Вот же черт! В глазах мельтешат черные точки. Я ворочаюсь, стиснув зубы, скрипя ими, как

малоразвитый кретин, не способный вымолвить и слова, и прижимаюсь щекой к влажным

листьям, вдыхая землю, вдыхая пыль. Чьи-то ледяные пальцы внезапно хватают меня за

подбородок, дергают на себя, и я прищуриваюсь, часто дыша, увидев Ариадну.

- Не стой на моем пути, Мэттью, – отрезает она металлическим тоном и неожиданно

впивается пальцами в мое плечо. Боль по телу проносится такая адская, что я издаю вопль и

раскрываю глаза до рези, до исступления. – Ты сломаешься, поверь мне.

Ударяюсь головой о землю и выплевываю:

- Посмотрим.

- Не бросай мне вызов. – Она оказывается напротив моего лица, и ее безумные глаза, эти

знакомые, любимые глаза, прожигают дыру в моей башке, в моей груди. Она пытается принудить

меня, я знаю, и потому резко отворачиваюсь. – Не смей.

- Я не боюсь тебя.

- Тогда посмотри на меня. Взгляни мне в глаза, Мэтт. Взгляни.

- Нет. – Я стискиваю зубы и громко сглатываю. – Не взгляну.

- Ты будешь смотреть на меня, – восклицает Ари, грубо потянув мой подбородок на себя, и

приближается к моему лицу так близко, что наши носы едва не сталкиваются. – Ты будешь

смотреть на меня, когда я убью всех твоих друзей и всех твоих знакомых. Будешь смотреть на

меня, когда я сравняю Астерию с землей. Ты будешь смотреть на меня, когда я уничтожу тебя,

Мэттью Нортон. И ты будешь любить меня.

Она улыбается, а у меня внутри все переворачивается. Становится паршиво, голова с новой

силой вспыхивает от боли, но я не подаю вида. Я все-таки гляжу ей в глаза.

- Я не допущу этого, Ари. – Я через силу подаюсь вперед и замечаю растерянность в

малахитовом взгляде девушки. – Я спасу тебя.

- Попробуй. Попробуй спасти чудовище.

- Ты не чудовище.

- Правда? – Ее пальцы вновь врезаются в мою ключицу. Звучит новый хруст. Звезды перед

глазами взрываются ярчайшими искрами, красками, и я грохаюсь обратно на спину, загребая

пальцами влажную землю, и сипло дышу, испытывая пульсирующую боль, а Ари еще сильнее

стискивает ладонь, еще усерднее надавливает на рану.

- Черт возьми, Ари!

- Что теперь ты скажешь? Что?

Я рычу, она нависает надо мной, словно пантера, а затем происходит нечто странное и

обескураживающее. Ариадна подлетает в воздух и падает на землю в нескольких метрах от меня,

будто бы незримая сила отпихнула ее ладонью вглубь парка.

Я растерянно морщусь, неуклюже перекатываюсь на бок и замечаю, как изумрудные глаза

Ариадны темнеют, наливаются яростью, раздражением. Она недоуменно встает. Она

выпрямляет спину. И она издевательски кривит губы.

- Малышка, ты не заблудилась?

Малышка? Что она несет? Кто умудрился оттолкнуть Ари с такой силой? Очередная ведьма,

которая способна управлять воздухом? Или телекинезом?

Я оборачиваюсь через плечо, валяясь на холодной земле, и столбенею.

Ариадну подняла в воздух девочка, лет одиннадцати. Волосы у нее светлые, а тельце

худощавое, словно она болеет. Глаза широкие, голубые. А еще невероятно умные. Ари не

колеблется. Ни минуты. Она дергается в сторону девочки, и я сразу же резко вскакиваю на ноги, намереваясь закрыть девочку собой, намереваясь продлить ей жизнь.

Однако моя помощь оказывается бессмысленной: незнакомка поднимает руку, и Ари вновь

отрывается от земли, вновь пролетает несколько метров и ударяется спиной о ствол дерева.

Ариадна валится вниз, ломая на ходу ветки, а я перевожу ошеломленный взгляд на гостью и

хмурю брови: кто она? Замираю в изумлении, а незнакомка прикасается руками к вискам, надавливает на них, и в ту же секунду скульптура орла взрывается на миллионы кусков, которые

разлетаются на десятки метров и сваливают с ног Меган фон Страттен.

