Особое влияние война оказала на судьбу цветных граждан Соединенных Штатов. Нацистская доктрина о расовой чистоте как источнике государственного величия послужила громким напоминанием американской нации: для окончательной победы над фашизмом мало выиграть сражение на далеких заморских фронтах, необходимо преодолеть устоявшиеся расовые предрассудки у себя дома. Большинство афроамериканцев рассматривали участие в войне как возможность проявить себя. Они стремились доказать обществу, во-первых, свою лояльность, а во-вторых, собственную индивидуальную ценность – то есть те самые качества, в которых им долгое время отказываали. Почти миллион чернокожих американцев пошли служить в армию в годы войны, но здесь они столкнулись с тем же неравноправием, что и в гражданской жизни. Руководство вооруженных сил десегрегировало подготовку служащих, предоставив неграм возможность летать на самолетах и принимать участие в военных действиях. Однако большей частью афроамериканцы служили в отдельных подразделениях, жили в отдельных казармах и даже в случае необходимости получали кровь из отдельных запасов.

В самой Америке также практиковались ограничения при трудоустройстве чернокожих граждан на оборонные предприятия. Возмущенный подобной практикой профсоюзный лидер А. Филип Рэндольф в 1941 году пригрозил организовать в Вашингтоне массовый марш протеста. В ответ на эту угрозу президент Рузвельт выпустил в июне 1941 года правительственное распоряжение, которое защищало права афроамериканцев при приеме на работу на предприятия, выпускающие военную продукцию. Кроме того, президент сформировал Комитет по вопросам упорядочения найма на работу, в чьи функции входил надзор за практикой приема на службу. Для расширения производства продовольствия правительство запустило программу брасеро,[19] что помогло привлечь свыше 200 тыс. мексиканцев к сельскохозяйственным работам.

Возможность получить работу спровоцировала новую волну миграции: от 750 тыс. до 1,5 млн чернокожих жителей Юга устремились на Запад, Средний Запад и СевероВосток страны. Большинство из них приезжали в крупные города, где им приходилось иметь дело с враждебно настроенными белыми жителями. В 1943 году волна беспорядков прокатилась по США: более чем в 40 городах произошли уличные столкновения. Самое кровавое случилось в Детройте, где погибло 34 человека. В качестве ответной меры чернокожие американцы стали организовывать инициативные группы для борьбы с проявлениями сегрегации и дискриминации. Так, в 1942 году состоялся Конгресс расового равенства. Организация с 30-летним стажем – Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения – более чем в 9 раз увеличила количество своих членов. Именно активисты этой организации начали кампанию под названием «двойная победа» с тем, чтобы напомнить нации о ее военных и социальных проблемах. Они призывали к «двойной победе» демократии «как за рубежом, так и дома».

Подъем народного воодушевления, вызванный вступлением в войну, не только подвиг многих американцев на личные жертвы, но и спровоцировал истерию против конкретной группы населения – граждан японского происхождения. За спиной у этих людей была многолетня дискриминация в тихоокеанских государствах, где они в прошлом проживали. Теперь американские японцы оказались перед лицом новой угрозы: после нападения на Перл-Харбор против них выдвинули обвинения в нелояльности, измене и угрозе национальной безопасности. И хотя большинство из 127 тыс. американских японцев являлись всего-навсего мирными жителями, это не помешало одному из военных лидеров выступить с открытым заявлением в прессе. Он предупреждал своих соотечественников, что «расовое напряжение не изжито», что «имеются верные признаки того, что японцы уже сегодня хорошо организованы и готовы к согласованному выступлению». Проведенное расследование не обнаружило фактов шпионажа или подрывной деятельности со стороны японцев. Тем не менее в феврале 1942 года Рузвельт подписал Чрезвычайный указ № 9066, согласно которому военные власти уполномочивались объявлять определенные районы страны «военной зоной» и выселять оттуда подозрительных лиц. В соответствии с этим указом почти все американцы японского происхождения (общим числом 112 тыс. человек) были интернированы с Тихоокеанского побережья в центральные штаты страны. Подобная процедура подразумевала также конфискацию имущества переселенных, что повлекло за собой ущерб в 400–500 млн долларов. Японцев вывозили на поездах, автобусах и грузовиках в специальные «лагеря для интернированных», где они провели под усиленной охраной 2,5–3 года. Чтобы избежать подобной судьбы, некоторые молодые мужчины поступили на военную службу и доблестно сражались во время Итальянской кампании. Другие предпочли временно покинуть лагеря для участия в сельскохозяйственных работах. Однако большая часть американских японцев всю войну провела на правах пленников в собственной стране. Верховный суд решением 1944 года подтвердил законность подобных действий, и пострадавшим японцам пришлось ждать вплоть до 1980-х годов, когда правительство соизволило принести извинения интернированным и выплатить им частичную денежную компенсацию.

Слов нет, такая задержка, несомненно, является досадным упущением правительства, однако она же служит наглядным доказательством того, сколь живучи общественные предрассудки. Американские лидеры оказались попросту неспособны выйти за рамки представлений, сложившихся в годы Второй мировой войны. Слишком важным было это международное событие для нации. Война стала для американцев тем мерилом, по которому выстраивалась вся система ценностей. В частности, на долгие годы вперед определялись понятия «справедливость» и «несправедливость» в отношениях между народами. Именно такими критериями пользовались американские политические лидеры, когда в ответ на геноцид 1999 года санкционировали вооруженное вмешательство на Балканах. Вторая мировая война оказала глубокое воздействие на жизнь американской нации, видоизменив систему ценностей и сформировав память поколений.

Последняя мировая война не только сформировала общественное мнение и изменила методы ведения боя, она к тому же способствовала переоценке основ экономической и политической мощи. Война значительно ослабила ведущие европейские державы и едва не довела их до полной разрухи. Лишь один участник мировой схватки сумел выстоять в этом испытании и даже усилить свои позиции. Этим государством были Соединенные Штаты. В 1945 году, по окончании войны, США производили половину всех товаров в мире, им же принадлежало ведущее место в оказании международных услуг. Это было самое богатое, самое могущественное и процветающее государство на Земле. Если говорить о размерах территории и населения, о богатстве природных ресурсов и военной мощи, то у него имелся лишь один более или менее достойный соперник, и этим соперником являлся Союз Советских Социалистических Республик. Обе страны были относительными новичками в мире международной политики, однако это не мешало им держать в своих руках судьбы мира.

Во время войны они оказались в одном лагере. Можно было бы предположить, что контакты, завязавшиеся в ходе совместной борьбы против нацизма, лишь усилятся в мирное время. Однако «Великий альянс», сложившийся в годы Второй мировой войны, больше напоминал брак по расчету, чем пламенную любовь. Военное сотрудничество вовсе не означало горячей дружбы между двумя странами; скорее, следовало говорить о короткой передышке в тотальном противостоянии. Взаимное недоверие и враждебность являлись «нормой» в отношениях между двумя гигантами. Напряжение, возникшее в послевоенные годы, не стало неожиданным сюрпризом для дипломатов: просто все возвращалось на круги своя. В мире сложных геополитических связей холодная война породила жесткую дуалистическую картину борьбы между коммунизмом и капитализмом, между государственным контролем и личными правами, между Востоком и Западом.