— Как же нам теперь быть? — лениво протянул Сашок.

— Решим наверху! — твёрдо ответил Павлик, и этим рассеял закрадывающееся в их души сомнение.

— Надо спешить! — добавил он и пошёл по ко­зьим следам песчаной тропинкой.

— Осторожность здесь не мешает, — заметил Са­шок. — Размотай верёвку и давай свяжемся ею.

Павлик не возражал. Приняв эту меру предосто­рожности, друзья двинулись дальше.

Как только они вступили в зону острых сухих трав, их появление встревожило огромное количество обита­ющих здесь пресмыкающихся. Змеи расползлись по тра­ве, испуганно кидаясь в разные стороны. Павлик и Са­шок застыли на месте, перепуганные не менее этих существ.

— Давай, вернёмся и переночуем внизу у ручья, — предложил Сашок.

Павлик ничего не ответил. Содрогаясь от гадливого чувства, заложив руки за спину, он стоял, готовый пре­одолеть и это неожиданное препятствие, твердо решив не отступать. В следующий же момент он нагнулся к зем­ле, взял целую пригоршню песка и бросил его перед собою. В траве заметались и зашипели змеи. Они вы­совывались из травы и как бичами хлопали хвостами.

Поняв смелый поступок своего друга, Сашок после­довал его примеру. Он тоже наскрёб песку и стал рас­чищать себе дорогу среди опасных гадов.

В этот момент в воздухе раздалось тарахтение са­молёта. Пока они старались определить, с какой сторо­ны доносится этот звук, самолёт показался точно над их головами.

— Летающий шар! — во всё горло крикнул Сашок.

Вертолёт описал круг над вершиной, затем спустил­ся к западу и замолк где-то за грядою гор.

Павлик, не рассуждая, бросился вперёд, чтобы луч­ше видеть, где скрылся вертолёт, но вдруг куда-то про­валился. Белобрысик только успел разинуть рот, как тут же был повален на землю сильным рывком обвя­занной вокруг его поясницы верёвки, которая стала тащить его в пропасть. Оттуда доносились отчаянные воп­ли Павлика.

— Са-аша, крепче держи верёвку! — кричал он.

Белобрысик прижался к земле, но верёвка тянула его всё дальше, так как, по-видимому, тяжесть Павлика превосходила его силы. Чувствуя, что если он не удер­жится за камни и кусты, то и сам вслед за своим дру­гом полетит в бездну, Сашок стал цепляться ногтями за покрытую щебнем почву, распластался всем телом, упираясь руками и ногами…

— Отпусти верёвку, отпусти верёвку! — услышал он крик Павлика.

Сашок немного отпустил верёвку и, дрожа всем те­лом, с пересохшим горлом, ухватился за попавшийся ему в руку корень кустарника. В руке его оказалось извивающееся тело змеи. От отвращения и страха он отдёрнул руку и увидел отползавшую от него гадину.

Из бездны снова донёсся голос Павлика:

— Вот так, теперь хорошо. Закрепи верёвку и спус­кайся сюда. Я нашёл удобное место для ночлега!

Белобрысик с облегчением вздохнул и вытер ка­тившиеся по щекам слёзы.

«Хорошо ещё, — подумал он, — что Павлик не ви­дал этих предательских слёз».

Он вбил кол, крепко привязал к нему верёвку, кро­ме того укрепил её за стволы и корневища кустов и тогда уже спокойно спустился в пропасть, туда, где его поджидал Павлик.

Спуск оказался трудным и опасным, но прошёл бла­гополучно.

Павлик в это время пробрался в отверстие пещеры и вскоре вслед за ним туда же пролез и Сашок. Горя­чее и сердечное объятие друзей заменило слова и дру­гие выражения восторга.

Ночь приютила их под своим кровом.

На следующее утро, как только стало светать, маль­чики встретили наступающий день у входа в пещеру, рядом с которым возвышались целые пирамиды птичье­го помета. Ведущая в пещеру узкая и низкая щель на­ходилась на отвесно спускающейся в бездну скале, несколькими метрами ниже верхнего её края. В то время как на дне пропасти царил ещё непроглядный мрак, вершины скал уже золотились в лучах восходя­щего солнца.

Но там, где ночевали юные путешественники, было ещё совсем темно. А из глубины пропасти веяло холо­дом и сыростью.

