— Вон тот паскудник с кишками наружу меня, стал быть, едва не раздавил! Я думал ужо, задохнусь чичас под песком, шо в махонький шарик скручивал усех, кто в его объятия попался! Хорошо, чары его, ну, рухнули, када бронь их высосала. Дык, Олег, а ты как тута?! — Подошедший к другу Святослав был обильно покрыт грязью, которая выпадала кусками из-под доспехов, но вроде бы цел. Последняя из трех кирас, вынесенных из руин царства Кащеева, надежно хранила своего обладателя от враждебной магии. И поскольку больше прирожденный маг-воздушник в пляс сорваться не пытался, то значит божественное благословление с его ауры успело выветриться. Или скорее смыться благодаря кому-нибудь из целителей-гидромантов. Убитый османкий колдун, на которого показывал пальцем бывший крестьянин, определенно был адептом довольно экзотической на руси песчаной магии, поскольку его труп окружали десятки килограмм данной субстанции. И по большей части сухой, а меньшую смочила собою кровь. Прирожденный маг-погодник оставлял за собой шматки обычной грязи, не содержащей никаких лишних алых включений.

— Жить буду, — дышать до сих пор было сложновато, вдобавок левая кисть Олега утратила чувствительность, двигалась с ощутимыми сложностями, а также зверски болела и должна была болеть еще долго, но он мог справиться с подобным. Более того, в случае необходимости был готов повредить еще один участок своего энергетического тела на данной конечности, только на сей раз используя предплечье в качестве основы для духовного поводка. Фигурка Анжелы сновала между раненными, раздавая зелья из запасов корабля, и вид её наполнял душу Олега большим спокойствием, чем любая церковная месса. — Стефана не видел?

— Вон тама! — Палец бывшего крестьянина переместился градусов на девяносто, ткнув в тот участок крыши, который счастливо избег как пушечных залпов, так и наколдованного Олегом пламени, а потому сохранил свою артиллерию в целости и сохранности. Толстяк в данный момент помогал выжившим канонирам разворачивать уцелевшую артиллерию в сторону последнего из Трех Камней, остающегося под полным контролем неприятеля. — Ему, стал быть, ляху одну прострелили, да нос кувалдою расквасили, но разве ж нашего кабана таким проймешь?

— Значит и из этой мясорубки мы выбрались полным составом, — облегченно констатировал Олег, а после решил, что было бы неплохо сесть прямо там, где он раньше стоял. Если в его непосредственном вмешательстве нет никакой необходимости, то какой смысл пафсоно превозмогать собственную слабость ради того, чтобы просто устоять на ногах? — Вот только интересно, сколько же их еще будет на этой войне…

— Вот так, генацвале… — С хрустом остро отточенное лезвие вспороло ткань, и Олег непроизвольно поежился. Загнутый подобно вороньему клюву темно-алый кинжал, чье холодное лезвие он сейчас чувствовал щекою, мог с небрежной легкостью рассечь и плоть, и кости, и даже сталь. В общем, мало напоминал инструмент медика. Разве только такого, который от жизни лечит. — Вуаля! Любуйтесь! Все в точности как раньше.

— Спасибо, доктор, — поблагодарил целителя Олег, внимательно изучая свое отражение в массивном зеркале, висевшем на стене. Его лицо больше не напоминало собою физиономию горелого трупа, а полностью вернулось к своему нормальному состоянию, если отсутствующего глаза не считать. Впрочем, возможно как раз его наличие следовало отнести к неестественным аномалиям, ибо бинокулярное зрение так и норовило покинуть волшебника. Еще чародею казалось, будто вопреки словам эскулапа некоторые изменения все-таки произошли. Скулы вроде были уже, а нос совершенно точно другой формы…Впрочем, не велика беда, хорошо, что он вообще есть. Если Анжеле не понравится, недостатки внешности Олег себе лично поправит неделек через пять-шесть. Пусть пока контроль над собственным даром сложно было назвать идеальным или хотя бы терпимым, но определенные подвижки определенно имели место. Причем исключительно в лучшую сторону. — Но разве обязательно было резать бинты? Да, они немного запачкались и поистрепались, но если их очистить, прокипятить и напитать магией, то можно было бы сделать целебные повязки нижним чинам.

— Э, дорогой. Вторичное наполнение силой материал не переживет. Рассыплется, да. Только рану собою загрязнит. — Махнул рукой армейский целитель грузинской национальности, телекинезом отправляя покрытую рунами плотную марлю в одно из мусорных ведер. У доктора прямо в кабинете их присутствовало целых три: для обычных отходов, для отходов человеческого происхождения и для опасных магических. — По глазам вижу, понравились мои бинты, но научить не могу, извини генацвале. Для коллеги не жалко, но секрэт есть секрэт, старейшины не поймут…Вот обменяться ежели, тогда уже другой разговор.

