— Два взрослых человека всегда смогут договориться, — промурлыкала девица, хлопая густо накрашенными ресницами. А до этой встречи караулила на стоянке, достав меня своей «охотой» до печенок.

Жаль, не довелось увидеть ее лица, когда она получила повестку в суд. Впрочем, не особо и жаль.

— Максим Викторович, курьер доставил цветы, — в кабинет заглянула секретарша.

— Прекрасно, — кивнул я и стал собирать бумаги в папки.

После произошедшего убираю важные договора, докладные записки и документы в сейф. Вроде бы убыток мелкий, зато сколько опыта набрал. Так что если Вера попросит, чтобы я простил ее сестру, кивну головой и постараюсь забыть о случившемся навсегда.

На часах без пятнадцати четыре. Доберусь до ее района, как раз встречу с работы.

Вспомнив, за какие она копейки работает и сколько тратит на житье-бытье, вздохнул.

Вряд ли ей нравится горбатиться за гроши в этой ее дыре. И это, частично, по моей вине.

«Ладно, у нас будет возможность цивилизованно поговорить и разрешить наши разногласия. Она получит место в коммерческой клинике, а я перестану испытывать угрызения совести и думать о подпорченной карме. Идеально!» — так думал я, пока ехал, простаивал в пробках и разглядывал вечерний город.

Но все пошло как-то не так.

Для начала Вера задержалась на работе. Я ждал и, когда отошел буквально на пару метров от подъезда, чуть не пропустил ее, летящую на всех парусах домой, будто там ее ребетенки, мал мала меньше, с ложками ждали.

Спрятав букет за спину, я решительно шагнул вперед и услышал испуганный вскрик…

— Что вам нужно?! Я ушла! Меня больше нет в жизни вашей семьи!

Она закричала так отчаянно, что я невольно остановился.

Какого хрена?! За кого она меня принимает?!

— Эй, мужик, полегче, — передо мной встал какой-то парень быдловатого вида.

Я молча повернулся к нему боком и показал букет, что скрывал за спиной:

— Куда еще легче? Будь другом, открой подъезд. Я виноват перед дамой, но готов исправиться.

— А-а! — тут же успокоился парень. — Неудачно сходил налево? Тогда цветочков мало — золотишка прикупи…

Хохотнув, он все-таки открыл мне дверь, и я спокойно поднялся на этаж.

Вроде бы быстро, всего лишь на первый, но Вера уже успела спрятаться за дверью.

— Вера, это Максим! Открой, — произнес сдержанно, наклонившись к верхней замочной скважине. Попросил очень доброжелательно, чтобы не возникло новых недоразумений, которых между нами и так случилось предостаточно.

Вера не ответила. Даже не шевелилась за уродливой, тонкой дверью, через которую, казалось, я слышу заполошный стук ее перепуганного сердечка.

— Открой, пожалуйста! — повторил. — Я не причиню тебе зла. Я… извиниться пришел.

Ти-ши-на.

Оставив букет под дверью, я отошел в сторону.

Ну, Макс, светлая голова, что делать? Охренительная ситуация. Никогда еще так не лажал.

Игнорируя жителей дома, входивших в подъезд и выходивших мимо меня, я снова приник к двери.

— Вера, послушай, я был неправ. Я облажался как последний идиот. Но сейчас я хочу все исправить, пожалуйста, поверь мне.

Я говорил и говорил, но все это было только для меня: Вера так испуганна, что, кажется, ничего не слышит, ничего не видит сейчас. Зато мне проговорить вслух свои косяки оказалось очень даже полезно.

Признаваться себе, что я со стороны показался ей моральным уродом, противно. Но я никогда не искал себе поблажек. Конечно, я сам дурак, но… папаша постарался тоже — корчил из себя мегалюбовника.

На моем месте любой другой плюнул бы и зажил дальше. Жизнь суровая штука — если быть мягкотелым, сядут на шею и будут кровушку пить, вот только мне была неприятна сама мысль, что я для Веры стал жестоким гандоном.

То-то робкая мышка сейчас забилась в самую дальнюю комнату и дрожит там, перепуганная. Чем больше я смотрел на ситуацию ее глазами, тем больше злился на себя. Хорошо еще, что все-таки прислушался к интуиции и вовремя остановился.