Перед тем, как пуститься в дальнейший путь, они сели подкрепиться пищей, но мысли их всё время воз­вращались к одному вопросу: «Что же делать дальше?» Вдруг они услышали за спиной чью-то осторожную по­ступь и поняли, что они здесь не одни. Они оглянулись и внимание их привлекла узкая дыра в глубине пещеры, которую они до сих пор не замечали. Не успели они сообразить, кому могли принадлежать услышанные ими шаги, как дикий острый крик заставил их вскочить на ноги. Из дыры выбрался большой облезлый орёл; расто­пырив крылья, угрожающе топорщась, он встал перед ними.

Павлик нагнулся за карабином, но следившая каждым его движением птица бросилась на него и при­нудила вступить с нею в бой безоружными руками.

При появлении орла, Белобрысик юркнул в расще­лину скалы, быстро вынул свой туристский нож и мет­нул им в хищника. Заметив нового противника, орёл с громким клёкотом устремился на него. Белобрысик протиснулся вглубь какого-то прохода, но птица по­следовала за ним…

Пользуясь передышкой, Павлик схватил ружьё и приготовился стрелять, но орла перед собой не увидел.

При слабом свете фонарика он увидел его скрючив­шимся в пыли в углу странного узкого прохода.

— Милый ты мой герой! — принуждённо засмеялся Павлик.

— Очень интересное открытие! Иди скорее сюда! — задыхаясь от волнения, позвал его Сашок. — Не хва­лись, что убил орла, — продолжал он, — об эту общи­панную ворону мне и рук марать не было охоты...

— Трус! — прервал его рассерженный Павлик. — Ты же позорно бежал!

Белобрысик засмеялся.

— По правде сказать, это верно! Но вот что мне помешало поспешить к тебе на помощь. — И он указал на расщелину, в которой спрятался от орла. — А здесь я вот на что наткнулся. — Белобрысик указал на цепь, о которую споткнулся.

Как я вижу, ты здесь открыл целый склад утиль­сырья. Молодец! Не знал я, что у тебя нюх старьев­щика.

— Недостойно бросать такие обвинения! При этом ты сам видишь, что это вовсе не старый железный лом. Эти цепи, эти вправленные в скалу железные колёса, эти старинные кованые кольца …

Павлик примирительно положил ему руку на плечо и рядом с ним опустился на корточки.

— Это в самом деле интересно! — Он взялся за железный стержень, вставленный между примитивными, грубыми спицами колеса, который глубоко входил в выдолбленное в скале углубление. — Если мы его от­туда вытащим, что произойдёт? Не завертится ли колесо?

Не отвечая, поглощённый этой мыслью, Белобрысик крепко ухватился за прут и начал его выдёргивать. По­сыпались чешуйки ржавчины. Наконец железо вырва­лось из колеса и осталось в его руках.

— Ну, вот и готово! — обрадовался Сашок и поднял железный стержень над головой. — Скажи, ты так мо­жешь?

Павлик презрительно сжал губы и ухватился за дру­гой железный стержень. Хотя он был сильнее своего товарища, ему всё же лишь с большим трудом удалось выдернуть стержень из колеса. Выдёргивая его, он потерял равновесие, оступился и чуть было не покатился на пол. Оба засмеялись, но смех застыл на их устах. Не успели они сообразить, что происходит, внезапно Бело­брысик как подкошенный повалился на землю, а Павли­ка отбросило в сторону. Раздался страшный грохот, их обволокло целым облаком пыли, подхватило, швырнуло, перевернуло несколько раз в воздухе.

Когда шум прекратился и пыль рассеялась, они, не веря своим глазам, увидели, что лежат плашмя на на­стиле какого-то железного моста, переброшенного через бездонную пропасть.

Белобрысик посмотрел вниз и от ужаса зажмурил глаза. Павлик испуганно приподнялся, потрогал вокруг себя ржавое железо и, не глядя на зияющий под ним провал, держась за мост руками и ногами, стал осторож­но пятиться к скале, показывая Белобрысику глазами, чтобы тот последовал его примеру. Когда он дополз до чудесного каменного мостика, то с облегчением вздох­нул, сел на краю железного моста и шутки ради стал его раскачивать. Белобрысик вскрикнул и побежал к спасительному берегу, но по дороге споткнулся и упал так неловко, что половина его тела повисла в воздухе. Павлик бросился к нему на помощь, поднял его и на руках вынес на берег.