Дуло моего пистолета согревало висок заложника.

Магазин пуст.

Радовало то, что в патроннике остался болтун, способный вынести мозги любому.

— Отпусти! Умрешь быстро, — как заевшая шарманка, повторял один из бойцов, взявший на себя роль переговорщика.

— Да-да. А теперь представь, будто летишь на воздушном шаре над своей столицей. Представил? — спросил я.

— Хватит резину тянуть, тебе не выйти живым!

Мои нарочито безумные глаза сверкнули огнем. Я крепко встряхнул заложника, давая всем понять, что лучше не нарушать правила игры.

— Ну, представил, — процедил переговорщик.

— Представляй дальше. Ваш вождь на главной площади подписывает акт капитуляции перед армией землян. А ты, нелюдь, рукоплещешь и поешь наш гимн в громкоговоритель! Знаешь, как так получилось?

— Да? И как же?

Переговорщик ухмыльнулся. Какой наглый провокатор!

Выдалась пауза на раздумье. Десятки стволов разного калибра были направлены на меня, готовые нашпиговать свинцом.

Он был прав — я просто тянул время. Еще пятнадцать секунд, и реликвия насытится моими жизненными силами. Эти магические артефакты обладали неведомой мощью. С радостью бы активировал предмет энергией духа, но вражеские маги уже вытянули ее до капли. Откуда им было знать, что я владею особой техникой, позволяющей расплачиваться собственным здоровьем в критической ситуации?

Так вышло, что мы проиграли войну, и Земля целиком оказалась под гнетом иномирных захватчиков…

Мой элитный отряд, полагаясь на везение и храбрость, рискнул сунуться в самоубийственную атаку в родной мир интервентов. Удалось выкрасть реликвию, но цена этой победы оказалась непомерной — на земле остались лежать все боевые братья, чьи жизни были отданы в борьбе.

Наши ученые уверяли, что эта реликвия — единственная надежда на спасение человечества. Но как именно она работала, никто не знал.

Что же, наступало время ликбеза!

— А вот как! — ответил я с лихой улыбкой.

Ловким движением золотистая пирамидка переместилась из моего кармана в руку. Ладонь оказалась прямо перед лицом заложника. Активированная реликвия с хрустом рассыпалась под давлением пальцев, оставляя за собой лишь пыльный след таинственной силы. Этой секунды замешательства хватило, чтобы осуществить задуманное.

— Не-е-т!

Сквозь крик отчаяния вражеский офицер вырвался из плена — его уже никто не держал.

Пулеметный град и магические всполохи сплелись в смертельную бурю, сметая последние надежды на мое выживание.

Пространство дрогнуло, искривилось, как бумажная салфетка, попавшая под невидимую волну. Всё вокруг задрожало, потеряло устойчивость, будто законы физики разом решили выйти из-под контроля.

Гул нарастал, тяжелый и оглушающий, как рев ракетного двигателя. Вот и приплыли… накрыло не по-детски. Я погрузился в глубокую, беспросветную темноту.

***

Пришел в себя на продавленной кровати. Вокруг — тесные стены убогой, полутемной комнаты.

Первичный осмотр собственного тела дал понять, что душа переселилась в незнакомого мне человека. Неожиданно получилось… что происходит?

Позже предамся размышлениям. Понять бы, отчего меня так предательски трясло сейчас? Словно зайца, запертого в клетку с тигром. Возможно, по причине того, что я погиб мгновение назад? Это вряд ли. Мой дух крепок настолько, что им можно было рельсы гнуть в форме кренделей. Поток адреналина бурно циркулировал по венам, штурмовал спокойствие и побуждал к действиям.

Все же армейский расчетливый ум помог сгладить углы. Пришлось задушить панику в зародыше. Не люблю я подавлять чувства и эмоции, это вредно для здоровья, но ситуация вынуждает. Разум озарило понимание того, что на текущий момент опасность отсутствует.

Самое время разобраться, с чем имею дело. Пора войти в свойственный мне режим хладнокровия и рассудительности.

Первое, что бросилось в глаза, — могильный холод, заполнивший комнату. Отопление в квартире словно вымерло, оставляя воздух студёным и неподвижным.

