Ответом ему было кваканье одинокой лягушки да уханье неведомой ночной птицы. Было довольно свежо, и под застегнутую на три пуговицы рубашку тут же начало поддувать. Мэтью сделал несколько шагов в живущий своей жизнью ночной лес и остановился, по колено в мокрой траве, не зная, что ему дальше делать.

На какой-то страшный момент ему показалось, будто все, что сегодня с ним произошло — не более, чем длинный запутанный сон или, еще того хуже, какой-нибудь грандиозный обман. Он понял, что боится пробуждения от этого сна сильнее, чем всех Первородных психопатов, вместе взятых. Усилием воли Мэтью попытался унять дрожь в коленях.

«Закрой глаза и смотри…»

Зяблый ветерок донес до него хорошо знакомый голос, хоть Мэтью и не был уверен, что именно слышит его, а не как-то по-другому… воспринимает. Ощущение, что все это происходит во сне, сразу же улетучилось, и, с облегчением, он закрыл глаза.

«Смотри…»

Легко сказать. Как именно он сделал это — тогда, в пустом кабинете полицейского участка — внезапно очутившись вне собственного тела? Мэтью не помнил. Он вообще не был уверен, что все это возможно без Ингиного участия. Но он помнил, чего хотел тогда.

Знать.

А в данный момент Мэтью хотел знать только одно — куда, черт возьми, подевались Инга и его чокнутый сосед со смертельно опасным оружием в руках.

И в ту же секунду, вот так просто, без предупреждения, это случилось. Бесплотная сущность его покинула телесную оболочку и воспарила над мокрой травой. Мэтью увидел себя, стоящего посреди поляны, ослепшего от темноты и совершенно беспомощного, увидел, как ночной ветерок лениво шевелит его волосы. Какие у него, оказывается, светлые волосы, с удивлением подумал он. Ему больше не было холодно и не было страшно. В отличие от тела, дух его был неуязвим.

Вобрав в себя весь окружающий мир целиком, Мэтью увидел Ингу, которая пряталась за разлапистым кустом с дикой ягодой. Потянувшись, он захотел быть ближе и каким-то непостижимым образом приблизил ее к себе, как приближают карту местности на компьютере. Она вздрогнула, будто почувствовав его присутствие, и Мэтью услышал голос, хоть губы ее и были плотно сжаты:

«Где он? Помоги мне. Найди его, Мэтью.»

Мэтью огляделся, если это можно было так назвать. Пространство вокруг него было сероватым и колеблющимся, но все же видимым, будто сквозь легкую взвесь дождя в пасмурный день. Он увидел Гошу, залегшего со своей смертоносной игрушкой в высокой траве, всего в нескольких метрах от Инги, их спрятанную за старым кедром машину.

И тут Мэтью увидел его. Окутанный густым серым мороком, снимая на ходу мотоциклетные перчатки, их прилипчивый «хвост» быстро шел прямо на куст, за которым пряталась Инга.

Мэтью метнулся было к ней, но, побоявшись дотронуться — он понятия не имел какой эффект может оказать на нее его резкое бестелесное прикосновение — ринулся обратно к своему брошенному телу. Вернуться в материальный мир оказалось проще, чем выйти из него — достаточно было максимально приблизиться к себе, «земному», и родная материя с силой втянула в себя бесплотный дух.

Мэтью открыл глаза и закричал.

— Инга, он идет прямо на тебя!

Вслепую, спотыкаясь и путаясь в траве, он что было сил побежал в том направлении, где видел окутанного мороком мотоциклиста. Заверения в том, что ведьмаки слабее ведьм как-то не сильно его убедили.

Что-то вспыхнуло сразу в нескольких местах, и поляна ярко осветилась. Мэтью машинально пригнулся, но остановился лишь тогда, когда увидел Ингу.

Ведьма стояла, совершенно голая, опустив голову и широко раскинув руки. Огненный вихрь бежал вверх по ее обнаженному телу, мощно вырываясь из ладоней, кожа стала пурпурной, почти фиолетовой, и была покрыта черным узором, неравномерным и глубоким, как трещины в коре дерева.

Она была одним целым с этим ночным миром и с этим огнем, который только что создала из ничего.

