Говорят, что многих нормальных по меркам своих миров мужиков в этом мире начинает тянуть на молоденьких девчонок. Отсюда и законы во многих стабах позволяющие девчонкам выходить замуж, где в 16, а где и в 14 лет. Все равно побольшей части подростки Улья в этом возрасте начинают жить половой жизнью. Гормоны у недорослей и так бурлят, как кипяток, а тут еще Стикс подкидывает в топку угля.
Как по мне так не нормально, брать девочек такого возраста, но это еще, куда ни шло. Для некоторых и 14 летние девчонки уже не то. Им подавай малышек помладше. Совсем детей. Бугор был из таких и, наверное, именно поэтому ушел из места, где жил раньше. Такая, настоящая, педофилия, мягко говоря, не поощрялась в нормальных стабах. С такими замашками или к мурам или на казнь. Эльза сказала, что в Мехзаводе таких сажали на кол и поили живцом, что бы быстро не померли. В других местах могли пустышам скормить или казнить по-другому, но обычно не менее жестоко.
Потом у Бугра родилась теория, что если жрать человечину как твари, то и станешь сильнее как твари. Как этот бред смог уложиться в его голове непонятно, но это случилось, и теория нашла немало последователей среди спасенных им людей. Этих последователей Спаситель оставлял при себе, формируя из них банду, а тех, кто не хотел становиться людоедом или был не интересен ему, пожирали. Бывало, и случайных рейдеров отлавливали, но тех убивали сразу. В секту вступить не предлагали. Бугор набирал себе только спасенных им же свежаков еще ничего не ведающих об Улье.
Казнь допрошенного сектанта провел мечом. По-простому заколол его ударом вакидзаси в сердце. Возможно слишком легкая смерть для такого паразита на теле человечества, но смерть есть смерть, а на долгую казнь времени не было. Следовало незамедлительно действовать, если мы действительно хотели поохотиться на подтягивающихся, на загрузку тварей и хоть кого-нибудь спасти.
Распределил людей. Раздал нужные указания. После этого оставалось только выдвинуться и надеяться, что я не совершаю глупость, что будет стоить жизни всем моим бойцам и уже спасенным людям. Но, увы, отказаться от этой охоты, при вынужденном простое и удобной возможности я не мог. Нужно было кратно усиливать материальную базу отряда. Нужно было строить или покупать здание под место постоянной дислокации. Да проще было сказать, на что нам спораны были не нужны.
Тигр, оставляя в укромном месте, тоже залили веществами отбивающими запах крови и он не пострадал, хотя я побаивался обратного. Так что выезжали на собственных машинах и двух машинах уцелевших на стоянке людоедов. Погода над городом стояла пасмурная, и солнца не было видно. Накрапывал дождь. А над загрузившимся кластером и его соседями так вообще гремела настоящая, полноценная буря с громом, молниями и хлещущим проливным дождем. По мнению нашего главного знатока Стикса, Эльзы, это было нам на руку. Обилие шума от дождя не даст перерожденным так быстро выйти на нас, а воду они вообще не слишком любят, хотя от дождя и не помрут и от свежего кластера он их не отгонит.
По дороге нас обстреляли. Выжил какой-то одинокий мститель из людоедов, или несколько мстителей. Стрелял точно один. Дал очередь по нашим машинам и был таков. Видимо сразу убежал. Не стал ждать последствий. Партизана мы оставили на потом. Предупредили базу, где от моей команды оставались только Фома со сломанной рукой и раненый, но идущий на поправку Кирпич о возможных неприятностях с людоедским партизаном и поехали дальше. По счастью этот «герой» даже не ранил никого, а просто оставил несколько отметин на Тигре.
Заняли позицию в нескольких километрах от одного из двух выездов из посёлка. Эльза заняла возвышенность с которой прекрасно могла работать на пределе дальности своей винтовки. В прикрытие снайперше оставил Мушкета с Машкой. Их же обслуживал ЗИЛ «Монстр» с водителем и командой включавшей Каспера. Они должны были собирать трофеи настрелянные Эльзой и если что провести эвакуации. Я на Тигре с командой исполнял роль приманки и спасателя. Мы отлавливали людей выбирающихся из поселка, и могли привести тварь под снайперский выстрел Эльзы в споровый мешок. Правда, имея РПГ и крупняк, мы и сами могли неплохо огрызнуться, но наше оружие было слишком шумным.
