— Расходитесь по домам, — посоветовал я, — пока у меня не испортилось настроение.

И люди Умира разошлись по домам. Или не по домам, а куда-то еще, но, тем не менее, все они уехали, на прощанье делая охранные знаки против великой магии. И Умир остался один.

Я подвел у нему жеребца, медленно и целенаправленно. Кинул взгляд на Дел. Потом посмотрел в глаза Умиру.

— Ты совершил три ошибки, — объяснил я. — Во-первых, ты связал меня магией и бросил вызов, предложив попытаться сбежать. Во-вторых, ты оставил меня умирать, что я считаю оскорблением. С Аббу ты бы так не поступил.

Умир, выразительно спокойный, спрятал руки в рукава бурнуса, отягощенные драгоценностями.

— А что в-третьих?

Я показал клинком.

— Ты не принял во внимание ее.

Он даже не посмотрел.

— Возможно я недооценил тебя. Возможно ты действительно лучше чем Аббу Бенсир, и возможно мне стоит передумать.

Я усмехнулся.

— Вот это уже лучше, — я бросил короткий взгляд на Дел. — Хочешь убить его?

Она дернула плечом.

— Одного я сегодня уже убила. Второй уже излишек.

Я кивнул, а Дел наклонилась, чтобы обтереть клинок о бурнус мертвеца.

— Тогда я им займусь.

Умир побледнел, но достоинства не потерял.

— Я мог бы убить тебя дважды, но каждый раз я оставлял тебе шанс спастись… и оба раза тебе это удалось.

— И тебе я оставлю шанс, — я со щелчком убрал меч в ножны, соскочил с жеребца и подошел к Умиру Безжалостному. — Твои руки, — мягко сказал я.

Тонкие губы изогнулись.

— Возьми сам, — отрезал он.

Я поймал его запястья. Он тяжело задышал и я почувствовал, как напряглись его мышцы, когда я вытаскивал тонкие руки из тяжелых рукавов. Одной рукой обхватив его запястья, я заставил его опуститься на песок, а другой вынул нож и порезал кожу. Потекла кровь.

Умир посерел.

— Ты хочешь, чтобы я истек кровью до смерти? — прошептал он.

— Я ничего от тебя не хочу, просто сиди спокойно, — я убрал нож, потом аккуратно измазал кровью оба запястья. — Хорошие браслеты, — прокомментировал я. — Теперь небольшой совет напоследок…

Даже губы Умира побелели.

— Что ты… — он увидел и вздрогнул.

Дел подошла поближе. Она стояла рядом со мной и смотрела, нервно сжимая меч. Я услышал как жадно она втянула воздух.

— Вот, — я освободил его запястья. Они были туго перевязаны толстой, черно-красной веревкой из крови, превратившейся в переплетение рун. — Так вот, насчет совета… — я наклонился к самому лицу Умира и прошептал: — Следующий раз думай, прежде чем докучать человеку, лучше тебя владеющему магией.

— Поехали, — сказал я Дел. — Здесь больше делать нечего.

Я пошел к жеребцу, спиной ощущая на себе ее взгляд. Вскочив в седло, я подобрал повод и оглянулся. Дел держалась скованно, голубые глаза смотрели с тревогой, но она не задала ни одного вопроса, потому что понимала: нельзя давать врагу оружие, даже если тебе оно не кажется опасным. Она молча убрала свою яватму в ножны и пошла к своей лошади.

— Ты уезжаешь? — уточнил Умир, не сводя с меня изумленных глаз.

Я пожал плечами и передернул повод, когда жеребец затанцевал, заметив приближение кобылы.

— А что здесь делать? Ради такой компании я задерживаться не собираюсь.

— Но… — он протянул мне связанные кровью руки. — А это?

— Тебе идет, — я повернул жеребца на Юг, бросая между делом. — Я думал, ты к таким фокусам привык.

— Ты не можешь оставить меня здесь!

— Конечно могу. Вода у тебя есть, разве не так? Полный бассейн. Связанные руки пить не мешают. А что касается еды, ну… — я продолжал бороться с жеребцом. — Думаю, тебе придется дождаться приезда Сабры.

— Но… — снова начал он.

Я поглубже сел в седло, заставил жеребца стоять ровно и наклонился вперед, к Умиру.

— Если ты не врешь. Если рано или поздно она приедет.

