Цемент сходу пожелал присоединиться к нашей группе. Во время беседы убедился, что мужик еще не до конца, но все же отошёл от случившегося и готов продолжать жить. Расспросил, кем он работал в полиции. Оказалось дежурным в дежурной части. Принимал вызовы и отправлял на них единственную машину СОГ на огромный район и пытался объяснить людям почему к ним никак не приедет полиция, которая еще с позапрошлым вызовом не разобралась. Эти его профессиональные навыки нам нужны не были, но помимо этого он успел отбегать срочку в армии. Это дало ему кое-какие основы использования оружия и основы дисциплины. Вдобавок на своей работе он основательно закрепил навыки стрельбы, полученные в армии. Цемент любил это дело и не пропускал ни одних стрельб.

Узнал что у него за дар. Цемент оказался чревовещателем, то есть человеком способным создавать некоторые звуки в том месте, где пожелает. Пока мог издавать только собачий лай и только на расстоянии до 20 метров, но со временем мог научиться новым звукам и увеличить радиус работы своего дара. Пока же и этого будет достаточно для пользы дела. Сможет внезапным лаем отвлечь тварь или человека, а это уже большое дело. В бою секундная задержка может стоить жизни и победы, как тебе, так и врагу.

В итоге взял Цемента в отряд, выдал форму, шевроны, закрепил за ним оружие, провел наше крещение и ввел в штатное расписание отделения Эльзы на место Смельчака. Решил, что пусть пока вместе с ней за домом присматривает и в себя приходит. За те дни, что будем мотаться по реке, может и совсем в себя придет, а там и боевой подготовкой вместе с остальными займется. Приняв решение, порадовался в душе, что обе пятёрки у меня теперь будут полностью закрыты, и можно будет подыскивать людей для третьей. И кандидатов на командование третьей пятеркой у меня теперь три будет. Хладнокровный и молчаливый Мушкет и два еще не проверенных в совместном деле офицера. Один из них армейский.

Эльза без приключений и тем более потерь вернулась к вечеру, когда Медевак уже успел позвонить и поинтересоваться где меня носит. Хотя в принципе договаривались мы на вечер, а не послеобеденное время ближе к вечеру, так что это он торопился, а не я опаздывал. Впрочем, как только прибыла Эльза со всеми, кому это требовалось, отправился к знахарю. Со мной пошли принимавшие недавно жемчужины Эльза, Нахал и Мушкет. После проверки знахарем выяснилось, что у Мушкета открылась новая грань его таланта. Теперь он мог не только снимать боль, но и усиливать ее. К тому же сам дар стал значительно сильнее. У Нахала усилился его дар прочной кожи, что он сам бы мог заметить, если бы использовал его в эти дни. Пулю парень все еще не мог остановить, но вот удар ножом бы его кожа вполне могла выдержать. У одной Эльзы не произошло никаких изменений, словно она и не пила жемчуг.

Поговорив с ребятами прямо при Медеваке, решил пройти осмотр и сам, а то вдруг у меня еще какое-то умение внепланово открылось. Мы ушли в кабинет, где знахарь приступил к процедурам. Он водил, водил руками, даже прикрыл глаза, глядя на что-то невидимое простым смертным и вдруг остановился, широко раскрыв очи.

— Что? — спросил я насторожившись.

— Самурай, мне нужно для завершения твоего обследования пригласить свою жену. Ты не против? — в голосе знахаря проявилось не шуточное беспокойство.

— Что-то не так? — беспокойство усилилось.

— Возможно. Мне нужно позвать Даяну, что бы это выяснить. Она в этом моменте понимает лучше меня.

— Ну, так зови, раз надо, — совсем разволновался от непонимания момента.

— Ты только не волнуйся раньше времени, — он вихрем умчался за своей спутницей жизни.

Вернувшись, они какое-то время молча колдовали надо мной вдвоем. После вместе вышли и через несколько минут Медевак вернулся один.

— Что, Мед? Все так плохо? — спросил с натянутой улыбкой.

— Сам, у тебя психика меняется, — упустив глаза и с неподдельной печалью, сказал он.

— Э-э-э, — только и протянул я.