Людей выбирающихся из обреченного поселка хватали без разбора и церемоний. Многие, кто еще был в состоянии, ничего не понимали, возмущались, но на объяснения не было времени. Всех заковывали в наручники, коих было очень много в логове людоедов. Видимо Бугор использовал их для того же самого. По мере заполнения простые машины, почти без прикрытия и в основном под конвоем добровольцев из бывших пленников людоедов, отвозили свежаков во временный эвакопункт.
На эвакопункте дежурила пара таких же добровольцев из пленников и один боец из моих. На роль эвакопункта выбрали подвал, что присмотрели на территории каких-то пустующих заводских цехов примерно в трех километрах от поселка. Пустые цеха были частью этого кластера и пустовали еще в том мире. Их Эльза присмотрела еще до того как начались кошки мышки с сектантами и вот теперь мы успешно использовали столь удобное убежище.
По счастью в подвале имелось несколько разделенных стенами помещений, и наличествовали двери. Людей распределяли по ним, оставив одно из помещений для упокоенных пустышей. Детей, не достигших критической массы, отделяли от взрослых и запирали отдельно. Дети плакали, когда их разлучали с родителями, но иначе мы поступить не могли. Понимали, что будет с детьми, когда взрослые начнут обращаться.
Монстры в поселке бесновались, вырезая всех подряд. Слышалась стрельба приглушенная проливным дождем и грозой. Крики до нас почти не доносились. Было тяжело смотреть на все это, но помочь людям в поселке мы не могли. Более или менее безопасно получалось хватать только людей вырвавшихся из него. Мы подставляли под выстрелы Эльзы или убивали сами преследующих их тварей, забирали людей, заполняли машины, и раз за разом увозили народ в подвалы.
В целом улей весь день подыгрывал нам. Была пара случаев с хитрыми и противными тварями, но обошлось. От них никто из наших не пострадал, и трофеи получилось собрать совсем не плохие. Ближе к вечеру люди на заводе начали перерождаться, а их набралось неожиданно много. Там пришлось оставить еще пару вооруженных людей. Рук на все не хватало и приходилось дробить силы. В подвалах парни как могли, объясняли людям, что переродившиеся это уже не люди, что они сожрут их при первой возможности. Верили не все. Кто-то пытался защитить своих уже переродившихся близких. Доходило до нападений на моих ребят. Нахалу чуть голову не проломили. И это несмотря на то, что все были в наручниках, а на кого их не хватило, был обеспечен хомутами или веревкой.
Людей выходило все меньше и меньше. Зато тварей мы видели все больше и больше. Охотиться стало не возможно. Нам пришлось заканчивать мероприятия, что бы самим не оказаться съеденными. Пока сворачивались, к нам вышел мужчина в полицейской форме, с безумными глазами и пустой кобурой. Он был не в себе, но скорее всего, был иммунным, так что связали и тоже доставили в подвал заводика. Сами тоже остались на заводе, где было решено переждать ночь и отфильтровать людей, численность которых неуклонно сокращалась. Было опасно оставаться в такой близости от скопления зараженных, но деваться оказалось некуда.
На рассвете мы погрузили всех не переродившихся в автобус и решили убираться. Дольше оставаться было нельзя, поскольку первые заражённые уже заинтересовались нездоровой суетой на заводе. Добычи на кластере почти не осталось вот они и начинали искать новые источники пищи. К этому времени не переродившихся взрослых осталось меньше 25 человек и это число еще могло сократиться.
После загрузки райцентра мертвый город с базой сектантов в отношении тварей опять опустел, и в этом плане в нем стало безопасно, но остались проклятые партизаны людоеды. Они снова нас обстреляли и в этот раз не так удачно для нас. Трое маленьких детей сидевших вместе на одном кресле в автобусе умерли сразу, и еще один скончался, несмотря на оказанную помощь. Вместе с ними погибло и двое взрослых, но это воспринялось легче. Меня взбесила смерть детей, но я не мог позволить себе броситься на немедленную охоту за людоедами. А как хотелось.
