Решаю скататься к тетке Ритиной, но та в полном ауте со своим Костиком. Даже не поняла, о чем речь.

Жду до полуночи, мотаясь из угла в угол. Какого черта вообще?

Не выдерживаю и решаю опять поехать Рутиной тетке, сгрести ее в охапку и потащить в ментовку, заявление о пропаже писать.

Вызываю такси и выхожу с обратной стороны подъезда, дожидаться машину. Дома уже все углы обтер. Нужен свежий воздух, чтобы мозги немного остудить.

Сажусь на лавку и накидываю на голову капюшон толстовки. Тут меня подсвечивает фарами автомобиля.

Это, точно не такси. Внедорожник.

Тачка останавливается в нескольких метрах. Наблюдаю, засунув руки в карманы пуховика, как открывается волительская дверь, и выходит Влад Семин, одногруппник Тины, с которым она периодически мутит.

Слегка удивлен его появлению, а вот он, судя по выражению на наглой физиономии, вообще нет.

— Как по заказу! — это он, походу, мне. — Думал, придется до квартиры тащить.

Обходит машину, открывает пассажирскую дверь и обнимая за плечи вытаскивает оттуда мою Риту.

У нее волосы висят вдоль лица, и голова опущена. Тут же срываюсь с места и подлетаю к ним.

РИТА

Gracie Abrams — Stay

Просыпаюсь от ужасного шума в голове, будто в мозгах перфоратором прокручивают. Адские ощущения. Осторожно присаживаюсь в кровати. Перед глазами мелькают черные точки, а во рту такая сухость, словно я всю ночь его открытым держала. На мне вместо вчерашней одежды просторная футболка Макса.

Сквозь шторы пробивается свет, а из гостиной залетает запах свежего кофе. В квартире тишина. Никаких звуков.

Паника учащает сердцебиение.

Я резко вскакиваю с кровати, отчего голова готова расколоться на части. Превозмогая тупую боль и резь в глазах, выхожу в гостиную. Никого. В ванной комнате пусто. Пуховик и кроссовки Макса тоже отсутствуют.

Иду к своим вещам и сразу же натыкаюсь взглядом на торчащий из бокового кармана на рюкзаке телефон. Проверяю. Отключен. Трясущимися от волнения руками включаю, и с ужасом обнаруживаю тучу пропущенных вызовов и сообщений от Макса.

Как могло такое получится? Я не знаю.

Сначала все было по плану. Я приехала рано утром. Погода была отличная. Морозная, но солнечная. Меня встретила куратор Лена, показала, где палатка, рассказала про ассортимент. Мы с ней прорепетировали, что нужно будет говорить посетителям. Потом подрулила напарница Аня, которая работает продавцом в одной из кондитерских и уже принимала участие в прошлом году на этом мероприятии. Я и не заметила, как пролетело время.

Фестиваль был очень динамичным и увлекательным. Приезжал довольной известный шеф-повар. Проводили конкурсы, мастер-классы. Люди ходили, пробовали продукцию. Я одновременно и отдохнула, и поработала. В разгар фестиваля я даже успела пофоткаться и выслать пару штук Максу, только вот он ничего не ответил. Подумала, что дулся из-за нашей ссоры, а может ему сейчас просто не до меня. Разборки с мамой или отцом.

Накануне Макс отговаривал меня от этой подработки, уверяя, что со всем справится сам. Говорил, что я унижаю его. А я никак не могла понять, чем же. Ведь в будущем я тоже буду работать, не только он. Мне совершено неинтересно занимать роль послушной девочки, ждущей своего добытчика дома. Я сама хочу развиваться.

Под конец мероприятия подъехал Влад. Он помог нам собрать вещи и недоеденные продукты. На последующий праздник он предложил не оставаться. Сказал, что специально закрыл одну из кондитерских и позвал других сотрудников, у которых в этот день был выходной, чтобы немного повеселиться и доесть, что осталось после фестиваля. Лена и Аня сразу же согласились, ну, и я тоже, потому что на самом деле очень хотелось немного отведать этой вкуснятины, как бы глупо это ни звучало. Мы перенесли контейнеры с едой в автомобиль с логотипом кондитерской и уехали.

По приезду нас рассчитали. Там уже собралось человек десять, не меньше. Мы соединили несколько столов, разложили еду, ребята-повора принесли с кухни различные канапе и напитки.

Я выпила один бокал шампанского и пару стаканов сока. Отведала пирожных, а потом помню, как меня стало мутить. Еще я никак не могла найти свой телефон, чтобы позвонить Максу и попросить его забрать меня поскорее.

Дальше отрывки фраз, доносящиеся до меня как-бы издалека, смех, возня. Помню прикосновения чужих рук, и оглушительный стук по вискам. А еще чувство некой эйфории.

И пустота.

Как же теперь телефон оказался в моем рюкзаке — загадка. Ведь я проверяла несколько раз. Не могла же не заметить его, когда он торчал прямо из бокового кармана.

Слышу звук щелчка оборачиваюсь к входной двери. В коридоре появляется Макс. Скидывает кроссы, вешает куртку и застывает напротив меня.

Жадно оглядываю с головы до ног, не смея броситься на шею.

— Пришла в себя? — брезгливо хмыкает и удаляется в ванную комнату.

Понимаю, что я даже еще в зеркале свое отражение не видела, но иду следом. В нерешительности останавливаюсь в проходе и жду хоть какой-то реакции.

Он молча ополаскивает руки, выключает кран и, облокотившись руками о края раковины, косится на меня из-под нахмуренных бровей, одна из которых рассечена. Замечаю на его костяшках запекшиеся раны и нервно сглатываю.

— Макс, откуда это? — не решаюсь подойти ближе.

Кетлер хмыкает, склоняясь над раковиной, а затем резко хватает меня за футболку, затягивает в ванную комнату, разворачивает лицом к зеркалу и ладонью задирает вверх мою голову, так чтобы было видно шею.

— Лучше ты мне расскажи, Рита, откуда это?

В нос ударяет запах алкоголя, исходчщий от Макса. Прослеживаю за его глазами и охаю.

На шее синий укус.

Начинаю усиленно дышать, потому что крик застывает в горле, а слезы подкатывают, как цунами.

— Я — мотаю головой. — Не знаю, правда. Я ничего не помню — предательский всхлип вырывается наружу.

Макс дергает меня за плечи, как куклу, поворачивая к раковине спиной, подхватывает за талию и усаживает на столешницу. Разводит мои ноги в стороны и оказывается почти вплотную.

Он запускает одну руку в мои волосы и оттягивает голову назад таким образом, чтобы я смотрела на него.

— Я не поверил, когда он говорил мне про тебя — шипит в лицо, и я прикрываю глаза, покрывшиеся пеленой от слез. — А потом увидел это — проводит другой рукой по моей шее.

— Я не могла — смаргиваю слезы. — Ничего не понимаю.

Вижу, как искажается в приступе ярости такое любимое лицо. Боль, презрение, разочарование, злость — все эмоции для меня и из-за меня.

Макс склоняется и ведет губами по моей скуле, по подбородку, спускается к шее. Вдыхает и забирается руками под футболку. Движение резкие, он не церемонится. Просто грязно лапает, как дешевку. Наверное, Макс про меня сейчас именно так и думает.

— Не надо — прошу его.

Мне страшно. Я его не узнаю. Мне хочется в душ, смыть с себя все, а он… Что он делает?

Его руки шарят по телу, Макс прикусывает кожу на шее.

— Почему не надо? Неприятно? Тебе с Семиным больше понравилось? Или со мной уже ловить нечего, а? Неужели отец был прав, и ты такая же продажная, как остальные. Только вот ты этому ублюдку не нужна, он спектакль из-за Тины устроил.

— Что ты такое несешь? — упираюсь руками в его грудь, пытаясь отодвинуть.

— Зашквар, да? — отрывается и сверлит взглядом, оскалившись на меня.

— Ты серьезно сейчас? — пытаюсь его вразумить. — Ты действительно так обо мне думаешь?

Макс не отвечает, он подхватывает края футболки, задирая ее вверх.

Бью его по рукам.

— Что ты сейчас творишь? Зачем это делаешь?

Макс поднимает на меня глаза. Взгляд затуманенный. Там уже нет любви. Там похоть.

— Трахнуть хочу, разве не ясно?

— Не трогай меня, уйди — шиплю в лицо. Пользуюсь его замешательством, отталкиваю от себя и спрыгиваю со столешницы. — Ты же уверен, что я была с другим, тебе не противно меня касаться?