- Идемте, – говорит девочка, протягивая мне ладонь, – скорее.

Я оглядываюсь в поисках сестер Монфор, но понимаю, что рядом их нет.

- Все в порядке, они в безопасности.

- В безопасности?

- Пожалуйста, Мэттью, нам надо торопиться. – Незнакомка сама берется за мою руку и

округляет голубые глаза. – Мы должны уходить.

- Да, но... – Ничего не понимаю. Что происходит? Кто это? Я прокатываюсь ладонью по

больному плечу и шумно выдыхаю: не думаю, что у меня есть выбор. – Конечно. Идем.

Я крепче сжимаю теплые пальцы девочки и схожу с места. Понятия не имею, кто она и

почему оказалась здесь, но она спасла меня. Спасла Монфор! Я смотрю на коротышку и

неожиданно усмехаюсь. А я думал, что я уже разучился удивляться.

Я держусь за руль одной рукой. Вторую прижимаю к груди: она безумно болит. Мне почему-

то кажется, что я не просто вывихнул плечо, а раздробил кость на сотни частей. И, признаться, я

бы не удивился. Стоит вспомнить бешеные глаза Ариадны, и такой расклад, на самом-то деле, покажется хорошим. Она собиралась сломать не только мою руку.

Девочка молчит всю дорогу, сидит рядом пристегнутая и задумчивая, водит тонкими

пальцами по запотевшему стеклу, рисуя волнистые узоры. У нее невероятно доброе лицо, лицо

эльфа с острым подбородком и неестественно большими глазами. Руки тощие, плечи такие

костлявые, что выпирают из-под теплой жилетки. Я уверен, коснись я ее пальцем, и она

рассыплется на молекулы. Но потом я вспоминаю, что, несмотря на болезненный цвет кожи, торчащие кости и миловидное личико, этот человек спас мне жизнь.

- И как тебя зовут? – Наконец, спрашиваю я, искоса взглянув на незнакомку.

- Эби! То есть Эбигейл. – Она усмехается и полностью оборачивается, чтобы глядеть на

меня, изучая и сканируя мое лицо огромными глазами, цвета озер Индианы.

Эбигейл довольно улыбается, будто она устала молчать и хочет уже пообщаться, а я хмурюсь.

Часто улыбающиеся люди вызывают у меня изжогу и недоверие.

- Ты – ведьма. – Осторожно начинаю я, сжав в пальцах руль.

- Ага.

- И давно ты об этом знаешь?

- С детства.

Хмыкаю и дергаю уголками губ. Как будто сейчас она вышла из этого периода.

- Тебе ведь лет девять... да? Восемь?

- Мне почти одиннадцать, – деловито сообщает Эбигейл, сведя брови.

- Это все меняет.

- Конечно. Я уже взрослая.

Разумеется. Я закатываю глаза и шумно выдыхаю, почему-то предвкушая очередную

проблему на своем пути. Однако эта проблема спасла мне жизнь. Одиннадцатилетняя Эби

спасла мне жизнь. Спасла меня. Вот же, сколько бы раз не прокручивал эту информацию в

голове, никак не могу поверить, что ребенок справился с двумя ведьмами, которых боится

добрая половина моих знакомых! А то и все мои знакомые.

Я никогда не умел общаться с детьми, и я понятия не имею, как вести себя.

Откашливаюсь и в очередной раз спрашиваю:

- Монфор точно в порядке?

- Я же говорила: папа отвез их домой. Не волнуйтесь, Мэтт. Вы всегда волнуетесь.

- Всегда? – Я удивленно вскидываю брови. – Ты знаешь меня?

Девочка кивает и отворачивается. Интересно. Когда же мы с ней виделись? Странно, я бы

запомнил внешность этой незнакомки. Когда она подрастет, она станет красивой.

Если, конечно, начнет есть.

- Ого, что это? – Она тянет руки к открытому бардачку, намереваясь достать барахло Хэрри,

а я недовольно покачиваю головой.

- Не трогай. Эй. – Бросаю взгляд на девочку. – Прекрати.

- Это же нунчаки.

Закатываю глаза и мысленно проклинаю брата за его любовь ко всякой дряни. И что, интересно, нунчаки делают у него в бардачке? Господи, Хэйдан неисправим.

- Круто! – Восклицает Эби, конечно же, ослушавшись меня и вертя в пальцах палки.

Она резко растягивает их, выкрикнув что-то вроде боевого клича, а я цежу: