— Что ты думаешь, Холт? — осведомился барон.

Уилл обернулся к рейнджеру. Его лицо, как всегда, было суровым и непроницаемым. Бородка с проседью каким-то образом придавала ему зловещий вид.

— Пожалуй, нам стоит показать мальчику ту бумагу, которая его так заинтересовала, милорд. — Холт извлек лист из подкладки рукава.

Аралд наконец позволил себе улыбнуться.

— Неплохая мысль, — произнес он. — Полагаю, в известном смысле, в ней и содержится его наказание, не так ли?

Уилл переводил глаза с рейнджера на барона и обратно. Здесь творилось что-то такое, чего он не понимал. Барон, похоже, считал все произошедшее забавной шуткой.

— Это ваше мнение, милорд, — ответил Холт безо всякого выражения.

Барон, теряя терпение, взмахнул рукой:

— Шуток не понимаешь, Холт! Шуток не понимаешь! Ну полно, покажи ему уже эту бумагу.

Рейнджер вручил Уиллу лист, из-за которого тот рисковал лишиться будущего. Мальчик протянул дрожащую руку. Его наказание? Но как барон мог придумать наказание, если проступок тогда еще не был совершен?

Уилл вдруг осознал, что Аралд смотрит на него выжидательно, а Холт, как обычно, принял безучастный вид. Развернув лист, Уилл прочел следующее:

Уилл смотрел на лист бумаги в замешательстве.

Сначала он испытал облегчение — ему не придется быть крестьянином, и его никто не накажет за ночную вылазку. Затем пришло сомнение. Уилл ничего не знал о рейнджерах, с ними было связано множество суеверий и легенд, однако вряд ли в них содержалась хотя бы крупица истины. И он абсолютно ничего не знал о Холте, кроме того, что от него стоит держаться подальше.

Теперь, похоже, Уилл был привязан к этому таинственному человеку, и ему это не нравилось.

Мальчик поднял глаза: барон улыбался, по-видимому считая, что Уилл должен радостно приветствовать его решение. На лице Холта нельзя было ничего прочесть.

Улыбка Аралда слегка потускнела. Похоже, его озадачила реакция Уилла на новость — или, скорее, отсутствие всякой реакции.

— Ну, так что скажешь, Уилл? — желая ободрить мальчика, спросил хозяин.

Уилл вздохнул.

— Спасибо, сэр… милорд, — неуверенно протянул он.

Возможно, слова барона о том, что на бумаге действительно написано его наказание, не были шуткой. Стать учеником рейнджера — это наверняка и есть самая страшная кара, какую только можно придумать. Но, кажется, сам Аралд так не считал. Наоборот, он выглядел очень довольным своей затеей, а Уилл прекрасно знал, что барон по сути не злой человек.

Аралд опустился в кресло и обратился к рейнджеру, кивнув в сторону двери:

— Может быть, ты нас на несколько минут оставишь, Холт? Хочу переговорить с Уиллом наедине.

Рейнджер слегка склонил голову.

— Хорошо, милорд, — тихо ответил он и бесшумно исчез.

Дверь за ним затворилась, не издав ни стука, ни скрипа.

Уилл поежился. Вот жуткий тип!

— Садись, Уилл. — Барон указал на низкое кресло, стоявшее напротив него.

Мальчик осторожно присел на самый край, словно собираясь броситься наутек в любой момент. Заметив, как настороженно держится воспитанник, барон вздохнул.

— Ты как будто не очень доволен моим решением, — с разочарованием в голосе произнес он.

Уилла озадачили его слова и выражение лица — он никогда бы не подумал, что такого могущественного человека могут волновать мысли и чувства жалкого сироты. Не зная, что ответить, Уилл молчал, пока Аралд не заговорил снова:

— Или ты бы хотел пойти батрачить?

Ему просто не верилось, что этот жизнерадостный мальчишка может предпочесть серую, небогатую событиями жизнь, но, возможно, он ошибается. Уилл поспешил разуверить благодетеля.

— Нет-нет, сэр! — торопливо выпалил он.

Барон вопросительно развел руками:

— Ну хорошо, может, ты хочешь, чтобы я тебя как-нибудь наказал за то, что ты учинил?

— Дело в том… просто я не уверен, что вы уже этого не сделали, сэр, — произнес Уилл и, заметив, как омрачилось лицо Аралда, поспешно добавил: — Я ничего не знаю про рейнджеров, сэр, а люди говорят… — Он замолчал.

Барон, видимо, относился к Холту с большим уважением, и со стороны Уилла было бы по меньшей мере невежливо повторять глупые слухи. Аралд кивнул, дав мальчику понять, что понял его беспокойство.

— Ну конечно. Люди считают их черными магами, — докончил барон за Уилла, который согласно закивал. — Скажи мне, Уилл, Холт пугает тебя?

— Нет, сэр! — торопливо выпалил мальчик, но потом — под пристальным взглядом барона — неохотно добавил: — Ну… может, немножко.

Откинувшись в кресле, Аралд соединил между собой кончики пальцев. Теперь, поняв причины замешательства Уилла, он мысленно обругал себя. Ему стоило предвидеть подобное. Сам барон прекрасно понимал, кто такие рейнджеры, но он забыл, что простые люди этого не знают. И что в таком случае можно ждать от пятнадцатилетнего мальчика, подпавшего под влияние глупых суеверий челяди?

— Рейнджеры, безусловно, загадочны, но тебе нечего бояться… если только ты не предатель. Ты ведь не предатель? — шутливо поинтересовался барон.

— Нет, сэр! — решительно отозвался Уилл.

— Ладно-ладно, — успокаивающе произнес Аралд, — знаю, что нет. Но я, право, думал, ты обрадуешься моему предписанию: такому дерзкому мальчику придется по вкусу жизнь рейнджера. Это прекрасная возможность, Уилл. — Он сделал паузу, пристально глядя на мальчика и понимая, что тот все еще мучается сомнениями. — Рейнджеры редко берут себе учеников, к ним идут только избранные. Не многим повезло так, как тебе.

Уилл кивнул, однако сомнения не оставили его. Ради своей мечты он был готов попытать счастья еще раз, тем более что барон, кажется, в веселом расположении духа.

— Я хотел быть воином, сэр, — начал он, но Аралд тут же покачал головой, не дав воспитаннику даже договорить:

— Боюсь, твои способности предрасполагают тебя к другому. Холт понял это сразу, как только тебя увидел. Поэтому и сделал запрос.

— О… — протянул Уилл. Больше ему нечего было сказать.

Он уже обрел некоторую уверенность в собственном будущем, но все же оставалось еще много неясностей.

— Просто Холт все время такой мрачный… — произнес Уилл.

— Да, у него даже нет чувства юмора, — согласился барон.

— Милорд… а чем вообще занимается рейнджер?

Аралд снова покачал головой:

— А вот это тебе расскажет сам Холт. Рейнджеры хитры и осторожны, они не любят, когда кто-то вмешивается в их дела. — Немного помолчав, барон добавил: — А теперь тебе пора спать. Завтра в шесть утра ты должен явиться к Холту.

— Да, милорд. — Уилл, поняв, что разговор окончен, вскочил со своего места. Он был уверен, что ему не понравится учиться у Холта, однако выбирать ему, похоже, не приходилось.

Уилл поклонился благодетелю, который ответил коротким кивком, и направился к двери.

На полпути его остановил голос Аралда:

— На сей раз воспользуйся лестницей, Уилл.

— Да, милорд, — отозвался мальчик и вышел из кабинета.

Часовые по-прежнему несли караул на площадке лестницы, но Холт исчез.

Хотя ни в чем нельзя быть уверенным, когда дело касалось рейнджера.

Уилл испытывал странное ощущение, покидая замок после стольких лет жизни в нем. У подножия холма мальчик остановился, забросив за плечо маленький сверток с пожитками, и в последний раз взглянул на могучие стены.

Возведенный на вершине холма, замок Редмонт был великолепен и массивен; в центре — под защитой толстых стен — находились двор и темница, по углам располагались три башни, четвертая — главная — была выше остальных, в ней находились покои барона и его приближенных. Во время восхода и заката лучи солнца заливали строение огненным светом, замок поэтому и носил название Редмонт — Красная гора.