Я возмущенно вскинулась в желании опровергнуть, что вовсе не подслушивала. Но под снисходительным и насмешливым взглядом доррийца, стушевалась.

— Я застала конец разговора. Ничего интересного. Речь шла обо мне и моей сестре.

— София уже прошла обращение? — уточнил Амморен, — это хорошо. Как решили проблему с брачной татуировкой?

— Но откуда… — вопрос застрял в горле. Действительно, откуда главе Тайной канцелярии знать о таких мелочах? Не зря он занимает пост. — Кальмин сказал, что с этим поможет Веор Ллейд. К нему он и отправился.

— А что, Велмир, нашел вам подходящее занятие? Наверное, уже со скуки на стенку лезете?

И снова, как в воду глядел. Нехотя, пояснила, что собираюсь осваивать магию крови под руководством Рагмира. В общем, все подробности разговора Амморен выпытал.

— Я в тебе не ошибся, девочка, — покровительственно заявил мужчина напоследок, — думаю, ты с умом распорядишься информацией. И вот тебе еще пища для размышления. Поговаривают, что некий черный дракон ищет Велмира. Только и слышно о жарких стычках между доррами и дрелитами.

— Но Велмир собирается нас выдать императору. Речь шла о спорных землях и выкупе. Ван Доррену не нужны проблемы с драконами. Ксавьеру необязательно так рисковать. Что же делать? Как предупредить?

— Даже если бы я нашел младшего Берратокса. И допустим, что тот согласился выслушать и не убил сразу, то где гарантия, что мне поверят? Я враг, покусившийся на самое святое, истинную пару. Бессмысленный риск. Между прочим, наши пограничные провинции разорены, сожжены дотла. Мы едва сдерживаем атаки дрелитов. На одного дракона приходится по десять доррийских маргов. А самый бешеный и беспощадный из всех — это черный дракон. Знаешь, как его называют солдаты? Черная смерть.

— О, господи. Как сожжены? А люди? Там же женщины, дети… они ведь не виноваты!

— Нет, не переживай. Тех, кто не сопротивлялся, черный дракон не трогал. А вот замки плавил вместе с хозяевами и солдатами. По стране прокатились восстания недовольных. Среди знати полный раскол. Денометрикос с основными силами уже стоит у границ империи и требует у Луция вернуть жену и дочерей. Угрожает войной, которая на деле уже началась. Ксавьерисандос с отрядом воинов неделю бесчинствует на доррийской земле. Пострадали пока земли Приграничья, да мелкопоместные вейры.

— Но Луций непричастен к похищению!

— Нет, — согласился Амморен, — только он тоже ван Доррен. И в его власти схватить мятежника и выдать его Сертее. Да вот проблема: мы не предаем родную кровь. Велмир пусть хоть сто раз мерзавец, но лишь Луций вправе наказать его.

— И что же ему мешает?

— Не все так просто. За Велмиром сильные семьи, которые веками составляли опору власти. Потому император вынужден изворачиваться и врать, чтобы не лишиться трона. А Велмиру тянет время, чтобы привлечь больше союзников.

— А на чьей стороне вы? — я мало понимала в политических дрязгах вампиров, но этот дорриец явно вел двойную игру. И мне очень не хотелось становиться разменной монетой в его руках.

— Скажем так, — мужчина поморщился, — на своей. И еще, я не враг. Большего знать и не нужно. Разве навредил тебе хоть чем-то? Нет, — ответил за меня, — поэтому в будущем, рассчитываю на ответную благодарность и поддержку.

— А что вы, собственно, сделали? Показали тайные ходы, чтобы могла для вас же и шпионить? Можно подумать, в замке у вас нет других людей для этого!

Вот уж поистине высшая наглость от Высшего вампира. Да, благодаря ему, у меня на многое, творящееся в этом замке, открылись глаза. И что с того? Если подумать, планы Кальмина не такие уж непредсказуемые. Я бы сделала верные выводы уже после представления, устроенного Велмиром на ужине. И, вообще, не люблю, когда меня используют втемную.

— Ну, — Тристан Амморен весь подобрался, как хищник перед прыжком, даже тембр голоса понизился, — в тайну замка посвящены немногие. Скажем, лишь избранные. Для прочих это знание смертельно. Верно и предположение насчет преданных мне доррийцев. Но ты уже убедилась, что, кроме нас двоих, никто не подозревает о существовании потайных ходов. Иначе столкнулась бы с кем-то, вот примерно так же, как сегодня со мной. И заметь, от тебя не потребовали ни клятвы, ни обещания никому этот секрет не раскрывать! Хотя предупреждаю, что непременно узнаю, если сюда проникнет посторонний. Может, ты позабыла, но я упоминал про многочисленные ловушки. Они по-прежнему в рабочем состоянии, и не срабатывают только потому, что я дал тебе доступ.