О, это был настоящий огонь — Мэтью чувствовал жар на своем лице — и тем не менее, он был частью Инги, частью ее настоящей сущности, и не вредил ей, а будто обнимал, ласкаясь.

Ложась почти горизонтально, огненный вихрь простерся вперед и замкнул собой кольцо, похожее на то, что скрывалось под кожей на ее ладони. Внутри этого огненного кольца проявилось вдруг и затрепыхалось виденное им ранее облако морока.

Инга медленно подняла голову, и он увидел ее глаза — без зрачков, сплошь черные, как сама Бездна. Она смотрела прямо на него. Смотрела так, будто видела его в первый раз, и он почувствовал, что его засасывает в эти черные омуты.

«Я люблю ее», — просто подумалось ему.

Будто услышав, она склонила голову набок и вдруг сделала движение руками, будто потянула огненный вихрь на себя. Петля вокруг серого облака начала стягиваться, облако затрепыхалось еще отчаянней…

И в этот момент произошло нечто совершенно неожиданное. Круг из пламени, вместе с руками ведьмы, поддерживающими его в воздухе, резко упал вниз, огонь разбежался по мокрой траве, постепенно угасая. Горело лишь несколько подожжённых ранее кустов, и в этом неровном свете Мэтью увидел, как серый морок растворился в ночном воздухе, и вместо него появился давешний мотоциклист, все еще в шлеме. Подняв руку вверх, он с силой бросил об землю что-то похожее на бейсбольный шар, одновременно толкнув другой рукой воздух перед собой. Воздух спружинило, бросило вперед, и с ужасом Мэтью увидел, как Инга отлетела метров на пять назад и упала в траву, а из разбившегося шара высвободились две толстые пятнистые змеи и стремительно поползли — одна к нему, другая к ней.

— Гоша! — крикнул он, вспомнив, что пацан залег где-то вблизи от Инги.

Времени думать не было, змея была совсем близко и уже свернулась в пружину, готовясь к прыжку. Мэтью высоко подпрыгнул куда-то вбок, приземлился, чувствуя, что подвернул лодыжку и в тот же момент услышал оглушительный выстрел. Схватившись одной рукой за ушибленное место, он, как мог, подтянулся и приподнялся на второй руке.

Гоша стоял, держа в руке пистолет, из дула которого поднималась тонкая струйка дыма. В воздухе противно запахло горелым мясом, и Мэтью понял, что какой-то из змей не поздоровилось. Не веря, что так точно попал, Гоша с восторгом глядел на кровавую колбасу, в которую превратилась ползучая тварь. Вторая такая же тварь, судя по громкому шипению, была уже где-то близко. Мэтью быстро пополз в сторону Инги и краем глаза увидел, как мотоциклист снимает наконец свой черный шлем.

— Валера?! — не удержавшись, изумленно воскликнул он.

И действительно, это был не кто иной, как его давешний сосед по камере из полицейского участка! Только теперь одетый. Валера с усмешкой посмотрел на него и медленно поднял вверх правую руку.

Но больше не успел сделать ничего, потому что в этот самый момент, прямо с небес, ломая ветки деревьев, на него обрушилось страшное крылатое чудовище. Рыча и скаля клыкастую морду, чудовище повалило его на землю и задрало вверх когтистую лапу, приготовившись к смертельному удару.

Мэтью почувствовал, что в глазах у него зеленеет, и сквозь эту зеленую пелену увидел Гошу, который вдруг упал, как подкошенный. Инга же, напротив, пришла в себя и сидела в траве, счастливо улыбаясь.

— Данила, — выдохнула она, — ты живой.

Дом был Темный. Очень Темный. Старая ведьма чувствовала это даже сквозь толщу заклятий, глушащих ее силы. Магия щекотала ей ноздри, карабкалась мурашками по позвоночнику — древняя магия, незнакомая.

Софья Марковна наклонилась вперед и легонько постукала таксиста клюкой по плечу.

— Посиди-ка тут, милый, — сказала она, потом подумала и разрешила, — можешь отойти, если приспичит.

Бородатый таксист кивнул, тупо уставившись в одну точку. Ведьма вылезла из машины и, постукивая клюкой, засеменила через дорогу к подъезду дома под номером двенадцать по Денежному переулку. Добраться сюда было нелегко — заколдованный таксист мало что соображал и приходилось разбираться в маршруте самой.