— Договорились, я пришлю кого-нибудь из моих помощников со списком чар и ритуалов, которые могу предоставить на обмен. — Покрытые рунами и пропитанные алхимическими мазями бинты работали с травмами энергетического тела в разы медленнее, чем целитель четвертого ранга. Даже такой, как Олег, учившийся в основном метода тыка. Но зато использовать их могли даже санитары, а значит, в случае необходимости волшебнику не придется разрываться между пациентами, одних спасая, а других облекая на инвалидность или даже смерть. — Кстати, не слышали, что там с Полумесяцем? Карантин с крейсера сняли уже?

— Да какой там, — сморщился один из немногих специалистов в Ростове-на-Дону, кто мог посещать летучий корабль, оцепленный стрельцами, обязанными открывать огонь по всем пытающимся убежать. Да, флаг «Чума на борту», вывешенный прямо во время боя, действительно не отражал объективную реальность. Но только потому, что флага «Аномальная проказа» регламент не предусматривал. Нижние чины из экипажа сгнили заживо в считанные минуты почти полным составом, а одаренные хоть по большей части и выжили, но вылечиться никак не моги. Ни своими усилиями, ни с помощью целителей, включая заглянувшего ненадолго магистра, вызванного телепортом. И они распространяли заразу, способную легко превратиться в эпидемию при нарушении карантинного регламента. — Гадость в тот раз у осман получилась просто редкостная. Либо высшим исцелением по одному всех очищать, либо сжигать прямо вместе с судном. Хотя может и не османская-то гадость. Может у упырей свиток какой купили или иные чары одноразовые…

Попрощавшись с целителем и заплатив ему за прием, Олег покинул кабинет доктора, уступив место для следующего пациента. Врачи, способные хоть чего-то сделать с травмами энергетического тела, последнюю пару месяцев были в Ростове-на-Дону куда дороже золота, поскольку войска испытывали огромнейший дефицит всего и в первую очередь боевых магов. Но битвы с османами, включая недавний захват Трех Камней, оставили после себя неприятно большое количество травмированных одаренных, в настоящей драке из-за своих болячек способных в лучшем случае героически погибнуть и вдохновить остальных своим подвигом. Среди магов султана явно вошли в моду чары с разными неприятными «добавками», после которых противник даже если и выживет, то еще долго не сможет полноценно воевать. По уверениям ветеранов, неоднократно сталкивавшихся с разного рода бандитами или пиратами турецкого происхождения, а также помнящих еще Третью Мировую, ранее подобные подарочки от южных колдунов тоже регулярно прилетали, но все-таки в меньших количествах.

Даже центральные кварталы города, которые были защищены лучше всего, и которые отстраивали в первую очередь, напоминали собою руины. Закрадывалось даже подозрение, что их проще снести и отстроить заново, чем привести в порядок. Практически все здания, в которых было больше четырех этажей, лишились своих верхних ярусов, поскольку бившими с небес магическими разрядами не деревянные части подожгло, так кирпич расплавило. Нижней части тоже нередко доставалось, только осколками от артиллерийских снарядов. Или самими снарядами и в этом случае либо в попавшей под удар стене дома виднелась большая дыра, либо этой самой стены вообще не было. И дома тоже могло не быть, поскольку в случае боеприпаса большой мощности на его месте оставалась лишь груда строительного мусора. Если внимательно посмотреть по сторонам, то можно было обнаружить встречающиеся тут и там следы от пуль, а то и гильзу, валяющуюся где-нибудь в глухом уголке. Трупы, обломки зданий, рухнувшие деревья и прочий крупный мусор с улиц, конечно же убрали, но вот прилежно исполняющих свои обязанности дворников в городе до сих пор наблюдался изрядный дефицит, а вооруженные метлами призывники к исполнению возложенной на них задаче по поддержанию чистоты подходили спустя рукава. Начальство за допущенные огрехи в зубы не даст — и ладно, все равно ведь ни жалование ни пайка солдатская не увеличатся от дополнительных усилий, которые придется приложить для того, чтобы работа была выполнена на отлично. Единственным исключением являлась центральная площадь Ростова-на-Дону, в особенности участок перед скромным купеческим подворьем площадью в десяток гектаров и с крышей, блистающей полированным серебром. Ни единой соринки не появлялось там, куда можно было бы бросить взгляд из окон данного здания, ну а мусорить на виду у проживающего в данном здании архимагистра Савва осмелился бы лишь самоубийца, желающий окончить жизнь самовозгоранием. Не то, чтобы древний волхв являлся таким уж рьяным поборником чистоты, однако поскольку он перестроил данное строение под храм своих богов, первый в данном городе как минимум за последнюю пару-тройку столетий, то требовал от местных жителей уважения к появившемуся буквально на днях культовому месту. Под страхом смерти!