— С чего вдруг столько доверия моей скромной персоне? — фыркнула я, — почему не Ксения, не София?

— Вот этим ты мне и нравишься! — расхохотался Амморен, — сильная, умная и сообразительная. Из тебя получится замечательная императрица. На месте Велмира я бы сдал тебя драконам и еще приплатил, чтобы наверняка. Но он тщеславен и не видит в людях серьезных противников. А ты, не обижайся только, больше человек, чем вампир. Ван Доррену повезло, что Кальмин не рвется к власти. Потому что средний из братьев самый везучий и удачливый дхаргов сын. Поражаюсь, как долго ты ему сопротивляешься. Но с другой стороны, это доказывает, что ты истинная пара черному дракону. В общем, не сомневаюсь, что тебе уготован трон одной из империй. А уж сертейский он будет или доррийский, не так важно.

— Эмм, сейчас самое время развесить уши и пообещать, что выполню любое желание? Издеваешься? Я не услышала, с чего вдруг воспылать благодарностью!

— С того, что помогу сбежать, — выдал козырь Амморен и замер, наслаждаясь произведенным эффектом.

А я, к слову, зависла, лихорадочно обдумывая все, что сказал глава Тайной канцелярии. Точнее, чего не сказал. Хоть убей, а чувствовала подвох. И еще тонким червячком грызла мысль, что дорриец не обмолвился о Лиере. А ведь это он взялся добыть амулет метаморфов. Так, спроста ли в моем окружении появилась эта девица? И что на самом деле движет главой? В чем он действительно не соврал, так это в том, что блюдет исключительно личные интересы. Но какие они в действительности? Вопро-ос.

— Понимаю, что бежать я должна одна? Ни к Софии, ни к Ксении это предложение не относится?

— Зачем им бежать? Для Велмира настоящую ценность представляешь только ты. А когда черный дракон получит желаемое и уберется с доррийских земель, обернет ситуацию себе на пользу. Если еще Ксения подтвердит, что за покушением стоял Луций, а она подтвердит, уверен, то Денометрикос обрушит свой гнев и армию на императора. Ну, сдаст он Сертее пару провинций, в счет возмещения ущерба. Так, и невелика беда. Эти земли, что не стычка, переходят из рук в руки. Под шумок Велмир расправится с дядей и сам займет вожделенный трон. Поверь, ван Доррену выгоднее, чтобы ты сбежала.

— Когда? — в отличие от Амморена меня не тянуло на откровенности. И опасения высказать не могла, потому что слишком подозрительным будет выглядеть нежелание куда-либо бежать. Если уж на то пошло, главу я считала более опасным противником, чем обоих ван Дорренов вместе взятых.

— Несколько дней. Я сам свяжусь с тобой. Необходимо время, чтобы все подготовить. А ты веди себя естественно: занимайся, учись магии. И проводи больше времени с сестрой, ведь ей хоть и ненадолго, но придется занять твое место. А Кальмин жесток на расправу.

После разговора с Тристаном Аммореном прошла неделя. Кто бы знал, как нелегко она далась. Часто, лежа в кровати, думала о Ксавьере, мысленно звала его, вспоминала. Но либо он находился слишком далеко, либо кто-то специально гасил все сигналы, исходящие из замка. И я склонялась ко второму варианту. Путем нехитрого расследования, выяснила, что настоящий хозяин замка глава Тайной канцелярии. И находился он (замок) где-то глубоко в горах, граничащих с Берканией. Для Амморена устроить побег ничего не стоило. Я искренне не понимала, зачем ждать столько времени? И оттого, все больше не нравилась эта затея.

В своей подозрительности устроила тотальную слежку за Лиерой, используя для этого всех слуг и даже стражников. А от амулетов, что те носили, избавлялась, просто применив «метод лома». Огреешь таким по башке, оттащишь в сторонку, снимешь амулет и делай, что хочешь с ним. Стирать кратковременную память научилась виртуозно. Однако служанка, как назло, вела себя безупречно. Конечно, за глаза чуть не проклинала, но в моем присутствии была исполнительной и до тошноты услужливой. Впрочем, бдительность я терять не собиралась. Что-то подсказывало, Лиера не высовывалась потому, что отсутствовал ее хозяин.