Я решила, что в ближайшее время обязательно проникну в обитель сестер милосердия и навещу странного пациента.

Массивные напольные часы с маятником пробили десять раз. Сандро так и не объявился. Мы еще немного посидели с двойняшками ди Ломэль в библиотеке, попили медового чаю, поели овсяного печенья. В конце поиграли в любимую игру всех амбициозных волшебников: «Я умею». Тайла и Агнета продемонстрировали удивительный навык общаться без слов — с помощью одних только жестов. В ответ я превратила обеих сестриц, пепельных блондинок, в рыжих конопатых карлиц — навела морок.

— Ого! — воскликнула Тайла, поглядев в зеркало. — С таким талантом к созданию иллюзий тебе прямая дорога на факультет миражей. Что ты забыла на кафедре некромантии?

Я покраснела от удовольствия и похвалы. Магией иллюзий я увлекалась с детства, с тех пор как осознала недостатки собственной внешности. В свободное время я оттачивала свои способности и в самом деле достигла некоторых успехов. А в последние недели наметился особый прогресс. Благодаря Сандро я поверила в себя и начала пробовать все более и более сложные чары.

— Факультет миражей… он, как бы потактичнее выразиться…

— Для неудачников, — подсказала Тайла.

— Непрестижный, — подобрала я более мягкое определение. — В отличие от факультета некромантии.

— Глупо идти на поводу у моды, когда душа лежит к другому, — философским тоном заметила Агнета. — Да и часов твоего любимого зельеварения у иллюзионистов на порядок меньше, — она с намеком подмигнула, и за ее спиной, в тени книжного стеллажа, я наконец заметила мрачную фигуру Сандро. Показался-таки.

Вид у демона был непривычно задумчивый, как если бы в голове у него с бешеной скоростью носились мысли. Сандро поднял взгляд и посмотрел на меня так, будто боялся расспросов.

— Уже поздно, — я кивнула на мерно тикающие часы. — Наверное, мне пора.

Сестрички встрепенулись и принялись вспоминать, куда положили шкатулку — артефакт перемещений.

Стоило вернуться в академию, и я вцепилась в Сандро как клещ. Ну не могла я спокойно отправиться спать, не получив ответы на свои вопросы.

— Это ты? Лес де Ломэль, родственник Тайлы и Агнеты, это ты? Армагон превратила тебя в демона, поселила в мире Ледяной Пустоши и обязала служить себе?

— Я не он, — Сандро отвернулся к камину и застыл, хмуро глядя в закопченный очаг.

— Но вы так похожи. Просто одно лицо. И ты как-то проговорился, что у тебя есть хозяйка. Хозяйка, помимо меня.

— Все демоны подчиняются Армагон.

— Но только ты раньше был человеком и продал ей душу.

Сандро метнул в меня странный взгляд.

— Почему в первую нашу встречу ты назвался Лесом?

— Это не мое настоящее имя.

— А какое настоящее?

Сандро нахмурился.

— Настоящее… я не помню, — ответил он нехотя и в раздражении стиснул кулаки. — Я ничего не помню, если хочешь знать. Только холод. Только боль. Постоянную, ослабевающую лишь на миг, когда…

— Когда?

— Когда я приношу Армагон новую порцию собранной магии. — Он резко отвернулся, и его спина сгорбилась.

Меня же словно окатило ледяной волной.

Вот как…

Я поняла, о чем он говорит. Демон не присваивает силу вызвавшей его ведьмы, а отдает эту силу богине Ледяной Пустоши. И, похоже, не может по собственному желанию разорвать контракт. Значит, даже если Сандро не захочет меня убивать, сделать это ему все равно придется. Разве что…

— Почему демон, вызванный Илани, поставил ей точно такое же условие, что и ты мне?

— Не тот вопрос ты задаешь, глупая ведьма, — сказал Сандро, по-прежнему стоя ко мне спиной.

— А какой правильный?

Его плечи дрогнули, как будто он беззвучно усмехнулся.

— Правильный вопрос, — ответил Сандро тихим, надтреснутым голосом, — умеют ли демоны плакать.

— Хочешь сказать, что… — Сердце в груди заколотилось как бешеное. Во рту пересохло. — Что демоны не умеют плакать? Физически неспособны выдавить из себя ни одной слезы?

