— Довольно! — проревел ректор так мощно, что изображение президента упало со стены. Послышался треск сломавшейся рамки со стеклом.

— Сёрчер, че за? Мы так не договаривались! В следующий раз я этого отморозка заставлю пробить башкой стену, а еще лучше потолок. Интересно, что быстрее сломается? Его тупая башня или бетон?

— Прошу не серчать. Сильные ведуны имеют скверный характер. Вы и сами знаете! Пойдемте же выступать. Время пришло!

Тем же утром, плац возле первого корпуса.

Меня посетило дежавю: вновь массовое сборище студентов и преподавателей с утра пораньше. Очередное убийство?

Оказалось, что нет. Штатные сотрудники-тыловики устанавливали небольшой подиум и музыкальную аппаратуру. Значит, концерт намечается.

Видимо, в доме культуры шли ремонтные работы. Здание готовили к торжественному посвящению студентов.

Собравшиеся не до конца понимали происходящее и потому излучали заинтригованность.

Рядом со мной оказалась Мисо и сказала:

— Я вижу патриарха в трех сотнях метров! Он здесь и сейчас идет к нам! О боги, какой красавчик! Какой…

Дальше я уже не слушал… только закатывал глаза.

Сёрчер дождался, пока все студенты собрались на плацу. Опоздавших, как и прогульщиков, сегодня не было.

Наконец, ректор вышел на подиум, дважды стукнул по микрофону и объявил:

— Дорогие студенты, с радостью сообщаю, что ИжУТН посетил патриарх. Встречайте Борзого!

Словно чертик из табакерки, внезапно на сцене оказался мой отец. Он выглядел солидно и серьезно: пиджак расстегнут, три верхние пуговицы черной рубашки тоже. С пояса свисал огромный мобильный телефон. Голову каким-то гелем намазал и отшлифовал до блеска череп. Ярче его затылка сияли разве что солнце да надраенные до лоска новые черные ботинки-гробы.

Уже шестого круга? Когда только успел!

Толпа взорвалась довольными криками, по большей части женскими.

— Попрошу тишины, — продолжил вещать Сёрчер. — Товарищ Борзый желает поприветствовать ИжУТН!

Ректор передал микрофон гостю.

— Общий привет, шпан… кхм-кхм, молодежь. Я лясы точить не мастер, так что не обессудьте. В общем, че хочу сказать. Главное — по жизни будьте людьми! Честными. Помогайте близким. Второе. Верьте в себя, в свою силу и возможности. Будьте духовитыми! И последнее. Гасите чертей позорных! Не только ради наград, но и потому что так будет по понятиям. У меня всё. Всем фарта, счастливо!

Бурные овации и крики сотен голосов неприятно потоптались по моим барабанным перепонкам. Оно и понятно — Борзый вложил в слова не только всю свою харизму, но и солидные объемы чакры. Благо у меня иммунитет от ментальных воздействий, а то бы тоже сейчас хлопал в ладоши с выражением экстаза на лице.

Использование ворожбы на других ведунах — нарушение закона. Значит, отец получил разрешение. Хотя-я, скорее всего, сам Сёрчер стал инициатором вдохновляющей манипуляции.

Многоходовочка шла по плану. Приятный побочный эффект, в виде поднятия духа студентов, поцеловал мое сердце. Знал наверняка, что рано или поздно Володю пригласят выступить. Такая практика пользовалась популярностью: новость эхом разносилась не только по России, но и по всему миру. Стоит ли говорить, как после этого поднимался престиж университета?

Ну а теперь настало время для задуманного.

Люди, что провели тысячи часов под медитациями, могут отлично фильтровать мысли, контролировать поток и менять его по собственному желанию. Задумка провести нечто подобное вспышкой возникла в моей голове. Но больше я ни разу не мусолил эту идею мысленно. Почему? Закралось подозрение, что инфернал полностью отслеживал мое сознание, читал мысли и видел моими глазами — примерно, как Славик.

Сейчас же я думал о том, что Борзый благодаря высшему магическому зрению сможет выявить среди студентов убийцу. Думал, думал и думал. Ни-че-го!

Наконец, решил просто подойти к отцу и попросить осмотреть всех присутствующих. И в тот самый миг, когда я двинулся вперед и визуализировал план-перехват, одна фигура внезапно поспешила удалиться от ревущей толпы.