Я поднялся с кровати, и ледяной паркет обжег ступни. Черная футболка и старые штаны с дырками были бесполезны против этого колючего холода, пробиравшего до костей.

Захотелось прыгнуть обратно под одеяло. И что это на меня нашло? По сравнению с тем, что приходилось терпеть в прошлом при выполнении боевых задач, сейчас условия должны казаться райскими.

Такое чувство, что привычки и сущность прошлого владельца этого тела пытаются выселить меня. Прости, но нет. На кону стоят миллиарды жизней, которые можно и нужно спасти. Вячеслав Огнев, ты оказался сопутствующей потерей, как бы цинично это ни звучало. Пока что мне удалось вспомнить только имя.

Одна из стен обклеена плакатами-постерами с мужиками разнокалиберной крутости: Рамштайн, Кисс, Ария и нескольких прочих деятелей тяжелой музыки. Пощупав голову, я обнаружил длинные волосы до плеч. Судя по одежде на спинке стула, Вячеслав являлся представителем неформальных субкультур.

На столе магнитофон «Электроника 302», а рядом с ним стопки магнитных кассет, книг и тетрадок. Желтые обои в полоску, возле окна чугунная батарея. Все было похоже на то, что я попал в лихие девяностые.

Вышел из комнаты и побрел по квартире. На кухне встретил женщину. Доброе, но уставшее лицо, волосы заплетены в косичку. В старомодной кофте, штанах и шерстяных носках. Она готовила суп. Содержимое кастрюльки булькало на газовой конфорке, источая запах картошки с луком. Завидев меня, мать сначала улыбнулась, а потом нахмурилась.

— Сынок, ты еще не выздоровел, а уже на босу ногу ходишь. Холодрыга такая дома. Ну-ка быстро носки надень… и свитер, — серьезным тоном сказала она.

— Хорошо, — только и успел ответить я.

— Скоро кушать будет готово, оденься потеплее, быстро!

— Ладно.

Пока не разберусь до конца, как я оказался в этой абсурдной ситуации, пожалуй, буду стараться соответствовать образу предыдущего владельца тела. Не хватало еще, чтобы меня в дурдом увезли.

Покидая кухню, пытался вспомнить, где лежат носки, но заприметил альтернативу. Возле входной двери рядом с обувью аккуратно расположилась пара махровых тапочек серого цвета. То, что нужно!

Проскользнул в ванную комнату, которая располагалась напротив входа в квартиру. Стены были облицованы пожелтевшей кафельной плиткой, блестящей при тусклом свете. Потолок затянул черный налет плесени, создавая мрачный контраст. Лампочка, закрепленная в патроне, неуклюже свисала на спиралеобразном проводе, походившего на хвостик свиньи.

Я стоял у зеркала, пораженный собственным отражением, и не верил, что это я — худой, бледный неформал с впалыми щеками, похожий на Кощея. Одна бровь выбрита полоской, длинные волосы темно-русого цвета струились по плечам, а голубые глаза смотрели с недоумением. В сердце закралось раздражение, и я не удержался от ругательства.

Судьба, похоже, отнеслась ко мне с безжалостным юмором. Мне предстояло перевернуть ход истории, остановить геноцид, обилие концлагерей и массовое порабощение. Твою мать! Неужели именно с такими исходными данными мне суждено это сделать?

Радовало только то, что ростом вышел, под метр восемьдесят с копейками.

Мысленное возмущение прервал настойчивый стук в дверь квартиры. Нет, не стук… Кто-то ломился и щедро сыпал тумаками. Под влиянием остатков сознания прошлого хозяина тела я вновь ощутил панику. И что сейчас будет?

Вернулся в коридор и увидел, как взволнованная мать открыла дверь, а домой завалился пьяный батя. Он неряшливо скинул квадратную меховую шапку-формовку и кожаную куртку в руки жене, а потом замер, завидев меня. Его брови изогнулись как турецкая сабля, желваки напряглись.

— Ремень или боксерские перчатки? — хмуро спросил отец.

Я замер в коридоре с приподнятой ногой, пытаясь сделать шаг.

— Володя, не надо! Сынок не в себе, он же болеет, лихорадит его, не видишь разве?