— Попадись мне хоть один флейтист — без расквашенной губы он не уйдет, — мрачно заявил Джилан.

Они продолжали путь, оставляя позади просторы равнины. Пейзаж не менялся на протяжении многих километров. Не на чем было задержать взгляд, а из-за спины несся печальный вой…

Внезапно путники увидели человека — жителя равнины. Низкий, в серых отрепьях, с длинными нечесаными космами, спадавшими до плеч, он несколько мгновений смотрел на всадников, выпучив глаза.

Потом человек вдруг нырнул в ближайшие кусты и исчез. Уилл даже моргнуть не успел. Холт молниеносно натянул тетиву, но затем остановился. Джилан, тоже готовый к бою, удивленно посмотрел на рейнджера.

Холт пожал плечами:

— Может, это ничего не значит. Не будем убивать человека, пока не удостоверимся в его виновности.

Джилан фыркнул, скорее чтобы разрядить напряжение, вызванное внезапным появлением человечка.

— Не вижу разницы, — заявил он, — мы найдем калкара или калкара найдут нас.

Холт произнес:

— Поверь мне, Джилан, разница есть, и огромная.

Дальше они ехали еще медленнее. Каменные Флейты пели намного тише, к большому облегчению Уилла. Он понял, что ветром звук относило в сторону.

Прошло несколько часов, больше не попадалось никаких признаков жизни. Все это время Уиллу не давал покоя один вопрос.

— Холт?.. — неуверенно проговорил он.

Рейнджер взглянул на него, приподняв бровь — сделав знак, что слушает.

Уилл продолжал:

— Как вы думаете, почему Моргарат завербовал калкара? Что он хочет от них?

Джилан тоже с интересом ждал ответа.

— Кто знает, почему вообще Моргарат поступает так или иначе… — медленно заговорил он. — Не могу сказать ничего определенного. У меня есть лишь догадки — мои и Кроули.

Холт посмотрел вперед, затем перевел взгляд на спутников. Он видел, как им не терпится услышать ответ. Они думали, он всегда прав, а ошибки умных людей, как правило, имеют более тяжкие последствия.

— Грядет война, — произнес Холт. — Это очевидно. Уорголы спустились с гор, и до нас дошли сведения, что Моргарат связывался с Рагнаком.

Он заметил тень недоумения, набежавшую на лицо Уилла. Джилан, в отличие от Уилла, понимал, кто такой Рагнак.

— Рагнак — это верховный ярл, или, если хочешь, правитель скандианцев, морских волков. — Увидев понимание в глазах Уилла, Холт продолжал: — Грядущая битва будет более ожесточенной, нежели та, в которой мы победили. Нам понадобятся все наши резервы, лучшие военачальники, чтобы возглавить войска. Вот что, как я думаю, на уме у Моргарата. Он хочет ослабить нас, с помощью калкара убивая наших вождей. Нортолт, верховный главнокомандующий, и Лорриак, наш лучший предводитель кавалерии, уже пали. Конечно, будут другие люди, которые заступят на эти посты, но, пока мы их заменим, неизбежно возникнет неразбериха, разброд. Моргарат именно этого и добивается.

— Есть и еще кое-что, — задумчиво проговорил Джилан. — Оба эти человека сыграли ключевую роль в его падении. Он хочет отомстить.

Холт кивнул:

— Так и есть, конечно. А для человека, столь подлого, как Моргарат, месть — главный источник силы.

— Значит, будут еще убийства? — спросил Уилл, и Холт отвечал, не отводя взгляда:

— Я думаю, будут еще покушения. Моргарат уже дважды посылал этих тварей и оба раза преуспел. Не вижу причин, почему бы им не охотиться и за другими. У Моргарата есть основания ненавидеть многих в королевстве. Самого короля, пожалуй. Или, может, барона Аралда — он тоже причинил Моргарату много неприятностей.

Уилл внезапно ощутил тревогу. А что, если объектом мести окажется сам Холт? Мальчик уже собирался высказать свое предположение, однако понял, что учитель, скорее всего, и сам догадался.

Джилан между тем задавал новый вопрос:

— Я одного не понимаю. Почему калкара всегда возвращаются в свое логово? Почему просто не переходят от одной жертвы к другой?