Нет, он не это имел в виду. О Мерлин, пожалуйста, только не это!

Но Сандро молчал, не спешил меня разубеждать, и тишина в комнате сгущалась все больше.

И я догадалась, не идиотка ведь:

— Лазейка в контракте, единственная возможность избежать смерти — обман. Потому демоны и ставят поголовно такое условие, что оно невыполнимо. Верно? Жертва думает, будто у нее есть шанс спастись. И вы позволяете ей надеяться, заранее зная, что несчастная обречена. Других вариантов нет. Смерть — вот что ждет меня в конце?

Сандро не сказал ни слова, не обернулся, только сильнее сгорбился. Иного ответа, впрочем, и не требовалось. Я все поняла и так.

Мне подписали смертный приговор. Точнее, я сама подписала его себе в тот день, когда проникла в запретную секцию библиотеки и похитила книгу по темным ритуалам. Сандро не виноват в том, что я такая легкомысленная дурочка. Он сам страдает. Не хочет выполнять условия контракта, но изменить ничего не может. Не может все переиграть, вернуться в прошлое и отказать мне в сделке. Единственное, что остается, — тянуть время.

Оглушенная свалившимся на меня осознанием неизбежного, я тяжело рухнула на ближайший стул. Сколько я сидела так, незряче уставившись в одну точку? Минуту? Час? Вечность?

Из прострации меня вывел тихий голос демона, опустившего плед на мои дрожащее плечи.

— Мне так жаль.

Он уже говорил это однажды. На балу. После того, как куранты пробили полночь.

Сандро не хотел меня убивать. Не хотел нести мою магию Армагон. Не хотел расставаться с девушкой, способной его согреть.

Сколько времени получится играть в пленника и хозяйку? Как долго богиня Ледяной Пустоши нам это позволит? Год? Десять лет? Неделю?

Я не спросила, хотя вопрос крутился на языке. Когда я умру? Есть ли у демонического контракта срок?

Я заплакала, а потом поняла, что это мне только почудилось. Я плакала внутри, в душе, в собственных мыслях, но щеки и глаза оставались сухими. Сильные потрясения выжигают слезы.

— Если бы я мог…

Сандро не пытался меня утешить. Похоже, сам нуждался в утешении. Он постоял немного у камина, а потом исчез. Я же продолжила неподвижно сидеть на стуле.

Утро вечера мудренее. Так говорят, и это правда. Я долго не могла уснуть, в конце концов перестала даже пытаться и в тот же миг почувствовала, как проваливаюсь во тьму. А утром ощутила облегчение.

Я решила, что не все потеряно, что время еще есть, что Сандро обязательно найдет лазейку в контракте — способ избежать трагического финала. Я решила просто ни о чем не думать, выкинуть из головы мысли о скорой смерти, ибо эти мысли бесполезны. Ну, в самом деле, чем мне помогут бесконечные переживания?

Сегодня занятий по СЗК не было, но до меня дошел слух, что несколько особо ушлых студентов ходили к ректору жаловаться на нового преподавателя. Ректор дал жалобщикам от ворот поворот, из чего я сделала вывод, что Сандро задурил ему голову. Зачаровал или что-то в этом роде.

Весь день меня преследовали шепотки за спиной. В столовой, в коридорах на меня оглядывались, благо, не тыкали в мою сторону пальцами.

«Это она встречается с профессором?»

«С тем красавчиком?»

«Они помолвлены?»

К третьему уроку я на полном серьезе начала думать о том, чтобы заткнуть уши ватой или наложить на себя заклятие глухоты.

«В любом случае правила требуют, чтобы ей сменили преподавателя, жених не имеет права вести группу невесты».

Вот только никто не спешил ничего менять, ибо других наставников по зеркалам просто-напросто не было. Сандро об этом позаботился.

День, который плохо начался, по законам мироздания должен закончиться катастрофой — факт. Вечером я в очередной раз в этом убедилась. На последнем занятии — уроке по монстрологии — профессор Кроули, такой старый мужчина, что с него почти сыпался песок, очень долго и нудно рассказывал нам о трансоморфах. Тема была увлекательная, но ее подача губила интерес на корню. После удара гонга прошло пять минут, а я уже поймала себя на том, что клюю носом под унылый монолог старика-лектора.