Словно ее глазами я увидел, как вот она приехала ко мне в офис… как я запугивал ее, угрожая съемками с парой мускулистых, страстных ребят…

«Твою мать! — от догадки стукнулся лбом о холодную стену. — Она же у подъезда рядом со мной как раз и увидела толпу парней… Наверно, подумала, что раз обещал ей когда-то порнуху…»

Коротко выругавшись, я спустился на крыльцо. Надо действовать иначе.

Вытащив телефон, набирал номер заведующей клиники. И как только она ответила, сообщил:

— Виктория Николаевна, девушка о который мы с вами говорили, да. Вы получите ее контакты и ссылку на ее резюме, после чего сами пригласите ее на работу. Да, сами. Нет, не обсуждается. До свидания, с вами приятно иметь дело.

Сейчас это все, что я могу сделать. Да, вынужден пока отступить, но иначе не выходит.

Сев в машину, я завел двигатель и вырулил на проспект. Куда теперь? Домой не хочется, постоянной любовницы у меня нет, а хочется просто поговорить по душам, да не с кем. Если только с Даней…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вызвонив старого друга, предложил ему устроить встречу на четверых: он, я и два мистера Дэниэлса.

Максим

Слоняться по дому в одиночестве после определенного возраста — тоскливо, особенно в скверном настроении. И приезда Дани я ждал с нетерпением.

А пока он в пути, принял душ, заказал кучу еды: мясо с мясом и еще немного мяса — то, что нужно двум мужикам для общения с виски.

Думал, друг приедет еще нескоро, однако едва упал в кресло и включил телек, по квартире разнесся звон.

Доставка? Нереально.

Посмотрел на экран видеокамеры и увидел Даньку, который орлом прилетел. Он почувствовал, когда необходимо поторопиться — и прибыл почти сразу по зову.

— Кто-то умер?! — флегматично осведомился войдя.

— Нет.

— Остальное все поправимо, — Данька растер лицо ладонями. — Я не спал в прошлую ночь. И, увы, не из-за горячей цыпочки, а хреновой тучи чужих проблем.

— И еще я объявился, — хмыкнул я, хлопая друга по плечу.

— Ну, рассказывай, — как по-настоящему уставший человек, он плюхнулся на первый подвернувшийся диван и вытянул длинные худые ноги. — Весь во внимании.

— Скоро доставка приедет, — уточнил я, подумав, что в спешке Данька наверняка не поужинал.

— Очень важная новость. Ради нее стоило сорваться с места и примчаться, — он улыбнулся и снова потер лицо.

— Да так-то и нечего толком рассказывать, — я поморщился. — Но раз уж у тебя траблы, могу выслушать. — И чтобы беседа пошла, полез в холодильник.

— Не-е, мои траблы не настолько печальные, чтобы из-за них появилось желание набухаться. Так что давай, Макс, не увиливай и приступай к детальному рассказу.

— Ты всегда был язвой, — я нашел бокалы, вытащил из морозилки лед, подволок кресло к столу и сел рядом.

— Давай уж, начни с чего-нибудь, а там само пойдет, — прищурился Данька.

— Да что-то я не узнаю себя последнее время: неожиданно сентиментальным стал. Неужели старость подкрадывается?

У Даньки взметнулись брови к середине лба. Он нахмурился, потер нос и, неожиданно щелкнув пальцами, выдал:

— Поздравляю, Максим Викторыч! К тебе не старость подкралась, а дама. К самому сердцу путь нашла. Красивая?

— Нет! То есть я не влюбился! Некоторые мысли, конечно, об одной особе есть, но… — зазвонил телефон — доставка приехала.

Пока я принимал заказ, расплачивался, Данька не сводил с меня глаз. А когда снова остались одни, почти за руку усадил меня в кресло.

— Хватит суетиться и юлить! Сам все разложу. Ты рассказывай. Ну?

— Помнишь девчонку, которая за моей мамой ухаживала?

Данька завис, сделал пару глотков, а после просветлел:

— Помню, такая большеглазая, серьезная и смешная. Она тебя еще в палату не пускала?! Так это ты на нее запал?