Несколько секунд он нерешительно смотрел на песок, потом тонкие губы плотно сжались.

— Она в пути, — процедил он. — Их Искандара в Джулу. Сейчас она уже выехала из Кууми.

— Хорошо. Значит она тебя и накормит, когда доберется сюда, — жеребец снова затанцевал, почувствовав, что я ослабил повод, а я посмотрел на Дел.

— Ты готова?

Она кивнула.

— Хорошо. Тогда поехали. Мы зря прожигаем остатки дня, — Дел почти выбралась из оазиса, когда я остановил жеребца и снова вернулся к Умиру. Невзирая на протесты гнедого.

— Умир, — тихо сказал я, — я бы на твоем месте не пытался освободиться. Эти руны тебя, конечно, не задушат, но отрезать руки они могут.

Умир застыл.

Я развернул жеребца и, смеясь на галопе, помчался за Дел.

Долго веселиться мне не пришлось. Как и следовало ожидать, едва мы отъехали от оазиса, Дел засыпала меня вопросами. Беда была в том, что вопросов было слишком много, даже для ее языка: начала она хорошо, но закончила на Северном.

— Начни сначала, — предложил я.

Дел мрачно взглянула на меня и холодно приказала:

— Ты начинай.

— Я не умер, — я выгнул брови, заметив, как изменилось выражение ее лица. — Я сделал то, чего ты так долго добивалась, так чем ты недовольна?

— Ты мог бы сделать это и раньше, — по-прежнему обдавая меня холодом, сообщила она.

— Раньше чего? Прибытия Умира? Аиды, все получилось отлично. Представляю, как его люди сейчас удирают обратно в Кууми и какие сказки они сочинят о привидении Песчаного Тигра… Чего только обо мне не рассказывали, но такого еще не было. Надеюсь, это спасет нам по куску шкуры.

— Как?

— Наверняка кто-то из желающих меня поймать поверит в этот кошмар и не захочет испытывать судьбу.

Она задумалась.

— Значит чтобы вылечиться тебе нужно было отослать меня…

— Нет, — я сразу стал серьезным. — Я боялся, что это придаст силы Чоса Деи. Поэтому и отказывался снова вызывать магию.

Дел гневно смотрела на меня, не зная верить или не верить, оценивая выражение моего лица, искренность тона. Потом она смягчилась, хотя сомнение осталось.

— И все же ты вызвал ее.

— Да. Но не ради себя.

— Ну если поверить твоим словам и допустить, что это был такой риск, то почему… — она замолчала и изумленно посмотрела на меня. Светлая кожа стала белой как коса. — Но не ради себя, — оцепенело повторила она.

Я не стал на этом задерживаться.

— А если тебя интересует, почему я решил оставить Умира в оазисе и убраться оттуда в такой спешке, дело в том, что я понятия не имею, сколько еще, в аиды, продержатся эти рунические веревки. Скорее всего он уже освободился.

— Откуда ты это знаешь? — нахмурилась Дел. — Как ты их создал? Что ты с ним сделал?

— Позаимствовал простенький фокус у Чоса Деи.

Дел резко остановила кобылу, хотя обычно она не забывает, что губы у лошади чувствительные, и действует поводом мягко. От такого обращения кобыла застыла с открытым ртом и выкатила глаза. Я тоже остановил жеребца.

— Что ты сделал? — спросила Дел. Ее глаза обыскивали мое лицо. — Что ты с собой сделал?

Я пожал плечами.

Зрачки расширились так, что глаза казались черными. Дел долго изучала меня с жадной напряженностью, потом ее взгляд стал поспокойнее. Ответ на главный вопрос она нашла, но многого еще не понимала.

— Люди Умира не убили тебя потому что были уверены, что ты уже мертв. Поэтому твое появление так испугало их.

Я снова пожал плечами.

— Почти угадала.

Она растерялась.

— Ты не поехал со мной из гордости? Или ты действительно не мог?

Я ухмыльнулся.

— Почти угадала, — сообщил я и тут же прикусил язык. Ее лицо побелело, а когда наши взгляды встретились, я испугался. — Я бы не умер, — торопливо начал я ее успокаивать. — Чоса не позволил бы мне умереть. Люди Умира могли убить меня, но Чоса не причинил бы мне вреда. Ему слишком дорого мое тело.

— Если бы он победил, ты уже не был бы Тигром, — тихо сказала она.

Я пожал плечами.