приходит в гости, ему показывают генеалогическое древо семьи. Так принято у волшебников.

— Потому что магические семьи гордятся древностью своего рода.

Тайла кивнула, соглашаясь.

— На каникулах у нас были гости, и я заметила… — Она перевернула страницу и ткнула пальцем в центр листа.

Острый взгляд прищуренных глаз, тонкие губы, аристократические черты. Из нарисованной рамки на меня смотрел невероятно привлекательный и до боли знакомый мужчина. Сандро. Это был он. Мой демон.

— Лес де Ломэль, — прочитала Тайла надпись под портретом. — Поразительное сходство, не находишь?

Немного пояснений:

Приставка «ди», например ди Ломэль, присоединяется к фамилии при обращении к женщине.

Приставка «де», например де Аддамс, присоединяется к фамилии при обращении к мужчине или если речь идет о семье в целом, например, семья де Арбэн.

Я замерла, не в силах поверить своим глазам. Мужчина на миниатюре был блондином с короткими волосами, но в остальном сходство оказалось поразительным.

— Это… двойник, — прошептала я, придумав рациональное объяснение тому, что видела. — Говорят, двойники — явление распространенное. Бывают люди, похожие как близнецы.

— Ну разумеется, двойник, — Тайла склонилась над фолиантом. С другой стороны от кресла Сандро опустился на колени и тоже внимательно уставился в раскрытую книгу. — Не решила же ты, будто я хочу сказать, что новый профессор по СЗК и наш несчастный дядюшка Лес — одно лицо?

— Несчастный? — зацепилась я за слово.

«Сандро, ваше сходство и правда лишь совпадение?»

«Вне всяких сомнений», — отозвался демон, продолжая с любопытством рассматривать генеалогическое древо семьи де Ломэль.

— О, это очень долгая история, — протянула Агнета с диванчика. — Помнишь, ты спрашивала о закрытой части дома? Ну той, за силовым полем? Она как раз принадлежит ему, Лесу де Ломэлю, нашему предку.

— Пока хозяин формально жив, мы не можем вступить в полное наследие, — повторила я слова, сказанные Тайлой на балкончике, где заканчивались оба ответвления двойной лестницы. — Значит, он жив?

— Формально, — кивнула Агнета и позвонила в серебряный колокольчик, снятый с журнального столика. В богатых семьях такие зачарованные предметы использовали для общения со слугами. Сейчас звон колокольчика эхом отдался в нужной части притихшего дома. — Симона, принеси чай с печеньем в библиотеку, — обратилась Агнета в пустоту и добавила: — Три чашки. У нас гостья.

«Лес де Ломэль. Лес, — я скосила взгляд на демона, замершего у подлокотника моего кресла. — В первую нашу встречу ты предложил называть тебя Лесандро, или Сандро, или… просто Лесом».

«Я перечислил первые пришедшие в голову имена».

«Но почему на ум тебе пришло именно это — Лес?»

«Не ищи двойное дно там, где его нет и быть не может».

«Тогда как тебя зовут по-настоящему?»

Демон не ответил — вместо этого переместился мне за спину, так что теперь я не могла украдкой сравнивать его с портретом на ветвях генеалогического древа.

Что ж, раз Сандро решил отмалчиваться, оставалось пытать расспросами сестер ди Ломэль.

— Сколько ему лет? — я перелистнула несколько страниц фолианта и убедилась, что рамка с портретом загадочного сьерра де Ломэля расположилась где-то в середине разлапистой кроны древа. Удивительно, но от рамки не отходило ни одного ответвления. Значит, у дядюшки Леса не было детей? Его род прервался?

— Около трехсот, — ответила Агни после небольших подсчетов.

— И он еще жив? — Моему изумлению не было предела. — Как такое возможно? Где он сейчас?

— В «Обители сестер милосердия».

— В больнице для уснувших?

Дверь библиотеки приоткрылась, и в комнату спиной вперед вошла женщина в черном платье и белом фартуке. На пороге она развернулась, и я заметила в ее руках поднос с пузатым заварником, тремя чашками и глубокой миской, полной овсяного печенья. При виде служанки я испытала острый укол досады: разговор был прерван, пришлось ждать, пока женщина удалится.

— Да, дядюшка Лес уже триста лет, как находится под присмотром сестер, — подтвердила Тайла, когда в библиотеке не осталось лишних ушей. — Это называется… — она запнулась, подбирая слово.

— Летаргический сон? — подсказала я.

— Удивительно длинный летаргический сон. Насколько мне известно, все пациенты Обители страдают тяжелейшей формой этого недуга. Туда свозят безнадежных. Тех, кто лежит без сознания пятьдесят лет и больше. Дядюшка уже не очнется — это понимают все. Тем не менее по закону только половина денег и имущества уснувшего может перейти потомкам.

Судя по всему, Тайлу интересовала лишь та часть истории, которая касалась финансов. И она, и ее отец с матерью явно желали дорогому родственнику скорейшей смерти.

Я склонилась над книгой и снова внимательно вгляделась в портрет. Похож! Как же похож! Но, вероятно, это удивительное сходство — не более чем совпадение.

Звякнула чашка, опущенная на блюдце. Агнета отхлебнула чая и потянулась за печеньем: