не перестает идти ко мне, крадясь, словно хищник.

- Хватит играть с ним, – неожиданно протягивает фон Страттен, – прикончи его!

- Закрой свой рот, – рявкает Ариадна, испепелив ведьму ядовитым взглядом. Меган с

недовольством поджимает губы, а Монфор вновь смотрит на меня, криво ухмыляясь. – Ты так

изменился, дорогой. До неузнаваемости.

Выхватываю из-за спины браунинг и наставляю его на Ариадну.

- Остановись.

- Попытка номер два. Уже неинтересно.

- Я выстрелю.

- Да нет же.

Я нажимаю на курок, и пуля проносится рядом с волосами девушки. Ари примерзает к

месту и недовольно вскидывает брови. Пот скатывается по виску. Я чувствую, как капли бегут

вниз, слышу, как сердце барабанит по ребрам, вижу, как бледнеют пальцы.

- Неожиданно, – хрипит она, по-птичьи наклонив голову. – Но ты промахнулся.

- Я верну тебя домой. Я пообещал тебе!

- Чего ты так кричишь? Праведный Мэтт всегда умел держать себя в руках.

Я часто и неровно дышу. Я не понимаю, что в руках у меня пистолет. Я не понимаю, что я

могу нажать на курок и убить ее, убить Ари. Мою Ари. Это невыносимо. Это жжет.

- Пожалуйста, – вдруг шепчу я не своим голосом, – прошу тебя, остановись. Дай нам уйти,

Ари. Дай нам уйти отсюда.

- Нет.

Из меня резко выкатывается воздух. А плечи поникают, будто на них взвалили груду камней.

Встряхиваю головой, пытаясь взять себя в руки, пытаясь привести себя в чувство, и не могу. Не

получается. Я не равнодушный, не смелый, не сильный.

- Тогда я должен сделать это.

- Должен. Но не сделаешь. – Ариадна останавливается напротив браунинга и, будто в этом

нет ничего опасного, страшного, дикого упирается грудью в дуло пистолета. – Мне всегда

казалось, что ты способен совершать отчаянные поступки. Но ты слабак... Как и все люди. Увы.

Прости меня, Мэтт. Но сегодня я сломаю тебе жизнь.

Что? О чем она? Рассержено свожу брови, пытаясь понять, что обозначают ее слова.

Как вдруг происходит нечто странное: мои руки двигаются в сторону, мне отнюдь не

подчиняясь, и они двигаются в сторону Эбигейл, вместе со сжатым в пальцах заряженным

пистолетом. Я ошеломленно распахиваю глаза и сглатываю.

- Нет, нет, что ты делаешь, нет, Ари.

Но Ари просто стоит молча и наблюдает за тем, как я поворачиваюсь к Эби. В груди у меня

разрываются на части органы, в голове вскипает кровь, но я ничего не могу с собой сделать. Я не

контролирую свои действия! Не отвечаю за свое тело!

О Боже. Распахнутые от ужаса глаза покрываются пеленой, я судорожно соображаю, как мне

быть, что делать, у кого просить помощи, и понимаю, что помощь не придет. Мне никто не

поможет, кроме меня самого, поэтому я обязан бороться. Я не поддамся, нет!

- Черт возьми, – рычу сквозь стиснутые зубы я, чувствую, как пот толстыми струями катится

по подбородку, и испускаю стон. В голову приходит безумная идея, и я начинаю с неистовым

рвением стрелять в воздух, надеясь, что, когда я наставлю дуло пистолета на Эбигейл, в магазине

не останется патронов. Выстрелы разрывают тишину на части, и меня ударяет раз за разом лихая

отдача, но я упрямо продолжаю опустошать обойму. Я борюсь, я кричу что-то, а потом едва не

нажимаю на курок, когда перед глазами оказывается лицо плачущей Эбигейл, плачущего эльфа.

Она прикрывает ладошками дрожащие губы, а я уже перестаю дышать, уже ничего не ощущаю. Я

просто шепчу:

- Беги. – Руки трясутся, сжимая обжигающий металл. – Беги, пожалуйста.

Но она не может, она не в состоянии сорваться с места так же, как и я не в состоянии

опустить оружие. Эби пошатывается от легкого ветра, а я до скрипа стискиваю зубы.

- Не делай этого с ним! – Неожиданно кричит Хэйдан. – Не поступай так с Мэттом, я прошу

тебя, Ари, пожалуйста, не надо!

Брат валится на колени, закрыв рот, а я чувствую, как судорога прокатывается вдоль тела и

взрывается где-то в башке яркими красками.