— Думаю, это одно из немногих преимуществ, которое у нас есть, — отвечал Холт. — Они дикие и бесстрашные, не знают пощады и более смекалистые, чем уорголы. Но они не люди. Они целиком и полностью поглощены одной-единственной целью. Укажи им жертву, и они выследят ее и убьют, даже если им самим придется погибнуть. Но они могут идти по следу лишь одной жертвы. Потом они возвращаются к себе в логово. Тогда Моргарат — или кто-нибудь из его приспешников — натаскивает их на следующую жертву, и они снова отправляются на охоту. Лучшее, на что мы можем надеяться, это перехватить их по пути, если им уже наметили новую жертву. А если нет, то убить их прямо в логове.

Уилл уже в который раз окинул взглядом пустыню, расстилавшуюся перед ними. Где-то там их поджидали монстры, возможно нацелившиеся на новую жертву. Голос Холта вывел Уилла из задумчивости.

— Солнце садится, — сказал он. — Можем разбить лагерь и здесь.

Они спешились и принялись растирать задеревеневшие ноги, затем расседлали коней.

— Абсолютно не важно, где разбивать лагерь, — заметил Джилан, озираясь. — Здесь все одинаково.

Уилл резко пробудился, когда рука Холта легла ему на плечо. Отбросив плащ, мальчик приподнялся, взглянул на плывущую по небу луну и наморщился. Он проспал не больше часа. Холт приложил палец к губам, призывая к молчанию. Мальчик оглянулся и понял, что Джилан уже встал и теперь внимательно всматривается в ту сторону, откуда они приехали, и прислушивается.

Уилл осторожно поднялся, стараясь производить как можно меньше шума. Его рука машинально легла на ножны, но затем мальчик немного расслабился, осознав, что пока никакой угрозы нет. Его спутники напряженно прислушивались. Затем Холт поднял руку и указал на север.

— Вот оно опять, — очень тихо произнес он.

Тут раздался высокий, визгливый вопль, от которого у Уилла застыла кровь в жилах. Человек не мог издать такой звук, это было чудовище.

Через секунду послышался второй вопль, словно в ответ на первый, чуть более хриплый.

— Калкара, — мрачно сказал Холт, — вышли на охоту.

Джилан уже собрался оседлать Блейза и броситься за калкара, однако Холт остановил его.

— И думать нечего преследовать этих тварей впотьмах, — коротко пояснил он. — Будем ждать, пока рассветет, тогда разыщем их след.

Трое путников провели бессонную ночь, прислушиваясь к крику калкара, который постепенно затих вдали.

Обнаружить след оказалось нетрудно, поскольку твари явно не прилагали никаких усилий, чтобы скрыть его. Высокий ковыль был примят двумя тяжелыми тушами, следы расходились в разные стороны — на восток и северо-восток, — а затем снова сходились. Твари шли параллельно друг другу, но на расстоянии. Поразмыслив немного, Холт выстроил план.

— Ты пойдешь по второму следу, — обратился он к Джилану. — А мы с Уиллом по первому. Я хочу быть уверен, что оба продолжают двигаться в одном направлении. Не хочу, чтобы один из них вдруг повернул и настиг нас сзади.

— Думаете, они знают, что мы здесь? — спросил Уилл, изо всех сил стараясь придать голосу ровный и безразличный тон.

— Может, и знают. У того степняка, что мы видели, было время предупредить их. Или, может, это просто совпадение, и они отправились выполнять очередной приказ. — Холт взглянул на просеку смятой травы, неуклонно ведущую в одном направлении. — Похоже, цель у них есть. — Он снова повернулся к Джилану: — Как бы там ни было, смотри в оба сам и внимательно наблюдай за Блейзом: лошади чуют этих бестий раньше, чем мы. Не хотелось бы угодить в засаду.

Кивнув, Джилан направил коня ко второму следу. Холт поднял руку, подавая сигнал, и всадники последовали за калкара.

— Я — вперед, ты поглядывай на Джилана на всякий случай, — сказал Холт Уиллу.

Мальчик послушно переключил все внимание на рейнджера, ехавшего параллельно им на расстоянии двухсот метров. Нижняя часть тела Блейза была скрыта высокой травой. Время от времени попадались холмы, скрывавшие и коня и всадника. Когда это в первый раз случилось, Уилл тревожно вскрикнул — ему показалось, будто Джилан провалился сквозь землю. Холт мгновенно повернулся с луком наизготовку, но в этот самый момент Джилан и Блейз снова показались.