— Это бывает у квазов, — поспешил продолжить он. — Особенно у тех, что мутировали без знахаря. Я не заметил этого раньше, но тут все слишком тонко и ты не жаловался. Вот теперь изменения стали достаточны, что бы я их заметил и после консультации с Даяной окончательно убедился…

Остановил его жестом.

— Насколько сильно это плохо, — спросил его.

— Чем дальше, тем хуже. Следи за собой. У тебя должны чувства все сильнее брать верх над разумом. Замечал за собой такое?

— Я думал это все последствия гормонов и попадания в Улей, — признался я глядя в потолок.

— Не удивительно. Тут у многих психика раскачана, — согласился со мной он.

Заставил себя собраться и отодвинуть размышления на потом.

— Говоришь, это будет прогрессировать? — нахмурился я.

— Да. И я не знаю, насколько тебя хватит, прежде чем чувства погубят тебя, — отвел взгляд он.

— Что посоветуешь?

— Держи чувства в узде, какими бы они ни были, а лучше всего найди белку и съешь ее, — посоветовал он.

— Теперь каждое решение по половине года взвешивать буду, — вздохнул я.

— Думаю сейчас это нужно не так сильно, как будет, допустим, через ту же половину года. Также возможно, что через половину года ты вообще не сможешь принимать взвешенные решения, — почти добил он меня.

— Сейчас я, значит, на это способен? — спросил с иронией, но ответ был вполне серьезен.

— Не могу сказать ничего конкретного. Я тебя раньше не знал, — виновато признался знахарь.

— Вот вечно какая-то мерзость твориться. Какой-то нехороший человек, наверное, молится, что бы мне хорошо не было, — печально ироничный вздох.

— Давай серьезно Самурай. Прими, что я сказал к сведению и для себя тоже найди белую жемчужину. Иначе рано или поздно в Стиксе попросту появится еще один безумный кваз. Я не хочу, что бы ты когда-нибудь бросился на кого-нибудь по пустяковому поводу прямо в стабе или застрелился от внезапно охватившей тебя печали, — Медевак был вполне искренен в своих словах и чувствах.

— Я тоже этого не хочу, — пересев придвинулся к нему. — У тебя это остановить это не получится? — спросил уже со всей возможной серьёзностью.

— Не у меня, ни у любого другого знахаря. Разве что ты найдешь великого знахаря, но о таких я только разные неправдоподобные слухи слышал. Слышал даже, что они из зараженного иммунного сделать могут, но ничего такого, как и их самих не видел, так что проще найти белый жемчуг.

После такого разговора я выходил от знахаря в, мягко говоря, слегка подавленном состоянии, но только слегка. Я уже взвалил на себя ношу по добыче минимум семи белых жемчужин, так что чего мне переживать об еще одной. А если не найду эти восемь жемчужин, то и так с ума сойду когда дети превращаться в пустышей начнут. Хорошо хоть все приговоры отсрочены и нужно переживать пока только о Кейко и себе. У нее самый близкий срок, а у меня со сроками совсем ничего не ясно, но как понял они менее года. Хоть не на завтра этот срок назначили и то радует.

Постарался отбросить мысли о безумии и встретил Джапа с которым Даяна только закончила последние процедуру. У бывшего однорукого инвалида была на месте отсутствовавшая правая рука. От левой она отличалась новенькой розовой кожей и только начинающими формироваться пальцами. Да и сама ладонь оказалась немного меньше положенного размера. Но кожа со временем загорит и знахари обещали, что в ближайшие дни ладонь примет нормальные размеры, а пальцы сформируются.

Все вместе пошли забирать Дизеля. Наш четвероногий друг был неузнаваем. Размерами он теперь оказался сопоставим не с мейн куном, а разве что с рысью какой-нибудь. Длина тела, без учета совсем не короткого хвоста не меньше метра. В холке сантиметров семьдесят или даже семьдесят пять. Тело массивное, так что весом не как рысь в ее 20 с чем-то килограмм, а килограмм 35 или около того. Теперь этот котик был поболее многих собак. Он их и так не особо боялся, а теперь, наверное, затрещины дворняжкам отвешивать начнет.