- Я не сдамся, – сиплым голосом бормочу я, – я не сдамся, не сдамся.

Ариадна подходит ко мне и нежно проходится пальцами по моим волосам. Она тихо, едва

слышно посвистывает, проглатывая воздух. А я смотрю на нее и вижу, как уголки губ у нее

дрогают. Она невольно подается вперед. И мне неожиданно кажется, что в глазах ее больше нет

жизни, нет света. Они наполняются черной пеленой, будто краской; это пугает меня и поражает.

Черные точки, вместо знакомого взгляда. Как это возможно?

Меня колотит и трясет. Я пытаюсь выговорить хотя бы слово, чтобы образумить Ари и

привести в чувство, но все тщетно, тщетно. Она касается теплыми губами моей щеки так

чувственно и проникновенно, что огненная лавина скатывается по мокрой коже, и шепчет:

- Стреляй.

Я нажимаю на курок.

Звучит оглушающий выстрел, самый громкий звук в моей жизни, и я пячусь назад.

Что я сделал. Не понимаю. Что я сделал. Ничего не вижу, не слышу.

Ариадна уходит, оставив горячий след своими пальцами на моей спине, а я внезапно вижу

Эбигейл, на земле. Я вижу ее с дыркой в голове, из которой тянется алая лужа. Крик.

Хэрри вскакивает с земли, Джейсон подрывается на ноги. Наши враги уходят, а я не схожу с

места, прибывая в трансе и видя происходящее в замедленной съемке, на повторе. Снова и снова.

Снова и снова. Выстрел, падение. Выстрел, падение. Мои глаза так широко раскрыты, что резь

прошибает веки, скулы, виски. Я просто стою, просто наблюдая за тем, как мой брат качает в

руках мертвое тело одиннадцатилетней девочки, и я просто молчу.

Я убил ее. Убил Эбигейл Роттер. Сказал, что спасу. И убил.

- Мэтт... – Джейсон оборачивается, а я пячусь назад, закинув за голову руки. В груди растет

нечто колючее, горячее, неистовое, оно пульсирует, орет, вопит, оно заставляет все во мне гореть

от адской боли. Оно не дает дышать, я задыхаюсь. Хватаюсь рукой за горло, чувствую, как под

пальцами сводит мышцы, и пошатываюсь назад, все дальше и дальше.

- Мэттью, постой.

Я не стою. Я срываюсь с места, словно обезумевший, словно не соображаю и ничего не

вижу перед глазами. Я несусь сквозь лес, сквозь время и пространство, и единственное, что

слышу – это выстрел, после которого я стал убийцей, а Эби - моим прошлым.

Я неистово работаю руками, грубо разрывая воздух перед собой, я бегу изо всех сил, не

испустив звука, не проронив слов. И я не чувствую своих ног, врезаясь ими так резко в землю, что удары отдаются по всему телу и прошибают голову.

Я не понимаю, сколько проходит времени, даже не понимаю, куда бегу. Лишь достав из

кармана ключи, распахнув входную дверь, я осознаю, что пришел домой. В свой дом. Я взлетаю

по лестнице, бегу в свою комнату и пересекаю порог, отрывисто вдыхая, выдыхая воздух.

Останавливаюсь в центре. Впиваюсь пальцами в волосы и порывисто наклоняюсь.

Я не мог этого сделать. Нет. Все это очередная иллюзия Меган фон Страттен. Да, все это

обман. Я уверен. Я знаю, знаю, знаю.

- Нет! – Ору я, запустив пистолет в стену. Звучит грохот, по комнате проносится эхо, и я

горблюсь под его натиском, вцепившись пальцами в пульсирующее от злости лицо. Не верю, не

могу поверить, это невозможно, так не должно было случиться. – Нет, нет! Нет!

Упираюсь лбом в стену и грубо ударяю по ней кулаком. Пальцы сводит. А я все бью и бью, и

бью, и ору, что есть мощи, до срывающегося голоса, до рези в глотке! Эбигейл.

- Я не хотел, – взвываю я не своим голосом, зажмурившись, – не хотел.

- Я же сказал тебе не возвращаться, пока ты... – Это отец. Он оказывается в спальне

неожиданно, и я испуганно поднимаю голову. Папа затихает, смотрит на мое лицо, на мои руки и

рассеянно поводит плечами. – Что с тобой? Что ты делаешь?

- Ничего.

Отстраняюсь от стены и смахиваю мокрые полосы с глаз. Лишь потом понимаю, что