Я оказался прав!

Пустился в погоню. Фигура ускорилась. Метнул две сосульки по ногам, скастовал ослепление. Фигура споткнулась. Мгновением позже я прижал коленом шею рыжего здоровяка к земле — того самого, что тестировал первокурсников дерзкими речами.

— Лежи спокойно.

Я зафиксировал кисти подлеца, не давая ему скастовать на себя очищение от моего убеждения.

Первыми рядом оказались Борзый и ректор, чуть позже подтянулись и остальные.

— Видишь что-нибудь? — спросил я у отца.

— Конечно! Отморозка я вижу! Совсем уже рамсы попутал? Ты что творишь, придурок?

— Это убийца, — уверенно заявил я, ведь интуиция забила тревогу. — Ищи на нем демоническую сущность!

— Так, так, так…, — пробормотал Борзый, подошел поближе и прищуренно всмотрелся. — На шее что-то есть. Оголи рубашку!

Рука дернула за воротник, срывая верхнюю одежду с тела.

— Ё-моё! Хрень какая-то. Письмена непонятные! Впервые такое вижу, — встревоженно сказал Борзый и почесал череп.

— Следуйте за мной! — воскликнул ректор. — Всех остальных попрошу отправиться на первую пару.

Я решил подзабить на лекцию по теории нечисти и трофеев. Надеюсь, Мефодий не обидится.

Рядом возникло трое сотрудников ФСВ. Их присутствие мгновенно создало атмосферу напряжения. Двое из них схватили рыжего под локти и потащили в казематы. Последний попытался отправить меня на учебу, но я упорно игнорировал его слова и следовал за конвоем, словно тень. Наконец, ректор, понимая мою настойчивость, дал отмашку, разрешив мне присутствовать на этом зловещем спектакле. В сердце закралось предчувствие, что сегодняшние события однозначно сдвинут прогресс по вычислению инфернала с мертвой точки.

Вот мы и на месте. Сёрчер достал из-за пазухи мантии склянку со светящейся васильковыми оттенками пыльцой. Порошок всевидения… жутко дорогая штука!

Он экономно стряхнул небольшую щепотку себе на пальцы и развеял рядом с рыжим, словно солью посыпал.

Сразу же проявилась инфернальная печать в бордовых тонах, от нижней части шеи до центра груди. Увы, демонического языка я не знал, но четко осознавал принадлежность пометки.

— Есть идеи? — спросил Борзый.

— Что-то смутно припоминаю. Однозначно печать инферно! Попробую достать информацию из лабиринтов сознания, — ответил Сёрчер.

Прошло несколько минут, и мне надоело ждать.

— Смею предположить, что это печать марионетки. Инфернал получает контроль над телом рыжего по первому желанию.

— Прямо с языка сняли! — сказал ректор.

Борзый одобрительно глянул в мою сторону и воскликнул:

— Такое чистить я не умею!

— К слову, студента зовут Лис. Печать можно снять, лишь убив нечестивого ведуна школы инферно, — поделился информацией Сёрчер.

Отец приступил к допросу при помощи сильнейших техник убеждения. Что? Где? Когда?

Лис выложил все, что знал. Однажды, выполняя ордер где-то за городом, он внезапно потерял сознание. Очнулся уже в лесу на противоположной стороне Ижевска. С тех пор память подводила его чаще: как убивал студентов — не помнит. Каждый раз, когда решался обратиться за помощью, терял контроль над разумом. Рыжий приходил в себя в самых неожиданных укромных местах, с холодным лезвием у собственного горла.

— Лис ни в чем не виноват! — подытожил Борзый. — Под охрану его до ликвидации инфернала. Не губите пацана!

Ректор кивнул и добавил:

— Есть у нас карцер с подавлением ворожбы. Меня вот что волнует. Сколько еще студентов помечены?

Выдалась пауза, все задумались.

— Разрешите обратиться, товарищ Сёрчер? — спросил я.

— Разрешаю.

— Инфернальные печати могут накладываться лишь на грудь, возле сердца, и ответвляться на прочие части тела. Предлагаю устроить смотрины, пока Борзый на территории ИжУТН. Собрать всех сотрудников и студентов. А тех, кто был с утра, да всплыл, занести в список подозреваемых!